Дорога из желтой чешуи

— Ты хочешь сказать, что она растворилась в воде? — не поверила я, давя в себе истеричный смешок.

— Какие странные у тебя фантазии, — голос у Май был удивленным, — Нет, она просто покинула этот мир так же, как и пришла в него — нагой и в воде. Мы похоронили её тем же вечером, Феликс и его сородичи устроили настоящее Огненное Погребение. Думаю, ей бы понравилось.

— Феликс после этого и ушел? — догадалась я, и дождавшись кивка Май выдохнула, — хорошо.

— А потом я нашла у себя это, — Май потянула из под одежды уже знакомый мне кристалл на цепочке, — Вот, возьми…

— И не подумаю, — я даже выставила ладонь в протестующем жесте, — привыкай… молодая баст.

Новости потрясли настолько, что я осторожно сползла с кровати на пол.

— Рассказывайте, — потребовала я, — подробно и обстоятельно — что творилось снаружи, как тут оказались Май и Кир и, самое главное, почему вы пытаетесь угробить свои желудки, питаясь за-Рубежной отравой?

Но сначала меня ждало еще одно потрясение, когда, подняв голову на принесшую мне чашку чая Лео, я чуть не выплеснула кипяток на себя. Лео больше не была человекообразной кошкой — чай мне протягивала настоящая девушка, с иссиня-черной кожей и копною рыжих волос, одетая в простенькое оранжевое платье.

— Офигеть, — выдала я, машинально глотнула горячего чая и взвыла, ошпарившись.

Лео кокетливо хлопнула густыми рыжими ресницами и удалилась в сторону рассказывающего Кита, плавно покачивая бедрами.

Май и Кит до границы так и не дошли — их забросили в один из резервных замков, где и маг, и наша юная эльфийка пахали под девизом «все для фронта, все для победы», демонстрируя разнообразные таланты от целительства до крупномасштабной стирки воинских рубах и портянок. Я слушала их «и тут меня заклинило как несмазанный механизм», «к вечеру на мне лица не было» и «у меня было ощущение, что я развалился на куски, и поутру придется меня собирать по частям» и думала о том, как причудливо сплетается канон с действительностью. Война кончилась внезапно — шурхи отступили, а на Рубеж опустилась зима, и Кит с Май пробивались к замку, но без магии это было сродни самоубийству. В замок их словно выдернуло- ко мне и баст, и выглядели мы при этом одинаково, и вся компания уже было совсем отчаялась (Рамзи даже собирался повыть на луну, в качестве последнего средства). Когда баст ушла, в Рубеж вернулась магия, и Феликс перед уходом долго колдовал над моим телом, а потом сказал, что все будет хорошо.

Глава 18

К концу повествования мой желудок весьма недвусмысленно напомнил о себе громким бурчанием. Вся компания дружно погрустнела, и я узнала, что в день смерти Баст пришли в негодность почти все продуктовые запасы, и все это время живущие в замке перебивались на хлебе и каше. Это было еще одной причиной, по которой Раравис поторопилась увести Феликса из замка — в какой-то момент голодный дракон стал совершенно несносен в общении, да и на Лизхен, телочку здешней кухарки, поглядывал с настолько очевидным гастрономическим интересом, что в один прекрасный день та сорвалась с привязи и сбежала. Теперь Агата-Фрегоза, сразу после завтрака, отправлялась искать глупое животное, и возвращалась в замок только в сумерках, а приготовить из оставшихся продуктов что-нибудь путное, кроме кипятка, никто из моих спутников ни разу так и не сумел, не смотря на весь практический и магический опыт. Кстати, попробовать за-Рубежной гадости «когда совсем припечет» им посоветовала та же Раравис, только вот, боюсь, моя команда приняла её иронию за чистую монету.

От лапши я отказалась, мудро решив потерпеть до возвращения к плите профессионала, а вот крепкого чая выпила с огромным удовольствием. Заметно повеселевший Рамзи, стребовав с меня обещание «лежать смирно», первым покинул комнату, отправившись искать пропавшую Лизхен и добывать пропитание охотой. Остальных, весьма решительно, выпроводила из моей комнаты Май, апеллируя к их совести и тому, что мне совершенно необходимо набраться сил. Я собиралась совершенно честно выполнить слово, данное Рамзи, но мне очень быстро надоело смотреть в потолок, поэтому я доковыляла до широкого подоконника, в компании пледа и подушки. На подоконник удалось забраться не сразу, но настойчивость вознаграждается во всех мирах, поэтому через некоторое время я уже устроилась с удобством, и принялась с удовольствием разглядывать снежный пейзаж за окном.

