Дорога из желтой чешуи

— Уверен? — склабился в ответ рыжий дракон, которому все происходящее явно доставляло удовольствие, как он ни старался показать обратное.

Так что через некоторое время я болталась на спине одного древнего рыжего дракона, мерно работающего крыльями, чувствовала, как подо мной перекатывались мускулы, цеплялась за страховочные ремни и просила всех богов и собственный желудок не дать мне оконфузиться. К счастью — холодно мне не было, да и от ветра в лицо совместными усилиями Кита и Феликса я была защищена, но любоваться красотами окружающего мира мне совершенно не хотелось. Даже приближающемуся замку я радовалась чисто с практической точки зрения — как точке, в которой мои мучения закончатся.

Перед самой посадкой Феликс, рисуясь, заложил крутой вираж, так что, как только мягкий толчок возвестил о том, что мы уже на земле, я судорожно распутала застежки ремней, рывком полу-съехала, полу-свалилась со спины дракона, и кинулась в сторонку — глубоко подышать, вытереть предательскую испарину и таки сглотнуть набежавшую слюну. За своими переживаниями я совсем не заметила, как на давно не метеном дворе замка появилась высокая, худая старуха, затянутая в черное платье с пышной юбкой. Гладко зачесанные в пучок седые волосы венчал высокий узорчатый гребень, с которого волнами сбегала серебристая кружевная мантилья. Дополняла образ брошь-камея, скалывающая воротник. Эта строгая, ухоженная женщина категорически не вязалась с замком, который вблизи казался совершенно пустым и заброшенным.

— Баст, — рыжий Феликс неожиданно изобразил совершенно «киношный» поклон, — Я доставил её.

— Ты доставил её, — согласилась баст неожиданно красивым, звучным голосом, — Ваше служение окончено. Вы можете покинуть предел.

— И пропустить все самое интересное? Ну уж нет, — совершенно непочтительно фыркнул Феликс, — Такое развлечение выпадает не так часто.

— Кстати, что значит «доставил», — очнулась я, завороженная перепалкой, — разве команда была не «никого не впускать, никого не выпускать»?

— Только у этих, — жесты у Феликса получались удивительно выразительными и красивыми. Впрочем, чего я хочу — за столько лет, сколько обычно живут фентезийные драконы, думаю, они могут научиться красиво делать все, что захотят. Даже… хотя нет, я не хочу сейчас про это думать!

— Совершенно верно, — согласилась баст, — перепончатокрылым лентяям было велено доставить юную гемму ко мне в замок.

— А зачем? — решилась уточнить я, — Съедите? Работать заставите? Или посадите под замок?

— Какая живая у тебя фантазия, — о, оказывается старушка знает, что такое сарказм!

Индира ловко извлекла из складок юбки потертый фиолетовый зонт.

— Концентратор? — блеснула я осведомленностью, — Но почему такой странный?

— Юношеская эксцентричность редко бывает в ладах с практичностью, — рассеяно отозвалась та, погрузившись в свои мысли, потом кивнула- пойдем, до заката не так много времени.

И мы пошли в замок.

Все во внутреннем убранстве этого, некогда величественного и роскошного здания, казалось, кричало о заброшенности и неустроенности: потускневшая позолота, осыпающаяся лепнина, грязные разводы на обоях и пыльные гардины, несвежие чехлы на мебели, эхо наших шагов и гулкая пустота анфилады комнат, через которые мы шли.

— Простите, баст, а где все остальные? — осторожно спросила я у прямой спины, затянутой в черное.

— Как ты могла бы заметить — я не слишком люблю людей, — баст чуть замедлила шаг, чтобы ответить мне, и снова набрала прежнюю скорость.

— Да и нелюдей тоже не так, чтобы очень, — отозвался из-за спины Феликс.

Индира величественно проигнорировала выпад.

