Дом под сиренями

Немного успокоившись, собравшиеся стали ждать следующего номера, обещавшего быть весьма интересным, судя по взрывам смеха, которые раздавались из-за занавеса.

— Там будет участвовать Санчо, я знаю! Я слышал, как Бен говорил: «Держите его спокойно, он не собирается кусаться», — прошептал Сэм.

— Надеюсь, что Бэб исполнит еще какую-нибудь роль, она такая смешная. А как она одета! — со вздохом проговорила Салли Фолсом, сама страстно желая носить такое длинное шелковое платье и вколотое в волосы перо.

— Мне больше всех нравится Бетти, она классно играет. Она так выглядывала из окна, словно действительно видела, что кто-то подъезжает к замку, — ответила Лидди Пекэм.

Наконец занавес взлетел вверх, и высокий голос объявил:

— Трагедия в трех картинах.

— Это Бетти! — раздался общий возглас.

Публика узнала знакомое личико под маленьким красным колпачком. На сцене девочка брала корзинку из рук учительницы, игравшей добрую мать. Она подняла вверх палец, как будто предупреждала крошку не задерживаться в пути.

— Я знаю, что это такое! — закричала Салли. — Это Мейбл из «Летнего дня». Об этом отрывке говорила мисс Селия.

— Нет! Спорим, что это «Красная Шапочка»? — закричала Лидди.

Вопрос прояснился, когда на сцене появился волк — и какой волк! Очень мало любительских театров могли бы предоставить столь подходящего актера для этой роли и такой натуральный костюм. Санчо был чрезвычайно смешон в серой волчьей шкуре, которая обычно лежала около кровати мисс Селии, а теперь была наброшена ему на спину и аккуратно скреплена на животе. С одной стороны шкуры выглядывала его морда, а с другой весело махал обрубок хвоста.

Лицо под красной шапочкой выглядело столь простодушным, что было очевидно: именно к этой девочке подбежит трусцой серый волк со своим обманчивым дружелюбием. И она похлопает его по спине и доверчиво заговорит о бабушке, а потом они уйдут со сцены вместе, причем волк будет вежливо нести корзинку, а Красная Шапочка доверчиво положит руку ему на голову, не имея представления, какие дьявольские планы в ней роятся.

Дети оглушительно хлопали, кричали и вызывали актеров на бис. Затем они стали прислушиваться к приглушенным взрывам смеха, раздававшимся из-за занавеса, и гадать, какой будет следующая сцена.

Наконец, занавес поднялся. На сцене стояла кровать, а на ней лежала фальшивая бабушка в ночном чепчике с оборками, белой ночной рубашке и очках. Бетти легла рядом с волком, глядя на него так, как будто немедленно собиралась спросить насчет его больших зубов и далее по списку. Пасть Санчо была полуоткрыта, из нее виднелся длинный розовый язык. Он часто дышал, прилагая неимоверные усилия, чтобы лежать неподвижно.

Эта сцена была такой смешной и одновременно такой натуральной, что дети принялись кричать и неистово хлопать. Подобное поведение публики до крайности взволновало пса. Он вскочил и уже собирался спрыгнуть с кровати, чтобы облаять нарушителей спокойствия, но Бетти вовремя схватила его за задние лапы, а Торни ловко опустил занавес как раз в то мгновение, когда злобный волк, по всей видимости, уже приготовился слопать бедную маленькую девочку, издавая эффектное рычание.

Актерам пришлось выйти на поклон в довольно потрепанном виде. У Санчо шляпа свисала с одного уха, а красная шапочка Бетти съехала набок. Тем не менее она очень изящно сделала реверанс, а ее партнер с большим достоинством раскланялся на все стороны, насколько позволяла ему его шкура, после чего оба удалились.

Затем Торни, выглядевший очень возбужденным, сделал следующее заявление:

— Поскольку один из актеров, занятый в следующем отрывке, еще не очень опытен, все должны сидеть тихо, как мышки, и не шевелиться, пока я не дам знак.

— Как вы думаете, что сейчас будет? — спрашивали дети друг друга, а то, что они слышали из-за сцены, только подстегивало их любопытство и интриговало все больше и больше. Сначала голос Бэб громко прошептал:

— Боже, какой же Бен красавчик!

После этого послышался какой-то странный шум, и взволнованный голос мисс Селии проговорил:

— Только ради Бога, осторожнее!

Затем раздался радостный смех Бена, как будто он был слишком счастлив, чтобы заботиться о том, что его могут услышать, и Торпи завопил: «Тпру!»

— Похоже на цирк, — сказал Сэм, наклонившись к Билли.

— Просто подожди немного, и ты все увидишь. Никакой цирк этому и в подметки не годится, — ответил Билли, потирая руки с видом знатока.

— Готовы? Только быстро отбегайте с дороги, когда она пустится вскачь!

Поднялся занавес, и тут же послышалось единодушное «О-о-о-о-о!», однако суровый окрик Торни заставил всех замолчать. На сцене стояла Лита, с широким плоским седлом на спине, белой уздечкой и поводьями, голубыми розетками на ушах и выражением ошеломленности на морде. Но что это за блестящее крылатое существо с позолоченной короной на голове, маленьким луком в руке, стоящее на седле одной ногой, а второй балансирующее в воздухе, никто не мог понять целую минуту — таким странным и прекрасным казалось видение.

Неудивительно, что Бен не был узнан в этом необычайном обличье, которое на самом деле было для него вполне естественным. Он так умолял мисс Селию, чтобы ему разрешили показать себя «хоть разочек» таким, как в цирковые времена, когда отец высоко подбрасывал его и ставил на старика Генерала, на котором не было седла, и сотни зрителей восхищались им, что ей пришлось согласиться.

Девушка сама придумала его костюм — усыпанную блесками накрахмаленную кисею поверх белого полотняного костюма, заменившего предписанное в цирке трико. Ее старые бальные туфельки оказались мальчику впору, а золотая бумага довершила костюм. Бен, уверенный в своей власти над Литой, пообещал не переломать себе кости и четыре дня жил с одной мыслью о том мгновении, когда сможет показать всем мальчишкам, что он не хвастался, рассказывая им о своей былой славе.

Прежде чем восхищенные дети смогли перевести дыхание, Лита выказала явное недовольство огнями рампы. Схватив поводья, которые свободно лежали на спине лошади, Бен издал привычный возглас: «Гоп-ля!» и пустил ее в галоп. На полной скорости он вылетел из дверей каретного сарая и поскакал вокруг фруктового сада.

— Повернитесь кругом, и вы сможете всё увидеть, но оставайтесь на своих местах, пока он не прискачет обратно, — скомандовал Торни, когда в восхищенной публике появились признаки волнения.

Двадцать детей повернулись разом, повинуясь единому порыву. Они смотрели на залитый лунным светом сад, где мелькала сверкающая фигура, то приближаясь так близко, что они могли различить улыбающееся лицо под короной, то удаляясь настолько, что начинала сверкать, как огромный светлячок на сумеречном зеленом фоне. Лита наслаждалась этой скачкой, словно стремясь возместить недостаток квалификации скоростью и послушанием.

Нет необходимости говорить, в каком восторге от этого номера был сам Беп. Но, весело гарцуя под густыми ветками с красными и желтыми спелыми яблоками, когда его зрителями были лишь друзья, он понял, что такое представление ему нравится гораздо больше, чем скачки в переполненном цирковом шатре на усталых лошадях, где на него смотрят грубые мужчины и раскрашенные женщины.