Дом Земли и Крови

И тогда Лехаба бросилась на него. Прижала свое крошечное тельце к трещине.

Она продолжала шептать эти слова снова и снова. Они слились в одно предложение, молитву, вызов.

— Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Хант настолько усилил контроль над силой удерживающей его тело, что смог положить руку на сердце. Это был единственный жест благодарности, который он мог сделать, когда слова Лехабы прошептали в динамиках.

— Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Один за другим ангелы в 33-м поднялись на ноги. Потом Рун и его друзья. И они тоже приложили руки к сердцам, когда самый маленький член из их Домов бился о стеклянную стену, горя золотом, когда нокк пытался убежать в любое место, где он мог бы пережить то, что должно было произойти.

Снова и снова Лехаба шептала: — Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Стекло покрылось паутиной.

Все присутствующие в конференц-зале поднялись на ноги. Только Сандриэль, сосредоточенная на экране, ничего не заметила. Все они стояли и свидетельствовали о фее, которая навлекла свою смерть на себя, на нокка, чтобы спасти своих друзей. Это было все, что они могли предложить ей, это последнее уважение и честь.

Лехаба все еще давила на него. Все еще сотрясаясь от ужаса. И все же она не останавливалась. Ни на один удар сердца.

— Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Дверь ванной распахнулась, металл изогнулся в сторону, показывая Мику, сияющего, как раскаленное железо, готового разорвать этот мир на части. Он оглядел библиотеку, остановив взгляд на Лехабе и потрескавшейся стене резервуара.

Спрайт резко развернулась, прижавшись спиной к стеклу. Она прошипела Мике:

— Это за Сиринкс.

Она ударила своей маленькой горящей ладошкой по стеклу.

И тут в библиотеку ворвались сто тысяч галлонов воды.

Глава 80

Вспыхнули мигающие красные огни, окрасив мир в мерцающие цвета. Снизу донесся рев, и галерея содрогнулась.

Брайс поняла.

Она поняла, что резервуар треснул, и что Лехаба была стерта с лица земли вместе с ним. Она поняла, что нокк, оказавшийся на открытом воздухе, тоже был мертв. Поняла, что это сможет задержать Мику не на долго.

Сиринкс все еще хныкала у нее на руках. На полу галереи валялись осколки стекла, а окно в кабинет Джесибы, этажом выше, было разбито.

Лехаба была мертва.

Пальцы Брайс сжались в кулак. Красный свет предупреждающих сигналов тревоги омыл ее зрение. Она поприветствовала Синтетик в своем сердце. Каждую его разрушительную, яростную, замерзшую унцию.

Брайс поползла к входной двери, звеня разбитым стеклом. Сила, пустая и холодная, гудела на кончиках ее пальцев.

Она ухватилась за ручку и приподнялась. Рывком распахнула дверь навстречу золотистому послеполуденному свету.

Но она не прошла через нее.

Это было совсем не то, на что Лехаба смогла выиграть ей время.

***

Хант знал, что Лехаба была убита мгновенно, так же верно, как факел, брошенный в ведро с водой.

Приливная волна отбросила нокка на антресоли, где он бился, задыхаясь и пожирая свою кожу. Поток воды отбросил Мику обратно в ванную.

Хант просто смотрел и смотрел. Спрайт исчез.

— Черт, — прошептал Рун.

— А где же Брайс? — Спросила Фьюри.

Главный этаж галереи был пуст. Входная дверь была открыта, но…

— Твою мать, — прошептал Флинн.

Брайс уже бежала вверх по лестнице. В кабинет Джесибы. Только Синтетик подпитывал этот бег. Только такой наркотик мог заглушить боль. И разум тоже.

Брайс поставила Сиринкс на землю, когда она вошла в кабинет, а затем перепрыгнула через стол. К разобранному пистолету, установленному на стене над ним.

Винтовка Богоубийцы.

— Она собирается убить его, — прошептал Рун. — Она убьет его за то, что он сделал с

Даникой и стаей. — Прежде чем она поддалась Синтетику, Брайс могла сделать для ее друзей только это. Последние мгновения ясности в ее жизни.

Сабина была молчалива, как смерть. Но дико дрожала.

У Ханта подогнулись колени. Он не мог на это смотреть. Не стал бы смотреть на это.

Сила Мики грохотала в библиотеке. Раздвинув воду, он пропахал все пространство.

Брайс схватила четыре части винтовки Богоубийцы, висевшей на стене, и бросила их на стол. Отперев дверцу сейфа, она сунула руку внутрь. Она вытащила стеклянный флакон и выпила какое-то зелье-еще один наркотик? Кто знает, что там хранила колдунья? — а потом вытащила тоненькую золотую пулю.

Она была шести дюймов длиной, на ее поверхности с одной стороны был выгравирован ухмыляющийся крылатый череп. С другой стороны, два простых слова:

Помни о смерти.

Помни о смерти. Теперь они казались скорее обещанием, чем мягким напоминанием с мясного рынка.

Брайс стиснула пулю между зубами, когда потянула к себе первую часть винтовки. Вторую.

Мика ринулся вверх по лестнице, олицетворяя саму смерть.

Брайс резко повернулась к открытому внутреннему окну. Она протянула руку, и третья часть винтовки — ствол — полетела со стола в ее растопыренные пальцы, несомые магией, которой она от природы не обладала, все благодаря Синтетику, бегущему по ее венам. Несколько движений заставили ее зафиксировать части оружия.

Она подбежала к разбитому окну, на ходу собирая винтовку, подхватывая с невидимого ветра последнюю деталь со стола, все еще зажимая в зубах золотую пулю.

Хант никогда не видел, чтобы кто-то собирал винтовку, не глядя на нее, и бежал к цели. Как будто она делала это уже тысячу раз.

Так оно и было, вспомнил Хант.

Брайс могла быть дочерью Осеннего короля, но она была дочерью Рэндалла Силаго. И легендарный снайпер хорошо ее обучил.