Донна Роза

– Хватит.

Муж спокойно обогнул меня по дуге и направился в арку, в сторону своего кабинета.

Мне не оставалось ничего другого, как пойти следом за ним. Дверь он не запер, потому я спокойно вошла внутрь, с тревогой наблюдая, как мужчина, взяв в руки початую бутылку вина, прямо из горла сделал большой глоток.

– Роза, завтра. Обещаю тебе, завтра я вернусь, - не оборачиваясь, тихо, но твёрдо сказал он, моё сердце на миг оборвалось, надежда вспыхнула.
– Сегодня я хочу побыть ещё немного в одиночестве. Прости.

И я ушла, тихо притворив за собой дверь. Если ему нужно ещё немного времени, пусть так оно и будет. Дар любил отца искренне. Его боль была огромна и даже физически ощутима.

Ещё одна ночь в холодной постели и пустой комнате гулким эхом отдалась в сердце, даже закололо немного. Потерев грудь ладонью, чтобы снять напряжение, закрыла глаза и попыталась уснуть. Ворочалась, крутилась, вставала, смотрела на ночное небо с чужими созвездиями, затем снова ложилась. И, в итоге, измученная, уснула.

А утром проснулась от ласковых едва уловимых прикосновений к моим рукам, шее, плечам.

– Роза, дорогая, - прошептал Дарио и поцеловал меня, медленно, томительно и как-то просяще. Я не выдержала и прильнула к его сильному, крепкому телу, чтобы снова ощутить такое нужное мне тепло.

– Я так по тебе скучала!
– негромко ответила я, делясь с ним своим дыханием.

– Прости меня, любимая, - чёрные глаза пытливо заглянули в мои, ожидая ответа и... позволения продолжить.

Я с тихим стоном сама потянулась к нему и сладко его поцеловала.

– Тебе не за что извиняться, я всё понимаю и разделяю твои чувства...

– Тшш...
– Дар мягко прижал указательный палец к моим губам, - есть за что. И не спорь.

А дальше я тонула в его щемящей такой острой любви, что слёзы навернулись на глаза. Он руками и губами просил прощения, доказывая мне вновь и вновь, как много я для него значу.

И я отвечала Дарио тем же, безмолвно говоря, что разделяю его тоску и боль, но также хочу помочь ему всё это пережить. Что он не один, и что вместе нам всё по плечу.

Мы так и уснули - не разомкнув объятий...

***

Если после смерти дона Луиджи в доме сам воздух словно наполнился мрачностью и печалью, то буквально через пару дней после похорон, напряжение начало убывать, и звенящая тишина постепенно стала развеиваться. Оставшиеся в поместье слуги снова завели разговоры, слышался редкий негромкий смех и перепалки кухарки со своим племянником, вихрастым, очень шустрым и весёлым мальчишкой по имени Уго.

Садовник и конюх в одном лице, бровастый и молчаливый дядька Пьетро с утра занимался лошадьми, а к вечеру ухаживал за парком, то поливая цветы, то подстригая кусты. Жизнь возвращалась в более-менее понятное русло. Становясь размеренной и рутинной.

Мы с Даром определили первостепенные задачи, которые нужно было решить: и первая из них найти стабильный источник дохода. Посчитали, что краска для окрашивания тканей - наиболее быстрый и перспективный вариант.

Переписка с другом мужа касательно организации людей для добычи золота шла, но очень медленно: расстояние не позволяло ускорить этот процесс. Тут сообщение между городами и разными провинциями шло только через почтовые перевозки на дилижансах, с запряжёнными в них конями. Никакого иного транспорта в этом мире ещё не было и, скорее всего, ещё очень нескоро появится.

И все эти дни я старалась унять тянущую тревогу, поселившуюся в районе сердца. В предыдущей своей жизни, последние годы я часто полагалась на интуицию и она меня редко, когда подводила. Но сейчас мне хотелось, чтобы она врала напропалую. Нашей маленькой семье достаточно потрясений, Всевышний, дай передохнуть!

В тот самый день, когда мы закончили ранний завтрак и намеревались было выехать в город, чтобы найти и купить так нужные мне ингредиенты для опытов, в дверь столовой постучали и внутрь вбежала Анка.

– Господин Дарио, там к вам пришли. Представились купцами из Лацио, говорят по срочному вопросу и требуют принять их немедленно.

Мой супруг нахмурился и поджал красивые губы, превращая их в недовольную линию. Он знал, кто к нам пожаловал. А я догадалась. Кредиторы.

– И ещё, - видя, как изменилось настроение хозяина, и какая напряжённая тишина разлилась по помещению, девушка затараторила ещё быстрее: - к нам по главной дороге движутся ещё кареты. Пьетро насчитал три...

– Сопроводи уже прибывших ко мне в кабинет. Остальных придержи в общей зале. Пусть ждут, - отрывисто бросил муж и служанка опрометью кинулась из столовой.

– Позволь присутствовать, - негромко попросила я, сердце сжималось от страха и опасений за супруга. Все долги навесят на него, поскольку Дарио теперь - глава рода Росселлини.

– Пойдём, - решительно кивнул любимый и подал мне раскрытую ладонь, помогая встать.

Держась за руки, мы прошли главную, пока пустующую залу, и нырнули в арку прохода. Из приоткрытой двери кабинета до нас доносились мужские голоса. Незваные посетители уже были на месте.

Мой муж шагнул вперёд и толкнул тяжёлую дверную створку.

– Бонджорно, господа!
– поздоровался он, входя в помещение. Я держалась супруга и, чинно сложив руки перед собой, замерла позади него.

– Бонджорно, дон Росселлини! Примите наши соболезнования!
– вежливо ответил один из трёх хорошо одетых незнакомцев. Остальные молча кивнули, присоединяясь к своему главному.

Дарио молча кивнул.

– Увы, но нас друг другу никто не представил, - спокойной заметил он.

– О, простите! Моё упущение. Меня зовут Игнацио Гатти, а это мои помощники: братья Занетти, синьоры Леон и Романо.

– Был бы рад знакомству при любых других обстоятельствах, - в голосе мужа проскользнули металлические нотки.
– Моя супруга, донна Роза, - представил он меня, я просто кивнула, ведь по статусу теперь была выше торговцев.

Мужчины поклонились и Игнацио заговорил вновь:

– Понимаем, что прибыли не совсем вовремя, у вас горе. Но и у нас дело не терпит отлагательства.

Дар жестом предложил всем троим сесть, я молча заняла место у окна, умостившись на самый краешек стула. Муж даже не предложил незваным гостям угощений, он вообще сейчас был темнее тучи.