Дом с привидением

Дело шло к весне. По мнению Минздрава надвигала эпидемия гриппа. Профилактически мероприятиям подверглось все население нашей квартиры. Один я с порога отмел любые попытки спасти меня от вируса. Скандал был грандиозный.

Меня обвинили в злостном распространении заразы, во внутрисемейном вредительстве, в несознательности и обывательской тупости.

В конечно итоге, естественно, грипп навестил всех. Он, по сути своей, демократ и не видит различий между мужчинами и женщинами, бедными и богатыми, продвинутыми в области медицинских познаний и тупорылыми неучам вроде меня. Грипп поставил печать «Проверено. Заражено!» на каждом жильце квартиры. Мной он брезговал долго, но, в конце концов, превозмогая чувство естественно неприязни вируса к камню, одарил и меня подъемом температуры и спадом энтузиазма. Правда, случилось это уже тогда, когда все прочие успели переболеть дважды, что по теории, говорят, невозможно.

И все равно, виноватым оказался именно я. «Ты всех заразил! Из-за тебя заболел ребенок!» Кстати, сынишка брата был единственным из святого семейства, кто на меня не орал и, как положено по эпидемиологическим нормам, отболел только раз.

Я долго не мог понять: как Существу удается сочетать набожность, знахарство и шаманство? И как на это совместительство смотрит Всевышний?

После долгих размышлений и наблюдений я понял: она привидение. А на поведение привидения Господь смотрит сквозь пальцы. Или вовсе его не замечает. И с тех пор, как я – камень стал видеть в супруге брата привидение, мне стало проще жить и избегать скандалов. Ведь скандал – это столкновение. А столкновение привидения с камнем – абсурд. Мы существуем параллельно и способны проходить друг сквозь друга без контакта. По крайней мере, так принято считать.

По этой технологии я спокойно живу последние три года.

Лето…

На кухню я пошел сполоснуть чашку. То есть, выполнить действие со всех точек зрения невинное, и даже, полезное. И чашку испачкал – тоже делом занимался. Готовил статью на сайт. В отличие от Дюма-отца, предпочитавшего работать за бокалом вина, я пишу за чашкой чая.

Здесь стоит пояснить, что камнем мне досталось быть по мироощущению, а по работе я редактор сайта телевизионной программы. Точнее: журналист, зам. главного редактор, верстальщик, модератор и в свободное от всего прочего время еще ежедневно отвечаю на два десятка звонков зрителей, фиксирую их в базе данных и пытаюсь по мере сил решать проблемы сограждан. А еще я менеджер по персоналу. На меня владельцы возложили почетную обязанность поиска журналистских талантов, готовых продавать свою музу за весьма скромное вознаграждение.

Впрочем, мне грех жаловаться. Автор программы, Светлана (она же главный редактор), тянет это воз практически в одиночку уже 14 лет. Делает шесть сюжетов еженедельно, не считая рекламных роликов, а попутно с фанатическим упорством спасет бабушек. Она верит, что ей это зачтется. И будь я Господом, зачел бы Светлане все ее каторжные труды на Страшном суде с оценкой «десять» по пятибалльной шкале. Но боюсь, что моего мнения на Страшном суде никто не спросит. Им и на грешной земле-то мало кто интересуется.

Например, я уверен, что в редакции должны пахать как минимум три-четыре журналиста. Не считая меня и Светы. Но у нас бизнес российский. Владелец убежден, что и так все отлично. Вполне достаточно двух девушек-стажеров, вчерашних студенток журфака. А за нашу работу он даже немножко переплачивает. Я не спорю, просто, в ответ, за свою зарплату чуть-чуть недорабатываю. То есть выполняю что положено, а не то, что требуется для успешного развития проекта. И мы вроде как квиты. Боевая ничья.

А вот на кухне боевой ничьей мне еще предстояло добиться.

Существо сидело за кухонным столом и, судя по отведенным в сторону глазам, находилось в переходной фазе между птичкой и шаманом. Выражение недовольства на некрасивом лице уже обосновалось прочно, но заклинаний еще слышно не было.

