Домик для двоих

Заявив Дэниелу, что ей совершенно не интересны его странные развлечения, Мышка слукавила. Точнее, в ту минуту она, может быть, и сказала правду, но теперь испытывала жгучее любопытство, почти такое же, как тогда, когда ей захотелось заглянуть в его «лисью нору». Впрочем, странное хобби Дэниела было частью его «норы», частью, судя по его собственным словам, его настоящего.

После этого разговора, сидя в беседке с чашкой чая, Мышка часто поглядывала на окна соседа, завешенные темно–бордовыми шторами. Она вспоминала слова Дэниела о ее любви предаваться воспоминаниям и ждала, что рано или поздно ее сосед снова выглянет в окно, чтобы убедиться в правоте своих слов.

Два вечера подряд окна не подавали признаков жизни, но на третий Мышка увидела, что шторы шелохнулись, и снова почувствовала тот самый пристальный взгляд.

Отставив чашку в сторону, Мышка сделала недовольное лицо, вышла из сада и, зайдя в дом, поднялась к соседу. Тот открыл дверь с не очень–то довольным лицом.

Хотела бы я знать, чем он–то недоволен?! — возмутилась про себя Мышка. Это ведь не я подсматриваю за ним в беседке.

— Надо сказать, госпожа Мышка, вы не совсем вовремя, — проворчал он, оглянувшись на свою комнату так, словно кого–то там прятал.

— А по–моему, самое время сообщить вам, что меня раздражает ваша привычка следить за мной.

Лицо Дэниела растянулось в самодовольной улыбочке, которую Мышка так не любила.

— Вы слишком высокого мнения о собственной персоне, — ответил он. — Я вовсе не за вами следил. — Но все–таки следили?

— Следил, — как ни в чем не бывало, согласился сосед. — У меня есть один весьма любопытный объект для наблюдения.

Мышка вопросительно уставилась на Дэниела.

— Хотите зайти? — поинтересовался он.

Поняв, что у нее появился шанс удовлетворить свое любопытство, Мышка все же заколебалась.

— Да будет вам бояться, — небрежно бросил Дэниел. — Вы же не миссис Мартин. А если вам тут не понравится, я никого не держу. Ну так решайтесь: уходите или остаетесь?

Мышка решилась и зашла. Дэниел попросил ее прикрыть дверь, взял со столика один из биноклей и, раздвинув маленькую щелочку между шторами, прильнул к окулярам.

— Не смотрите на меня, как на психа, — пробормотал он, не оборачиваясь к Мышке. — Спиной чувствую ваш осуждающий взгляд. Попробую объяснить вам, в чем дело. — Он немного помолчал, а потом продолжил: — Видите ли, госпожа Мышка, с приездом нового соседа у меня появился весьма любопытный объект для наблюдения. Я не знаю, как зовут этого человека, поэтому буду называть его мистером N. Кстати, предлагаю вам присесть и простить меня за то, что не предложил этого раньше.

Мышка, по–прежнему недоумевая и сомневаясь в том, что правильно поступила, приняв приглашение этого странного типа, молча уселась в кресло.

— Так вот, — продолжил Дэниел, не отрываясь от бинокля, — этот мистер N переехал в новый дом весьма странным образом. Поначалу я думал, что этот тип женат — на его пальце красуется обручальное кольцо, — но потом понял, что даже если он и женат, то переезжает сюда без жены. Мистер N сделал в доме довольно своеобразный ремонт: он не заменил старую мебель, не переклеил обои, не сделал перепланировку в гостиной или на кухне, но сразу решил перестроить помещение, которое выходит на его задний двор. Что это за помещение, я не знаю, ведь наш с теткой Лайзой дом имеет иную планировку. Но, насколько я могу судить по тому, что мне удалось увидеть, больше всего оно напоминает погреб или подвал. Зачем мистеру N понадобилось переделывать именно подвал или погреб, мне было совершенно не понятно, однако одним прекрасным вечером кое–что все–таки прояснилось. Миа, вы помните тот вечер, когда пропал Мики и мы с вами страшно поссорились?

— Да, — тихо произнесла Мышка.

