Допельдон, или О чем думает мужчина?

— Ты смотри какая!?

Потом до него доходит смысл моих слов. Он смотрит на меня очумелыми глазами и даже пытается покрутить пальцем у виска.

— Я думаю, что в ближайшее время нам следует ожидать увеличение рождаемости…

Брат скидывает с себя шорты и майку, остается в одних плавках.

— А это уже само по себе и не плохо! Согласись?

Не дожидаясь моего ответа, он растворяется в воздухе.

Через секунду я уже вижу его, играющим в пляжный волейбол. В команде, за которую играет девушка, естественно.

«Нет, он неисправим. Мой двоюродный брат!»

Маленькая жизнь

Пляж — это наше общество в миниатюре. Здесь каждый выбирает себе место согласно своему статусу и положению. Именно поэтому пока брательник забавлялся перебрасыванием мячика из рук в руки, мне предстояло самостоятельно решить, куда кинуть свои кости, а заодно и вещички брата.

Место дислокации надо было выбирать грамотно и со смыслом, чтобы не ошибиться. И чтобы не было потом мучительно больно за бесцельно проведенное время…

Вот брат! Он быстро и безошибочно определил свое место. Его жизнь всегда была игрой, и он тут же стал играть. А куда приткнуться мне?

Я окинул взглядом Кратовское озеро. «Допельдон!» И кто только его так назвал? В смысле «озером». И ведь все давно так его называют, и никому в голову не приходит, что у озера не может быть два совершенно самостоятельных берега.

Ну да, действительно. Если озеро, то оно круглое. И у него один берег. Один. А у Кратовского два!!! Как так? Да очень просто. Кратовское озеро — искусственное. Когда-то по дну лощины протекал мелкий ручеек. И вот где-то там, ниже по течению, ручеек перекрыли плотиной. И лощина до краев заполнилась водой и превратилась в пруд. Но это было так давно, что уже все забыли, что это пруд, то есть искусственный водоем, и называют его озером. А это неправильно!

Так вот у Кратовского озера, которое на самом деле пруд, два берега. И тот, на котором я сейчас стою, выбирают чаще всего для отдыха пожилые семейные пары или мамы с детишками. Этот берег более ухоженный и более цивилизованный. Здесь есть горки для детей, уютное кафе для мам, пологий спуск в воду для пожилых супружеских пар и песчаная волейбольная площадка для таких, как мой двоюродный брат.

Ведь это очень удобно для случайного и ничего не обязывающего знакомства. Мячи вылетают за поле и подкатываются к ногам скучающей мамаши.

«Будьте любезны, не могли бы Вы подать мяч! Спасибо! У Вас отличный удар. Не хотите присоединиться?» Дальше все просто…

Обычно, когда мы приезжаем на это озеро с сыном, то выбираем место возле тарзанки. Она висит на сосне, которая склонилась над озером, чуть в стороне от волейбольной площадки, в тенистой зоне. Там где как раз собираются престарелые супружеские пары, которым ничего уже не надо и которым очень нравится наблюдать, как молодые ребята прыгают в воду.

Мой мальчик всегда первым делом бежит к тарзанке, на ходу скидывая одежду, забирается, как обезьянка, по стволу дерева, хватается за перекладину и сломя голову летит в воду. «Смотри, пап, как я умею!» Потом он вылезает из воды весь синий от холода, зуб на зуб не попадает, я вытираю его полотенцем, и мы сидим на земле, грызем орешки, смотрим, как прыгают в воду другие ребята. Когда он высыхает и согревает, то резко скидывает полотенце с плеч и не просит, а в ультимативной форме заявляет мне: «Ну я пойду, еще разок прыгну!» И так до бесконечности.

Я люблю именно это место, потому что у меня есть время пофилософствовать, а в это время мой сын под моим присмотром учится летать. Я слежу за его полетом и каждый раз помогаю глазами. «Ну задержись в воздухе, задержись. Хотя бы на мгновение!» И мне кажется, что все кругом тоже следят за его полетом и тоже мысленно помогают ему взлететь над водой. И когда-нибудь, когда количество людей на берегу достигнет критической массы, у него обязательно получится пролететь над водой, как птица.

Но сейчас сына со мной нет…

Когда мы приезжаем на озеро с Мариной мы никогда не останавливаемся на этом берегу. Только на том. Почему-то именно его выбирают все парочки. Почему-то именно на том берегу всегда царит настоящее веселье и звенит самый беззаботный смех, вперемешку с сальными шуточками. Тот берег считается диким, вольным пляжем. Там можно прямо на берегу разжечь костер и жарить шашлык, можно пить пиво и ругаться матом без опасения, что на тебя будет кто-то строго коситься. Мол, здесь же дети!

Здесь можно совершенно спокойно целоваться, не скрываясь от посторонних взглядов, и никому до тебя не будет никакого дела. Потому что на том берегу все только этим и занимаются.

Центральным местом того берега считается трамплин. Немыслимое сооружение из земли и досок на краю берега, которое неизвестно кто возводит каждое лето. И каждый уважающий себя мужчина считает своим долгом хоть один раз, но пробежаться по его скользкому покрытию и, оттолкнувшись от края, аккуратно ласточкой войти в воду. Потом долго-долго проплыть под водой, вынырнуть где-то на середине озера и, повернувшись в сторону берега, помахать рукой своей любимой женщине, которая к тому времени уже начинает проявлять беспокойство по поводу долгого отсутствия мужчины под водой.

Сейчас рядом со мной нет ни сына, ни Марины. И поэтому я абсолютно не знаю, где мне примоститься. К тарзанке не хочу, мне нет дела до других ребят, я еще не старик, чтобы наблюдать за полетом чужих детей, на том берегу меня просто не поймут, потому что я там буду совершенно лишним и всем мешать. Можно было бы, конечно, присоединится к брату! Но почему-то мне к нему не хотелось. Хотя девочка, с которой он уже успел познакомиться, ну очень сексуально выглядит. Особенно ее пирсинг в пупке.

Вот так, оказывается, ни на том, ни на этом берегу мне нет места. Тогда где? Может быть, на середине? А что заплыву поглубже! Руки вскину! Не поминайте меня лихом!

Смешно. Действительно смешно.

В такую погоду, в такой день, да еще в такую погоду мысли о самоубийстве кажутся смешными и идиотскими. В такую погоду надо смеяться, веселиться, есть шашлык и заниматься любовью или сексом, если с любовью не повезло.

Низ живота отреагировал на эту мысли практически мгновенно потеплением и отвердением плоти. Вот уже действительно правы женщины, когда говорят, что мужчины всегда способны думать только об одном. Как говорится результат эксперимента на лицо.

Пришлось даже руки вынуть из карманов брюки и скрестить их в области паха. Прикрыть свое естество от посторонних глаз.

А в голову полезли похабные мысли, причем одна похабнее другой. Вперемешку с похабными анекдотами. А один так вообще установился на постоянную перемотку. «Идут два быка: молодой и старый. Молодой говорит: «Давай быстренько-быстренько побежим, догоним вот ту молоденькую телочку и прямо в поле трахнем! А старый ему отвечает: «Нет, мы пойдем медленно-медленно и на водопое перетрахаем все стадо!» «Все стадо! Все стадо! Все стадо!» — рефреном отдается у меня в голове.