— Величественное зрелище, — совершенно неожиданно раздался голос над моим ухом, — особенно когда смотришь изнутри. А вот снаружи…

Наверное, за дни, прошедшие с моего невероятного и эффектного появления во дворе замка Гинивер, я окончательно разучилась удивляться происходящему, потому что не почувствовала потребности ни подпрыгнуть, ни закричать, ни взвизгнуть. Даже вздрогнуть как следует не получилось. Я повернула голову на голос. Перед моим лицом висел давешний пикси-метросексуал с зеленоватыми крылышками, и я даже с первого раза вспомнила, что зовут его Айто.

— У природы нет плохой погоды, — машинально выдала я первую пришедшую на ум расхожую фразу.

— Гемма настроена на философский лад? — Фыркнуло блондинистое существо.

— Гемма думает о смысле жизни, — буркнула я, отворачиваясь к окну.

Айто (для себя я решила, чтобы окончательно не вскипеть, считать его мальчиком) перелетел к окну поближе, так, чтобы оставаться в поле моего зрения.

— И как? — Осведомился он, — в чем смысл?

— Нет никакого смысла, — вздохнула я. — Все суета сует, и томление духа.

Мы помолчали.

— Совершенно не представляю, что дальше, — пожаловалась я Айто. — Раньше все было как-то проще, была цель: дойди до Столицы, найди трех спутников, доберись до баст. И вот теперь я сижу тут, и не знаю — что делать? Возвращаться в столицу? Пытаться найти способ вернуться домой? Если возвращаться — то как? Дорога не отзывается, Феликс далеко, а если идти своим ходом — то на сколько дней, месяцев, лет растянется путь? А если искать путь домой — то как оно тут все останется? Как бы это смешно ни было — я чувствую ответственность. За рубеж, в котором я, совершенно случайно стала геммой, за Кита и его сестренку, за Май, которая теперь еще одна Хранительница, и значит ей тоже предстоит инициация. И между тем — у меня есть дом, в котором меня ждут. Моя семья, дети…

Мы снова помолчали.

— Кстати, — запоздало удивилась я, — а как же все эти ритуалы? Разве мне не положено дунуть в свисток или что-то наподобие?

— Еще одна поборница аутентичности, ритуалов и артефактов! — Закатил глаза Айто, — Ты хоть помнишь, где он у тебя, этот свисток?

— Ну… где-то у Кита… в пространственном кармане, — прикинула я, — Так получается, он совсем не нужен?

— Свисток — это что-то вроде тревожной кнопки, — пояснил Айто. — Я же тут так… просто мимо пролетал.

— И крайне удачно, — улыбнулась я.

— Кстати, об артефактах. Вообще-то у баст есть артефакт, который повелевает драконами. Так что стоит тебе взять его, как они в твоем подчинении.

— Ну его, это подчинение, — поежилась я. — Может можно этот артефакт как-нибудь … ну… уничтожить?

— Конечно, — кивнуло зеленокрылое созданье, — Нужно его просто кинуть в пламя.

— И все? — удивилась я.

— Ну, не совсем. Это должно быть не просто пламя… — Айто выдержал МХАТовскую паузу и торжественно закончил, — Это должно быть пламя Священной горы Ородруин!

Я почувствовала, как у меня отвисает челюсть. Маленький засра… то есть волшебный человечек с неожиданной для столь небольшого существа силой двинул мне под подбородок, так что челюсть встала на место, клацнув зубами.

— Саечка за испуг! — Восхитился Айто. — На самом деле это должно быть драконье пламя. И я, пожалуй, ради этого зрелища готов слетать за драконами. Кстати, как раз попросишь у них в знак признательности бесплатный трансфер до столицы.

— Да мы же еще артефакт-то не нашли! — Забеспокоилась я, — вдруг зря прилетят?