Дом с оранжевой крышей. Часть 2. Диана
Шрифт:
Мысль о том, что здесь должно быть всегда так весело, не покидала Диану, пока она сидела у костра с кружкой горячего сидра в руке, с улыбкой оглядывая танцующих людей. Обычно в холодное время года оборотни предпочитали собираться "У Варга", но если не было дождя или снегопада, они разжигали костры на лесной поляне неподалеку от таверны. Здесь были и Вульфы, и Синги, и многие другие, которых Диана не знала в лицо. Очень много молодых людей, совсем мало девушек и женщин. Ведьмочка невольно усмехнулась, представив кокетничающую с каким-то двухметровым парнем Вильгельмину Вульф обросшей шерстью и воющей на луну.
"Если
– Привет, - неожиданно присел рядом довольно симпатичный парень с каштановой шевелюрой и необычными фиалковыми глазами.
– Не замерзла?
Диана вгляделась в его лицо, силясь понять, знает ли она приятного собеседника.
– Ты - Вульф!
– осенило ее. Конечно, фиалковый цвет радужки - фирменный знак одного из главных кланов города.
– Гатор, - широко улыбнулся юноша.
– Я младший в семье, не так давно стал полноценным участником собраний. И такую прелестную девушку пока еще здесь не встречал.
– Тут просто куча людей, - обвела Диана взглядом присутствующих.
– Мог бы и пропустить.
– Нет, я бы точно не упустил шанса познакомиться, - и Гатор сопроводил свои слова прикосновением ладони к колену девушки, плотно обтянутому тканью, но весьма далекому от края мини-юбки.
В следующий момент уже на его плечо легла чужая тяжелая ладонь, а еще через секунду его швырнули на землю.
– еще раз до нее дотронешься, - процедил Алан, неслышно вставший за спиной Дианы, - и я оторву тебе руку.
Вокруг костра образовался маленький кружок озадаченных собравшихся, замолчавших от удивления.
Гатор поднялся с земли, отряхнулся и пристально уставился на Раффина, глаза которого горели нехорошим желтым огнем.
– Я не знал, что вы пара.
Диана наконец захлопнула рот и прочистила горло.
– Мы не пара вообще-то...
– Неважно, - прервал ее Алан.
– Никто не имеет право ее лапать, ты понял?
Музыка постепенно стихла.
Гатор подошел ближе. Кривая улыбка не сходила с его лица, и ведьме почему-то стало жутко. Стало неприятно жарче, но не от пламени костра, а от напряжения, физически ощущавшегося ей, от агрессии, которая исходила от друга, стоявшего рядом с ней.
– Я понял, Раффин. Ты как собака на сене, тебе нельзя и другим...
Скорее всего, Алан не слышал ничего после слова "собака", потому что молниеносный удар его кулака отправил Гатора назад на землю. Диана ахнула, а кто-то из толпы одобрительно свистнул.
К чести Вульфа, парень смог в тот раз удержаться на ногах. Впрочем, терпение покинуло отпрыска старого клана, и тот достойно ответил оппоненту, сплюнув кровь и попытавшись сломать тому нос.
Вскоре по земле катались два противника, едва ли не рыча и пытаясь превратить друг друга в волчьи отбивные. Кто-то улюлюкал, кто-то подбадривал, кто-то просто в ужасе смотрел на разворачивающуюся неприглядную сцену.
– Вроде не полнолуние...
– раздалось в толпе, и часть присутствующих засмеялась.
Диана лихорадочно обшаривала карманы и сумку в поисках палочки.
"Ледяное заклинание... то, что нужно, они же поубивают друг друга..."
– Какого черта?!
– Аргус и Дуэйн Вульф с разных сторон подскочили к дерущимся оборотням, пытаясь их оттащить друг от друга.
– В чем
дело?– послышался недовольный голос Навиты.
– Разнимите этих щенков, кто-нибудь!
– Ты никто!
– орал Гатор, пытаясь высвободиться из-под железной хватки Алана.
– Ты безродное ничтожество! Как ты вообще смеешь говорить мне, что делать! Ты...
В момент, когда Алан начал душить соперника, Аргус набросился на него со спины и попытался оторвать его от объекта ненависти. Объект воспользовался этим, чтобы взять реванш, но был надежно скручен Дуэйном.
– Отпусти!
– вырывался Алан.
– Он оскорбил моего отца!
– Потому что он такой же странный и чуждый этому городу, как и ты!
– не унимался Вульф-младший.
– Валите туда, откуда явились!
Зарычав, Раффин все же исхитрился выскользнуть из стальных рук Аргуса, случайно заехав ему в солнечное сплетение, и, пока тот пытался перевести дух, набросился на неожидавших этого Вульфов.
В толпе больше никто не смеялся. Гатор, на которого пришелся удар, повалил своего отца, случайно сбив его с ног. Ситуация бы повторилась, если бы пришедший в себя Аргус не прижал Алана к холодной земле, вывернув ему руки.
– Успокойся, слышишь! Все закончилось. Успокойся!
– Папа, - раздался дрожащий голос Дианы.
– Папа, отпусти его, ему же больно...
– Он того не стоит. Ты понял?
– Аргус сильнее сжал руки Алана. Парень сдавленно прохрипел "Да", лихорадочно дыша.
– Дуйэн, ты как?
– С женой своей в доктора играй, Браун, - проворчал тот, поднимаясь.
– Нормально я. А с тобой я еще разберусь, черт тебя подери, сын, ты можешь держать свои гормоны под контролем?!
Гатор открыл рот и тут же его захлопнул, рискуя откусить себе язык из-за Вильгельмины, подоспевшей с подзатыльником для братца.
Алан перекатился на спину, закрыв глаза и глотая холодный воздух. Диана подошла к нему, опустилась на колени, убрала мокрые волосы с его лба и рефлекторно облизала нижнюю губу, глядя на капли крови на рассеченной губе друга.
– Аргус, - хриплые звуки вырвались из его рта.
– Он оскорбил меня и мою семью. И твою дочь. Как бы поступил? Как бы ты повел себя?
– Уж точно не так!
– рявкнул доктор Браун. Дуэйн скептически ухмыльнулся и закатил глаза, услышав это от друга.
– Что я тебе говорил о самоконтроле? Ты ведешь себя так, как будто все мои слова, все тренировки, - все прошло впустую!
Алан тяжело поднялся.
– Т-ты думаешь, что лучше загонять свою натуру внутрь? Давить гнев, ненависть, ярость?
– У тебя.. тут кровь, - Диана робко положила руку ему на плечо, но он, казалось, вовсе не услышал ее тихого голоса.
– В таком случае тебя просто разорвет изнутри. Охота, спорт, - все это прекрасно, Аргус, но ты считаешь себя и наш род более цивилизованными, чем мы есть на самом деле.
Браун шагнул к юноше, который потирал запястье и спокойно смотрел на него с каким-то пустым, перегоревшим выражением глаз. Огонь ярости в них потух.
– Ты бы убил его, - показал Аргус в сторону продолжавшего сидеть на земле Гатора.
– Я видел это и чувствовал. Ты перенес на него не только свой гнев за обиду, но все, что накопилось у тебя на душе. Так нельзя. Мы - оборотни, но не животные, которые слепо следуют инстинктам. И не люди, ценящие месть.