— Так вот, когда я дожидался вашего прихода и одновременно обозревал окрестности, мой мистер N подъехал к своему новому дому на машине. Он подъехал не один — с ним был, насколько мне удалось рассмотреть, мужчина. Этот мужчина, спутник мистера N, был не то пьян, не то обкололся наркотиками. Во всяком случае, он шатался и размахивал руками так, словно ему не терпелось поговорить, а его постоянно торопили. Мистер N действительно торопил своего спутника — он буквально затащил его в дом. При этом мистеру N явно не хотелось, чтобы его кто–то увидел. Он то и дело огладывался по сторонам и как будто даже пытался прикрыть собой спутника. Я был уверен, что увижу этих двоих в одной из комнат, но они не пошли ни в гостиную, ни в комнату самого мистера N, ни на кухню. Мне осталось предположить, что они направились в ванную, уборную или в одну из двух комнат, видеть которые мне не позволяет отсутствие в них окон, выходящих на мою сторону. Это я, собственно, и предположил, да так и не успокоился. Было бы логично, если бы новоприбывший гость мистера N ходил по дому и показался в гостиной или на кухне, но, к своему удивлению, ни в ту ночь, ни на следующий день он так нигде и не объявился. Зато с того самого дня, как загадочный спутник мистера N прибыл в этот дом, сам мистер N с завидной регулярностью начал отправляться в свой погреб или подвал и носить туда подносы, укрытые темной полиэтиленовой пленкой. Кроме того, он не только отправлял туда подносы, но и выносил их оттуда. Жаль только, я не смог разглядеть, что именно стоит или лежит на этих подносах. Но, по моим скромным предположениям, это еда. Вот и сейчас, несравненная госпожа Мышка, он выбирается из подвала с подносом, содержимое которого, насколько я могу разглядеть, сильно оскудело. — Дэниел отложил бинокль и повернулся к Мышке. — О, вы еще здесь? — полюбопытствовал он с наигранным удивлением. — А я–то думал, вы окончательно решите, что я маньяк, старый извращенец, и в ужасе убежите из моей комнаты.

— Готова признать, что вы не маньяк, — хмыкнула Мышка. — А вот насчет извращенца я бы еще поспорила. Вы что же, за всеми так следите?

— Ну как вам сказать, — хитро прищурился Дэниел. — Например, я знаю, что ровно в восемь утра местный почтальон разносит всем почту и у всех тех соседей, которых я могу увидеть своими «вторыми глазами», лица при этом совершенно разные. Я знаю, что женщина, которая живет в доме, что стоит через дорогу от дома мистера N, страшно изводит своего сына, который никак не может вырваться из–под матушкиного крыла, а у той пары, что живет рядом с сыном и матерью, постоянные конфликты на почве того, что муж точно задерживается на работе. Кстати, у меня есть все основания предполагать, что жена ревнует его не просто так: как–то раз я видел, как он тщательно рассматривал в зеркало машины свое лицо, и, подозреваю, это были поиски следов губной помады.

— Вы настоящий маньяк, — покачала головой Мышка, у которой от всех этих подробностей даже дух захватило. Ей показалось, что она с головой окунулась в чужую жизнь, стала частью мира, с которым никогда не чувствовала себя единой.

— Странно, но в ваших устах это звучит, как комплимент.

— Это вы странный, — бросила Мышка, а потом спросила: — Вы что же, подозреваете, что мистер N держит своего нового жильца — назовем его мистер М — в погребе?

Дэниел усмехнулся не то своим мыслям, не то Мышкиным словам, подошел к столу и взял с него трубку.

— Хорошо, назовем его мистер М. Да, вы весьма проницательны, госпожа Мышка. Именно это я и подозреваю.

— Мистер N — похититель, так, что ли, по–вашему? — не унималась Мышка.

— Не так, но подобное предположение имеет право на существование, — серьезно кивнул Дэниел и, раскурив трубку, продолжил: — Я пытаюсь увязать все эти события в одну логическую цепочку. Если мистер N был женат — ведь о чем–то говорит кольцо на его пальце, — то почему он не переехал в новый дом с женой? А если с женой у него проблемы, то не связаны ли они с нашим мистером М — который отдыхает, если так можно выразиться, в подвале мистера N?

Мышка, загоревшаяся неожиданной мыслью, поспешила немедленно ее озвучить:

— Послушайте, а вам не приходило в голову, что мистер N держит в своем доме любовника своей жены? Допустим, он узнал, что жена ему изменяет, выяснил с кем, а потом решил отомстить?

— Да вы, как я погляжу, не на шутку увлеклись моим рассказом, — улыбнулся Дэниел и выпустил дым, который окутал его лицо, оставив видимыми лишь губы, отчего сам Дэниел напомнил Мышке Чеширского Кота из «Алисы в Стране чудес». — Мне нравится ваше любопытство и даже ваше фантазерство. Вот только, госпожа Мышка, подумайте: зачем мужу похищать любовника жены? Убить его, избить, попытаться уговорить оставить жену — все это понятно. Но зачем похищать его?

— Не знаю, — задумчиво пробормотала Мышка. — Ну, например, чтобы жена помучилась, потревожилась и решила, что любовник ее бросил. А тем временем наш мистер N, заперев в подвале своего соперника, пытается напугать его и заставить расстаться с этой женщиной.

— Ваши слова, конечно, достойны внимания, — без иронии заметил Дэниел. — Но почему мистер N упускает из виду то, что его соперник, мистер М, может наврать ему с три короба, а потом, когда его освободят, рассказать обо всем в полиции?