Дом

– Я был там, - сказал риэлтор.
– Однажды.

Мелвин больше не хотел быть серьёзным.

– И, конечно же, вы видели призрака, не так ли?

Риэлтор ответил невозмутимо.

– Да, как и моя жена. Понимаешь, когда мы получили это имущество в своё владение, я поехал туда со своей женой, чтобы посмотреть и сделать фотографии для рекламы. Так что моя жена вошла в одну из задних спален и тут же упала.

– Она упала в обморок?

– Да, она упала в обморок...

– Ну, это ещё не значит, что в этом доме и вправду есть привидения. Она сказала вам, что заставило её упасть в обморок?

– Она упала в обморок, находясь на шестом месяце беременности, - начал рассказывать риэлтор тихим голосом.

– И у неё произошёл выкидыш прямо там на полу. Я услышал, как что-то упало, и побежал на звук, и когда зашёл в комнату, она была вся заляпана кровью, я зажмурился и начал кричать, а когда открыл глаза, вся комната была чистой. Я схватил свою жену с мёртвым плодом в руках и понёс их к машине, чтобы отвезти в больницу, когда я садил её в машину, то увидел, как в доме возле входной двери стоял тощий парень и смотрел прямо на меня с безумной улыбкой, его руки были по локоть в крови. Он стоял прямо там, и он не был похож на какое-то мутное видение, он был настоящий, как этот стол, - риэлтор постучал костяшками пальцев по столу.
– Понимаешь, он не выглядел, как Каспер, ёбаный призрак, или какое-то подобное дерьмо, он был материален. Потом... Он показал на меня пальцем и пропал...

Мелвин сидел, вдавленный в стул.

– Я-я-я...

Риэлтор сохранил вид крайнего спокойствия и передвинул ключ через стол.

– Бери ключи и уёбывай отсюда. У меня мурашки от тебя.

Мелвин был озадачен.

– От меня у тебя мурашки? Я безобиден, как церковная мышь. Я скромный, пассивный интроверт. Как я могу вызывать у тебя мурашки?

Риэлтор встал и направился к задней двери.

– Ты чертовски похож на призрака, которого я видел тогда в дверях. А теперь убирайся отсюда.

5

Драма, - думал Мелвин, возвращаясь к машине отца.
– Он либо всё это выдумал, чтобы побудить меня написать статью, либо, может быть, у его жены действительно случился выкидыш, а остальное было игрой воображения от шока и стресса. Такая трагедия, немудрено, что ему показалось, что он видел призрака.

Далеко за пределами Сиракузы отец Мелвина воздвиг памятник своим миллионам - многоэтажный шедевр, или чудовище, в зависимости от вкуса, который мог бы подойти Фрэнку Ллойд Райту⁴ с его стеклянными стенами, гравированными кладками и наклонными стеклянными крышами. Северное и южное крылья простирались вплоть до огромного бассейна, теннисные корты и зелёные сады, а также комплекс гаражей, в которых приютились десятки отцовских автомобилей. Поэтому нет необходимости говорить, что отец Мелвина, 57-летний мужчина по имени Уинстон Парадай, был весьма богатым человеком, в чьи владения входили примерно двадцать автосалонов, строительная компания и государственная энергетическая фирма. В общем, он был богат, как свиное дерьмо, и, возможно, читатель сможет найти в этом предполагаемый каламбур. Рядом с домом находился небольшой домик для гостей, и именно здесь жил Мелвин.

Несколько лет спустя после того, как Мелвин закончил колледж, его отец пришёл к нему.

– Мелвин, ты мой сын, и я люблю тебя. Я всегда буду заботиться о тебе, даже если ты никогда не сможешь позаботиться о себе сам. Я даже не понимаю, почему ты вырос таким размазнёй, сынок, посмотри на себя, ты даже с людьми не можешь разговаривать, не заикаясь. Ты не можешь находиться в компании бабы, чтобы у тебя не был вид, будто ты упадёшь в обморок. Но для меня это всё неважно. Ты мой единственный сын, в конце концов, именно моя сперма помогла тебе появиться на свет. Ну... Я почти уверен, что это была моя сперма.