Поворот, стремительный подъем по бывшей некогда парадной лестнице с крошащимися от старости и небрежения пожелтевшими мраморными ступенями, все еще сохранившими неухоженные бронзовые крепления для ковровой дорожки, снова поворот… Контраст был разителен: в этом, явно жилом крыле, паркетный пол был натерт до блеска, а ковровая дорожка натянута без единой морщинки. Короткий коридор на несколько комнат был ярко освещен теплым светом, чем-то напоминающим электричество моего родного мира, и свет отражался от лакированных панелей медового цвета, которыми были облицованы стены. Две двери справа, две двери с изящными витражными стеклами справа. Мы прошли в дальнюю из правых комнат, оказавшуюся то ли будуаром, то ли кабинетом. Несколько кресел и стульев, установленных в эркере, у правой стены секретер, на котором царит идеальный порядок: ровные стопки корреспонденции, надлежащей роскошности письменный прибор — и тут же простой стаканчик с несколькими очиненными карандашами. Два огромных шкафа с книгами, что занимают пространство от пола до высокого потолка и приставленная к одному из них винтажная лесенка. Тут не было ни пыли, ни затхлости, ни чехлов, и пахло в этой комнате кофе и выпечкой, и еще немного — весенним ветром, тем самым, с которого начинается настоящая весна.

Баст прошла, удобно устроилась в одном из кресел, предварительно закутавшись в теплую шаль, которая дожидалась её на спинке кресла.

— Присаживайтесь, — величественно кивнули нам головой, а когда галантный Феликс придержал для меня кресло, и устроился рядом, баст скомандовала уже ему, — Поухаживай за геммой, будь так добр.

Дракон пожал плечами, передвинул поближе поднос, от которого и шел этот умопомрачительный запах, и деловито разлил кофе из хрупкого на вид изящного кофейника по чашкам.

Баст взяла в руки чашку вместе с блюдцем, и мне показалось, что не будь нас рядом — она поджала бы ноги под себя, сворачиваясь в кресле в удобную и привычную позу.

— Итак, — заговорила она наконец, пригубив кофе, — твои спутники, гемма, прибудут сюда чуть позже, а пока у нас есть время поговорить. Я планировала разгово тет-а-тет, но, возможно, присутствие Феликса действительно будет полезным.

Феликс в свою очередь пригубил кофе и отсалютовал баст чашкой.

Я же подтянула к себе тарелочку с маленькими пирожками, любезно выбранными мне Феликсом, и поднесла один из них к губам.

— Дело, видишь ли, вот в чем, — баст снова отпила кофе. — Я умираю.

Я как раз успела оценить божественный вкус пирожка с каким-то воздушно-творожным наполнителем, поэтому закашлялась от неожиданности.

— Простите, что? — выдавила я между приступами кашля.

— Я умираю, — совершенно спокойно повторила баст, и вернула кофейную пару на стол.

Я нашарила чашечку с кофе и выпила её содержимое залпом.

— Ты что-нибудь знаешь о том, как умирают маги?

Я пожала плечами. Мои познания в этой области были весьма скудны, и ограничивались поверьями, касающимися смерти деревенских ведьм с передачей силы и разбором крыши в доме умирающей, о чем я честно и поведала.

— В общем, принцип схож, — резюмировала баст, — и чтобы уйти мне надо передать мою силу. А вот с этим у нас проблемы. Целых три. Во-первых у меня нет преемницы, но это-то как раз мы можем решить. Во-вторых — на границе рубежа все еще стоят шурхи, и я трачу оскудевший магический фон рубежа на защиту от них. А в третьих, и в самых главных, в тот миг, когда я умру, рубеж будет беззащитен.

— Почему? — меня действительно беспокоил этот вопрос.

— Смерть мага моего уровня вызовет всплеск магической активности. Ну, как у вас, у людей, бывают магнитные бури, от которых у вас болит голова.

Я кивнула — приобретя метеозависимость после рождения младшего сына я действительно мучилась головными болями при смене погоды.

— Только вот магическая буря не идет ни во что по сравнению с магнитной, — неожиданно вклинился в разговор Феликс, — все существа, так или иначе связанные с магией, будут выведены из строя.

— И даже драконы? — я искренне удивилась.

— И даже драконы, — согласился Феликс, — после прошлой передачи силы у меня три дня было ощущение жутчайшего похмелья.