Дон-16. Часть 2 (Освободительный поход)

– Ну, выкликаем роту добровольцев, они нападают на предместья станции, наводят шороху и драпают как только немцы отпор дают, быстро и успешно. А мы ждем, рассредоточившись, половина с одной стороны станции, половина делает засаду, на дороге к Прошкуву, по которой будут наши застрельщики отступать. Ну и немцы должны пустится в погоню за нашими грубиянами, а тут их встретят злые ребятки. И устроят фашистам поголовное изнасилование с всеобщим летальным исходом. Это идея Машутки моей, это она книжек о злых татаровьях начиталась.

– Ну понятно, идейка скажем неплохая, тем более Чингизкой не раз апробированная, ну значит подождем от Петра разведданных и расплантовав что и как, пойдем вперед.

Тут и на ловца зверь побежал, то есть на нас Зворыкин прибежал, с радиограммой. А она ж на армянском, так Зворыкин оказывается, не поленился, сбегал к Ашоту и тот на обороте "гумажки" написал русскую версию радиограммы:

"На станции батальон из охранной дивизии, с тяжелым вооружением, кроме того взвод танков БТ и Т-26. Так же на станции имеется рота украинских националистов, ждем распоряжений, Онищук"

– Зворыкин, ответь Онищуку, что бы наблюдал и собирал информацию, и ничего не предпринимал, ясно?

– Так точно, товарищ командир, ну я тогда к Ашоту, что бы он зашифровал.

– Беги, Зворыкин беги, - и радист бегом рванул от нас.

– Ну что скажешь Романыч?

– Норма, на роту застрельщиков немцы кинут не менее двух рот, так что, от четырех рот врага, на станции останутся две роты, уже намного легче. Предлагаю кавалерию, тоже пустить с какой-нибудь третьей стороны на станцию, что бы переполоху было побольше? А еще можно летунов вызвать, что бы они помассажировали станцию.

– Нет Романыч, летунов пока не след трогать, справимся своими силами, нас больше, да и наши ребята не просто обстрелянные, а боевые терминаторы. А вызов летунов это расход горючего и бомб, пока они у нас невосполнимы.

– Тоже верно, и когда планируешь начать операцию? Кстати, чегоминаторы? Это ты опять на своем узбекском?

– Ну я думаю, сегодня отдыхаем уж, часов в 10 ночи, поднимаемся и выдвигаемся к станции. Пока доедем, да то да се пройдет почти три часа, значит в два часа ночи (они же утра) роту застрельщиков кинем на станцию, они должны навести марафет и сделать ножки. Ну что бы немцы потом протянули ножки, бесповоротно, навеки, вовеки вечные аминь нафиг. Кстати Онищук, ну который ваш однополчанин из Испании, говорит в тридцати километрах, аэродром есть, с него в ту ночь (22 июня) фашисты нас бомбили. Может, отправим группу заплатить по счетам, ну РККА не любит долгов, вот и отправим штуки три танков с взводом бойцов, аэродром уже тыловой и охраняется взводом охраны. Вот наших, там и должно хватить, да еще ночью, да врасплох вот и результат.

– Ну почему бы нет капитан, почему бы нет, только на всякий случай броневика два добавь и "косилку". А насчет станции, пока засада кончает с преследователями, удар наносит первая ударная группа, шум второго удара символизирует эскадрон Бондаренко. А засадники, раскокав попавших на Чингисхановский развод нацистов, врывается на станцию с третьей стороны. Быстро превращаем станцию в бледное воспоминание о станции, и уходим на Родину. Ребятки, что напали на аэродром, прямо должны выдвигаться на мост у Навалок (местечко, так обзывается, у них тут так принято, Сувалки/Навалки).

– Товарищ майор, а вдруг не успеем к утру мост взять, нас же противник в клещи возьмет.

– А мы к мосту заранее Хельмута с ребятками пошлем, пусть возьмут его тепленьким и сторожат. Передай Хельмуту СД-шные жетоны (у нас в архиве штук пять есть), пусть он сыграет какую-либо СД-шную инсценировку.

– А это мысль Романыч, - заключаю я фантазии Романыча, и вижу что рядом, давно уши греет какой-то лейтенант из новых.

– Слышь, чудо, ты кто такой? И почему к начальству без доклада?

– Виноват, товарищ командир дивизии, младший лейтенант Великов Дмитрий.

– Так, ты знаешь, как называется младший лейтенант Великов, когда красноармеец подслушивает служебные разговоры своего командования? Это называется как минимум трибунал.

– Виноват, просто я не решился перебивать, товарищи командиры.

– А че те надо было, че пришел-то?

– Так я хотел попросить, оставить меня с группой Вахаева, прикрывать отход основной группы.

– Ну, так проси, чего стоишь?

– Теперь, хочу попроситься в группу застрельщиков.

– Слышь Великов, ты часов не отмечаешь семь пятниц на неделе? То ты в прикрытие хотел, теперь в застрельщики тебя потянуло, ты уж определись младлей?

– Да товарищ командир дивизии, если вы не против, то я бы хотел в группу застрельщиков, интересно попробовать.

– Ну, посмотрим, все младлей иди отдыхать, - и мы с Семеновым тоже разошлись отдыхать, посплю ка я несколько часиков. Пошел в конуру у цеха и завалился спать, предварительно дежурного прибыловца предупредил, что бы меня разбудили ровно в 9 30 (полдесятого), все я сплю, меня нет.

27-28 июля (ночь-утро) 1941 года где-то в Польше (в 50-100 км от границы СССР).

Никто меня не будил, проснулся сам, самостоятельно, ну не Штирлиц конечно, но когда надо просыпаюсь. Так вот выхожу из конуры, навстречу ремонтник Прибыловский соратник, видимо, меня будить шел. Но увидев меня, сориентировался и говорит, что ужин готов, после ужина Семенов дал команду к отправке, у блин гебьё раскомандовалось, хотя он на наши деньги цельный полковник, ему можно, хрен с ним. Далеко ходить мне не дали, Прибылов со товарищи вечеряли, чем боженька послал, ну и меня до кучи пригласили. Трофеев много, потому Машкин назначенец (бурят который Цыбиков) жратвы не жалел, потому жрём, как говорится от пуза (парню в логике не откажешь, чем больше сожрём, тем меньше придется везти).

А ничего фашистов кормят, я даже обертку "Нестле" заметил, буржуины нестлешные значит гитлера снабжали, если вернусь в будущее, то все бойкот и эмбарго полное нафиг этой компании. Хай им бис, исключительно неевропейскую шоколадки употреблять буду, ну "Россию" российскую или "Ляззат" казахский, ну или свой таджикский "Амири". Оберток этих фирм точно не встретил (да и не было их тогда), поужинав, бойцы расходятся, надо отуалетится, три часа дороги предстоит (это механизированным и лошадистам, пехтуре до утра топать придется, но им отлить, проблем меньше)

Наступает назначенное время, и вся армада приходит в движение, механизированные и лошадированные сразу уходим вперед. Вахаевцы попрощавшись, заваливаются спать (все кроме дежурящих) пехтура рвет походным маршем за нами, но скоро отстает. Тут же отрывается колонна из трех грузовиков двух БТ и двух БА, это Абдиев повел на аэродром наказательно-карательную группу.

Впереди двигаются "чисто арийские" части, танки, ганомаги и мотоциклы, наполненные реальными немцами (но уже не фашистами, а бойцами немецкой части РККА, то есть уже НКВД).