Мелвин рассмеялся. Конечно, папа шутит!

Хотя Мелвин очень мало знал о своей биологической матери, только то, что она бросила отца вскоре после рождения сына, и якобы обворовала его на целое состояние в ювелирных украшениях. Она сбежала с человеком, который продавал пылесосы “Kirby”.

– Какой-то проходимец, - однажды сказал ему отец.
– Да, конечно, это скверно звучит, сынок, но и твоя мамаша была такая же грязная, алчная проходяга и шлюха! Единственное, что она хорошо делала, так это сосала член и трахалась! Но это не изменяет тот факт, что она была вшивой воровкой. Так что винить мне стоит только себя за то, что я был настолько глуп, что женился на ней.

Мелвин не принимал слишком близко к сердцу слова отца. Ведь если бы он не женился на ней, то он бы тогда и не родился...

Отец хлопнул его по спине.

– Сынок, ноги у твоей мамаши были раздвинуты двадцать четыре часа в сутки. Но не думай об этом. Я же вижу, что ты пошёл в мою породу, а не в её. Я богатый и успешный человек, и все такими были, и да, я прекрасно понимаю, что такие люди, как я, часто считаются мелкими и материалистичными кусками говна... Но Боже! Как я взбесился, когда она сбежала с тем болваном. Тот гребанный пылесос “Kirby” стоил триста баксов... И представляешь, она его тоже забрала.

Мелвин учился в средней школе, когда его отец наконец признался в этом, и с тех пор Уинстон Парадей только встречался с женщинами, избегая женитьбы повторно, до трёх недель назад, когда он женился на Гвинет. За день до церемонии Мелвин набрался смелости и спросил:

– Эй, пап. Помнишь, когда-то давно ты рассказывал мне о моей биологической матери?

Отец поправлял галстук в тот момент.

– О, конечно. Вороватая, затасканная шлюха. Даже пылесос украла, когда сбежала с тем проходимцем, с которым трахалась за моей спиной.

Мелвин ухмыльнулся. Он уже давно подумывал о том, что его настоящим отцом мог быть тот продавец пылесосов “Kirby”.

– Ты помнишь, что ещё сказал тогда?

– Эм... Пожалуй, нет, и что я сказал тогда?

– Ты сказал, что больше никогда не женишься.

Отец остановился, смотря в зеркало.

– Ты прав, я действительно так говорил.

– Так почему ты решил жениться сейчас? Гвинет кажется очень милой, но ты ведь практически её не знаешь. Она на двадцать лет моложе тебя, и у вас даже нет ничего общего.

– И что?
– xихикнул отец.
– Сын, мне 57 лет, я слишком долго играю свингера-миллионера. И… - отец подмигнул ему, - у неё отличные сиськи. Кто-то должен повесить их в Национальной Галерее искусств.

– Потрясающе, пап. У неё отличные сиськи. Но, а что насчёт её характера? Откуда ты знаешь, что она не такая, как моя мать? Шлюха, которой нужны только твои деньги!

– Брачный контракт, сынок. Она согласилась, что при разводе она останется с голой жопой. Что за женщина, а? И ты разговаривал с ней, ты знаешь. Она вроде новичка-космонавта. Плюс она говорит, что она марксистка.

Мелвин улыбнулся.

– Ну, для марксистки она кажется слишком довольной, ездя в нашем “Kорвете” и живя в доме за миллион долларов.

– Полтора миллиона, Мелвин. И я должен сказать тебе, что она типичная лицемерная либералка, но кого это волнует? Она любит меня по-своему, а я её... Если ты понимаешь, о чём я.

Мелвин понятия не имел, что имел в виду его отец, но он не сказал об этом.

– Ну, надеюсь, у вас с Гвинет будет прекрасный брак, пап.

Отец кивнул, всё ещё разглядывая себя в зеркале.