– Не спится? – поинтересовался я скорее для того, чтобы разрядить обстановку, чем из любопытства. Понятно, что камню все равно: спит приведение или нет.

Существо фыркнуло и дернуло подбородком.

Я вымыл чашку, поставил её в шкаф и, не дожидаясь внятной расшифровки фырканья вышел в коридор. Мне и так все было понятно. В квартире уже второй месяц жила другая Женщина. Моя. И не одна, а с дочкой. К сожалению, не моей. Пока существо рассматривало Мою Женщину как гостью, то есть, явление временное, оно с конкуренцией мирилось. Но гостевание затянулось, и появилось опасение, что это уже и не гостья, а вторая хозяйка. Конкурентка. Захватчица. Иначе говоря, все предпосылки для конфликта были налицо, оставалось найти повод, тему для шаманского заклинания.

На самом деле это хорошо, когда конфликту готовы обе стороны: и нападающая и обороняющаяся. Я, не торопясь (а куда спешить камню?), просчитал варианты развития событий и возможную силу квартиротрясения. По всему выходило, что ничего серьезного не будет. Время к полночи. Брат уже спит. Ему на работу к восьми. Плюс час на дорогу, плюс час на завтрак, умывание и штудирование прессы в туалете. То есть, подъем в шесть утра. Существо в такую рань еще спит. Значит, во времени и пространстве главная и побочная тема пересечься не могут. Жена же должна понимать, что муж не железный, что ему перед рабочим днем полагается выспаться. Раз так, Существо будить брата не станет. Конфликт без побочной темы не развивается. Это проверенно. Встретятся супруги завтра только после семи вечера. На такой срок никакого запала, никакого бикфордова шнура не хватит.

Иначе говоря, прогноз на катаклизмы вполне благоприятный, а вероятность глобальных проблем низка.

– Что смотрим? – заглядываю в комнату к моим дамам.

– Джетикс! – пищит Настя.

– Только самые глупые мультики ежедневно на канале «Джетикс»! – парадирую я в полголоса восторженно-бессмысленный тон рекламных анонсов детского канала. – Полный идиотизм двадцать четыре часа в сутки! Смотрите только на канале «Джетикс»!

– Самый дурацкий футбол только на канале «Спорт»! – немедленно реагирует ребенок.

Это у нас такая игра в анонсы. Мы оба относимся к взаимным нападкам с юмором и без обид. Мы друг друга понимаем. Камню с ребенком легко. И ребенок воспринимает камень естественно. Мы оба – часть природы. Простая, не перегруженная обязательствами и условностями.

Вот с Настиной мамой все гораздо сложнее. Женщине трудно с камнем, камню непонятно с Женщиной. Но только рядом с этими дамами я еще вспоминаю, что нахожусь в переходной фазе и пока не окаменел.

– Солнце, не пора ли детям спать? – это вопрос к мамочке.

– Нет! – пищит Настя – еще не кончилось!

– Давай-ка, быстро ложись. Где пульт? – редкий случай, когда Женщина поддерживает мои требования в полной мере, без ремарок, поправок, дополнений и противоречий.

– Ну, каникулы, же! – упорствует дитя.

– Все, выключай. Иди чистить зубы!

– Ну, вы же в отпуске!?

Я с удовольствием слушаю их препирательства. Я камень, я лежу на обочине жизни, в стороне от разборок и конфликтов. Я только запустил воспитательно-дисциплинарный механизм, но не на мои плечи легла ответственность принятия педагогических мер.

– Ладно, пять минут. – сдают позиции педагогические меры.

Но мне еще не верится, что так удачно начатая операция заканчивается полным фиаско. Я, если честно, рассчитывал, что дитя уснет раньше мамочки, а, значит, взрослые смогут провести часок-другой тет-а-тет. Пытаюсь выправить ситуацию:

– Завтра опять только к обеду подниметесь.

– Ну и что? – пищит Настя.

– Иди. Мы сами разберемся. – подводит черту Женщина.

Что здесь скажешь? Женщине трудно с камнем, камню непонятно с Женщиной. А в выигрыше ребенок…