Дома костей

Он мертв. От него не осталось ничего, кроме костей.

А потом он понял, что горит не кто-нибудь, а он.

* * *

Эллис очнулся. Он был весь в поту, рубашка пропиталась им насквозь. От нестерпимой жары и тесноты он стал отчаянно барахтаться, выпутываясь из одеяла, стараясь вместе с ним сбросить воспоминания о недавнем сне. Потом попытался выровнять дыхание. Прошло уже много лет с тех пор, как его в последний раз будили ночные кошмары.

В северной башне крепости они отыскали казарму – круглую комнату, уставленную веревочными койками, застеленными одеялами. Здесь стража могла прикорнуть на несколько часов. После череды ночей, проведенных на корнях, камнях и земле, даже тощие тюфяки показались восхитительными перинами. Неяркий лунный свет заглядывал в узкие бойницы, легкий ветер перебирал волосы. Эллис сел и обтер лицо ладонью. Будто это поможет стереть с него сон.

Потом он взглянул на Рин. Укрывшись одеялами, она лежала не шевелясь, ее рыжеватые волосы разметались по матрасу. Ее сон был глубоким и спокойным. Эллис прерывисто вздохнул. Бояться было глупо, он понимал, что сон не может стать явью, но все же обрадовался, увидев ее безмятежно спящей.

Рядом с его койкой стояла чашка с остывшим настоем пижмы, который он залпом допил. Горькое на вкус растение исправно приглушало боль.

Эллис выскользнул из постели. Каменный пол холодил босые ступни и вместе с тем возвращал Эллиса из мира сновидений, напоминал, что он уже не спит. Подойдя к двери, он приоткрыл ее. Надежда вновь уснуть казалась призрачной. Пожалуй, ему стоит пройтись, попытаться утомиться.

Залы и коридоры крепости Сиди словно были созданы для лунных ночей. Бледный луч лунного света пробивался сквозь каменную кладку над головой, отражаясь в стеклах и зеркалах. Все вокруг было будто соткано из света звезд и древней магии и не предназначено для таких людей, как он.

Еле различимые шаги насторожили его, побудив вскинуть голову. В коридоре стояла Рин, одетая только в длинную нижнюю рубаху и штаны. Ее лицо оставалось в тени, Эллис не сразу заметил меч в ее руке.

– Все хорошо, – тихо произнес он. – Ничего… ничего такого.

Рин подошла и протянула к нему свободную руку, приложила ладонь к груди пониже левой ключицы. Ее прохладное прикосновение к лихорадочно горящей коже было приятным.

– Тебе больно?

Эллис попытался улыбнуться, однако понимал, что она заслуживает большего, чем ложь, которой он обычно отговаривался от подобных вопросов знакомых.

– Всегда, – ответил он, – но не это меня разбудило.

Ее рука по-прежнему касалась его груди, от этого прикосновения Эллис неожиданно для себя расслабился.

– Расскажи, – попросила Рин тихо и все же властно.

Не будь Эллис так измучен, он бы сконфузился. Каким человеком надо быть, чтобы испугаться сновидения? Но Рин не двигалась, не говорила, просто ждала.

– Меня разбудил кошмар, – признался Эллис.

Ему показалось, что ее взгляд стал изучающим. Она убрала руку, и он сразу испытал чувство потери.

– Идем со мной.

– Куда?

– Я кое-что покажу тебе, – пообещала она.

Он зашагал рядом с ней.

– Куда мы идем?

– Увидишь. – Они прошли через большой зал, и Эллис невольно взглянул на изваяние Арауна. Лицо короля скрывалось в тени, глаза пристально смотрели вдаль.

Рин открыла боковую дверь, через которую Эллис не ходил: должно быть, за ней начиналась часть крепости, которую она успела осмотреть. В камне была вырублена винтовая лестница, и Эллис, спускаясь по узкому проходу между древних каменных стен, поймал себя на мысли, что они, возможно, навсегда покидают привычный мир. Их окутала темнота, Эллис услышал треск огнива и шипение. Вспыхнул один из факелов, по лицу Рин заплясали тени. Она улыбалась и, озаренная резким светом, будто очутилась в родной стихии. Как одна из телвит тэг, неподвластная времени и задумавшая какую-то шалость.

Они продолжали спускаться, а когда наконец вышли в просторную комнату, Эллис понял, что это погреб. Потолок нависал слишком низко, ему пришлось пригнуться, чтобы не угодить лицом в паутину. Вдоль стен выстроились бочки, кувшины и другие сосуды с неизвестными жидкостями внутри. Одни были мутными, другие прозрачными – какая-то магия не давала им утратить чистоту. Рин подошла к одной из полок, сдула пыль и сунула в глубину полки руку.

Она достала бутылку.

– Когда король иных забрал с островов свою свиту и магию, запасы вина он оставил, – объявила она, и Эллис вдруг понял, почему она так проказливо улыбается.

– Оно наверняка окажется или омерзительным, или восхитительным, – заметил он. – А может, сведет нас обоих с ума.

Он слышал истории о том, как люди пили напитки иных и ели их еду, и ничем хорошим это обычно не заканчивалось.

– А если оно так и будет пылиться здесь, то никому не принесет никакой пользы. – Рин усмехнулась. – Идем. Хочешь, поднимемся на самый верх башни?

Они нашли круглую винтовую лестницу, ведущую наверх, Рин стала подниматься первой: одной рукой она держалась за старую веревку, чтобы сохранять равновесие, в другой сжимала бутылку вина. Эллис отважился посмотреть вниз всего один раз и больше не пытался, упорно устремляя взгляд вверх и вперед. Чем выше они поднимались, тем уже становилась башня, и к тому времени, как они добрались до самого верха, у Эллиса слегка кружилась голова.

Вид отсюда днем наверняка был изумителен: с башни открывалась панорама гор и лесов, простирающихся до самого моря. Но теперь, в темноте, Эллис едва различал очертания деревьев и холмов. Кажется, он разглядел силуэт какого-то здания – наверное, амбара или конюшни. Они уселись, свесив ноги с карниза, Эллис почувствовал прикосновение ноги Рин к его ноге – легкое, мимолетное, но от него екнуло в животе.

Рин откупоривала бутылку маленьким ножом, воск снимался с горлышка полосами. Открытую бутылку она поднесла к носу, понюхала и закашлялась.

– Так себе начало, – высказался Эллис.

Рин метнула в него проказливый взгляд.

– А я все равно попробую. И даже если оно выдохлось и превратилось в уксус, я смогу потом говорить, что пила вино короля иных у него в крепости. Будет что рассказать внукам.

– Не буду даже пытаться помешать тебе исполнить мечту, – сухо пообещал Эллис. – И постараюсь вовремя поймать, чтобы ты не свалилась.

Рин поднесла бутылку к губам. По ее телу прошла легкая дрожь, и на миг Эллис встревожился, что вино и впрямь свело ее с ума. Но тут Рин запрокинула голову и рассмеялась:

– О, попробуй обязательно!

Бутылка была покрыта толстым слоем пыли. Эллис взял ее с невольным трепетом.

Содержимое оказалось густым и вязким. Эллис торопливо проглотил его, но оно обволокло язык, задержалось во рту. Это вино имело привкус жженого меда и апельсиновой цедры. От него в груди распространилось тепло.

– Кажется, с ним все в порядке, – оценила Рин. – Однако пить слишком много я бы не стала, ведь завтра нам еще искать котел.

Он отдал ей бутылку.

– Ты правда так уверена, что мы его найдем?