DOOM : Небо в огне

допускаем в своих действиях страшные вещи. Правильнее сказать: мы победим всем, чем необходимо, как любил выражаться Малькольм Х.

9

Когда я присоединилась к Флаю и Джилл, я вновь смогла дышать спокойно. Это были Флай и Джилл. Он спас ее. Я знала, что это будет нелегко. Но я не могла не попытаться спасти человека с кровотечением, грозившими ему смертью.

Конечно, к тому времени военно-морские охранные силы уже роились повсюду. Я была рада, что первыми прибыли двое лучших людей Киммела - Марк Стэнфилл и Джим Айви, мои приятели по игре в покер (Флай не входил в нашу лигу). В данной ситуации знание человека в лицо могло сыграть критическую роль, ведь можно нажать на спусковой крючок, просто испугавшись. Лаборатория Эйкермана была превращена в настоящее кафе для зомби, и этого было достаточно, чтобы заставить запаниковать кого угодно.

Флай, Джилл и я торопились в очистительную камеру. После того контакта, какой был у нас с этими созданиями, я почти смеялась над этими запоздалыми мерами предосторожности. С другой стороны, мне не следовало критиковать командование Гавай за эту тщательность. Было бы нелепо, если бы мы были побеждены врагом просто потому, что не проверили свою кровь на заразность.

Вечером я видела Альберта на обеде. Он был худшим игроком в покер, чем Флай, потому что не мог контролировать эмоций - они читались у него на лице.

– Арлин, с тобой все нормально?
– спросил он, заметив улыбку Джилл.
– У вас все нормально?
– добавил он.

– Мы в порядке, - уверил его Флай, усмехаясь.

– Практика нам не помешала, - добавила Джилл.

– Хватит портить ему день, - сказала я им обоим.
– Не обращай внимания на этих помешанных на убийствах, Альберт.

– Эй!
– запротестовал Флай, все еще улыбаясь.
– Да нет, серьезно, Альберт, после всего, что мы вместе сделали, это было плевое дело.

Я заметила, что другие столы, часто занимаемые, теперь были заняты лишь наполовину.

Список убитых не был высок, даже с учетом того, что опасность возникла неожиданно. Все зомби были пересчитаны и уничтожены (к счастью, Эйкерман добросовестно вел записи).

Единственным объяснением редеющей толпы было то, что большинство наших товарищей было отлучено от еды из-за первого столкновения с пускающими слюни мертвецами. Так что мы могли спокойно общаться.

Альберт вздохнул и присоединился к нам. Столы были уставлены, как в кафетерии, и наша маленькая группа уселась друг к другу поближе. Кен, с которым мы очень сблизились, сейчас бы тоже ужинал с нами, если только он мог есть твердую пищу.

– Я услышал о зомби, только когда вернулся, - сказал Альберт, почти извиняясь.

– Что ты делал в городе?
– спросила Джилл.

– Делал покупки.

В этих простых словах явно скрывалось что-то еще. И так показалось не только мне.

Мы ели свои бифштексы Салисбури в тишине. Я закончила и встала, чтобы поставить свой поднос в нужное место. Лишние калории моей фигуре ни к чему. Альберт только начал есть, но и он оставил свою пищу. Правильно, Альберту тоже ни к чему толстеть.

– Не возражаешь, если я прогуляюсь с тобой?
– спросил он. Стиль был определенно не его.

Я не могла ничем помочь, видя, как глаза Джилл сверлят его. Она тоже что-то заметила. Флай был занят, уделяя стойкое внимание своему ананасовому десерту.

– Конечно, - сказала я. На какой-то момент я позволила желаемому затмить рациональное.

Я хотела верить, что Альберт изменил свое отношение к тому, чтобы мы спали вместе. Я забыла, кем был этот большой, замечательный парень. Не знаю, что удивило меня больше. То ли, что из

закупочной экспедиции он вернулся с кольцом, или же что он предложил его мне с такой прямой простотой:

– Арлин, ты выйдешь за меня?

Я приоткрыла к этому дверь, еще когда начала заигрывать с ним. Если бы хоть половина мозгов была при мне, я бы поняла, что значу для этого прекрасного человека. Мы стояли возле плаката Второй Мировой войны, прокламирующего: "Язык мой - враг мой". Он внимательно смотрел на меня, и особенно на мой рот, ожидая слов, гарантирующих его спасение или проклятие. Мне было бы лучше, если бы он этого не делал. Оказывается, я не так храбра, как о себе думала.

– Альберт, - Я выпалила лишь одно слово. Его выражение лица было красноречивее всяких слов. Он определенно боролся с теми же проблемами, что и я. Его бы даже не обидело, заговори я о них.

– Это кольцо… - начал он.

– Оно очень красивое, но я не могу и мечтать, чтобы принять его до того как… Я имею в виду, я должна подумать.

Это было как в комедиях, когда персонажи не знают, кому говорить первым. Кто бы мог подумать, что кусок золота может доставить больше сложностей, чем побег из Башни Диснея?

– Мне бы хотелось, чтобы ты хранила его, - сказал он.
– Ты не обязана думать о нем как об обручальном кольце, или как о чем-то, чего ты не желаешь. Я не жду, что ты будешь носить его, если ты не уверена. Арлин, ты значишь так много для меня, что когда ты предложила то, чего я не могу принять, я должен был ответить на это своим способом. Я хочу, чтобы ты знала, что я чувствую.

Протянуть и взять его руку казалось самой легкой вещью на свете, пока я не почувствовала легкую дрожь в его ладони. Потребовалась вся моя храбрость, чтобы взглянуть ему в глаза и сказать:

– Я не могу сейчас тебе ответить. Ты должен понять.

– Конечно, понимаю.

– Благодарю тебя, - сказала я и поцеловала его в щеку. Его улыбка была гораздо красивее любого золотого кольца.
– Мне бы хотелось, чтобы оно было у меня, - продолжила я.
– Это ведь правильно, в смысле, до того как я…

Он был настоящим джентльменом, а потому не позволил мне продолжить.

– Для меня будет честью, если ты будешь хранить его, Арлин, что бы ты не решила. Мы должны научиться создавать собственные правила в этом новом мире.

Я не ожидала услышать такое от моего большого доброго мормона.

– Разве твой Бог одобряет подобные мысли?
– спросила я.

Он встретил мой вызов прямо.

– Если моя вера правильна, это не только мой Бог, не так ли?

Затем он вернул мне целомудренный поцелуй и удалился.

На следующее утро, на брифинге для тех, кто находился на 5-м уровне и выше, я гордо повесила тонкую полоску золота на цепочку рядом с регистрационным номером. Флай заметил это сразу. Держу пари, он был рад так же, как я была бы рада вернуться в униформу.