Дорога к «Черным идолам»

Нет, отступать было поздно. Оставался лишь один выход — уничтожить свидетелей и скрыть следы нового преступления. Эх, проклятый шофер! Подожди, через несколько часов сведем счеты. Говорят, на рассвете самый сладкий сон. Уж на этот раз Хорь не даст маху.

Последний патрон

Луна глядела в маленькое оконце в тыльной части кабины. Лицо Нины было скрыто в тени, свет падал на волосы и превращал их темно-каштановый цвет в седину. Может, она и впрямь поседела за эту ночь?

Она прятала от Ивана обожженные руки. Боялась, что ярость, которая плескалась в нем кипятком, и вовсе затемнит рассудок. А ему, как никогда, требовались хладнокровие и осмотрительность.

— Так вот, значит, кто они, — сказал Иван, выслушав сбивчивый рассказ Нины.

Он сжал кулаки. Все стало ясным и четким. Они — двое преступников, двое убийц, вставших на пути к погибающим старателям. Они ждали там, впереди, в еловом лесу.

— Ладно, — сказал шофер. — Ладно.

Он спустился по свае вниз, к воде, и осмотрел подрубленные опоры. Мост держался чудом. Достаточно было одного хорошего удара льдины, чтобы все сооружение превратилось в груду досок и бревен.

Нечего было и думать о том, чтобы починить мост. Такая работа не под силу одному человеку.

Иван вернулся к своему ЗИЛу мрачнее тучи. Он очень устал, ноги подламывались, голова была наполнена тугим звоном. «Немножко осталось, — подбадривал он себя. — Совсем немножко».

Вот он, заветный правый берег, в пятнадцати метрах. За Змеиной речкой дорога пойдет легкая, стоит только пересечь еловый лесок, подняться к гольцам, где стоят «Черные идолы», а оттуда поселок уже как на ладони, несколько километров извилистого спуска — и ты на шахте.

Близок, близок правый берег…

— Ну что, Иван? — с беспокойством спросила Нина.

— Ничего, порядок, — сказал он. Достаточно ей волнений на сегодня, теперь он в ответе за дальнейшее.

Надо что-то придумать. Как-то перебраться через бурную Змеиную речку с высокими крутыми берегами. Моста, считай, вроде бы и нет. И тормоза в его машине не работают. Пуля перебила трубопровод. Нет моста, нет тормозов. Вот исходные данные. Думай, думай, водитель.

Он взглянул на часы. Скоро полночь. В поселке, конечно, никто не спит. Все в шахте, спасают горняков. И ждут его, Ивана Сажу. Надеются, что не подведет, приедет вовремя.

Шофер еще раз осмотрел мост. Настил свежий, а вот, судя по замшелым, успевшим подгнить сваям, это нехитрое деревянное сооружение простояло лет десять-двенадцать. Но в Шалый Ключ дорога была проложена еще раньше. Как же здесь ездили водители?

Он открыл дверцу. Нина с волнением посмотрела на его насупленное, неузнаваемое лицо.

— Что, Иван?

— Слушай-ка, ты ездила когда-нибудь через Змеиную речку? В детстве. Ну, вспомни! Ведь не всегда же здесь стоял мост.

Девушка задумалась на минуту.

— Погоди, погоди… Мы ехали с дедом из Чурыма на такой смешной машине — полуторке. Шофер все время останавливался, подливал воду… И через речку был брод. Такой крутой, страшный спуск прямо в воду.

— Где был брод? — в нетерпении спросил Иван.

— Кажется, там, ниже по реке. — Она неуверенно махнула рукой: — Поближе к порогам.

— Посмотрим, — сказал Иван и не мешкая развернул грузовик.

Он медленно поехал по дороге. Сейчас, когда на тормоза не было надежды, приходилось быть особенно осторожным. Каждая низинка таила в себе опасность.

Обочины густо заросли подлеском. Попробуй отыщи в этом густо исполосованном тенями таежном мире следы, оставленные колесами десять лет назад.

В одном месте обочина была как бы срезана и утрамбована катком, а елочки выделялись небольшим ростом. Шоферское чутье подсказало: здесь могла проходить колея. Иван вывернул руль и осветил фарами подлесок. Да, деревцам, судя по количеству мутовок, по десять-двенадцать лет. Они ровесники моста. Все сходится.

Грузовик свернул в сторону и, подминая тонкие гибкие деревца, пополз по старой просеке. Ели протягивали к кабине хищные крючковатые лапы и со скрипом, который заставлял Нину вздрагивать, царапали жесть.

Наконец заросшая колея вывела к Змеиной речке. Лучи света неожиданно сорвались с дороги и осветили дальний каменистый берег. Иван спрыгнул с подножки.

Внизу спокойно поблескивала река, разлившаяся здесь широким плесом. Наверняка в этом месте когда-то переправлялись вброд: вода была неглубока, кое-где наружу выступали округлые лбы валунов. Но спуск!..

«Смерть водителю» — вот какой это был спуск, крутизна склона — градусов сорок пять. Даже с заторможенными колесами грузовик поползет по глинистой, присыпанной снежком земле. А у шофера за спиной почти пять тонн груза: насос, свернутые кольцами шланги, дизельный мотор, три бочки солярки, и все это добро поставлено на колеса без тормозов. Загреметь недолго.

Иван осторожно спустился к воде. Над ним нависал тупой нос грузовика. Тень от него лежала в воде. Рискнуть, двинуться с горы на авось? Нет, он не имеет права. В кузове — насос. И если этот насос окажется в реке, никто уже не сможет выручить старателей.

Он испытывал жгучую горечь бессилия. Стиснул зубы: ну придумай что-нибудь, найди выход, водитель. До сих пор тебе удавалось. Поселок уже близко. Стоит лишь перебраться на тот берег.

Наверно, когда-то этот спуск не был таким крутым. Шоферы, которые ездили через брод, следили за дорогой. Но потом был выстроен мост. Дожди и река мало-помалу размыли берег, поползли осыпи… Иван посмотрел на высокую ель, росшую на вершине склона. Она уходила к белым, залитым лунным светом облакам — стремительная, как ракета.

Вот если бы у него была лебедка, он бы привязал трос к стволу… Стоп-стоп, сказал себе Иван. Не мечтай о невозможном. Представь: ты один из первых шоферов на этой дороге. Ну, помнишь рассказы «старичков» о временах первого автомобиля? Машины были маломощные, механические тормоза никуда не годились.

Он еще раз взглянул на высокое, вонзившееся в небо дерево. Почему-то оно особенно привлекало внимание.

«Парашют!» Да, именно так это и называлось. Не надеясь на тормоза, водители перед крутым спуском рубили лиственницы или ели и привязывали их к буксирным крюкам сучьями вперед. Деревья упирались и сдерживали движение машин. «Парашют», — так говорили шоферы, которые первыми осваивали здешние дороги. Не было надежнее тормоза.

Иван стремительно вскарабкался наверх, к грузовику.

— Мы переправимся, Нин! — крикнул он.

Девушка улыбнулась ему. Впервые за этот вечер она увидела на лице своего друга знакомое ей выражение мальчишеского восторга. Но в глубине души Нина не знала — радоваться или огорчаться находке. Ведь Ивана ждал лес, где скрылись Лисков со своим сообщником. И это было пострашнее переправы. Не зря, не зря они оставили последний патрон.

Но Иван не думал о засаде. Он смерил взглядом высоту дерева и оценил мощные, крепкие ветви, которые пружинисто сгибались под тяжестью хвои. Потом задним ходом подвел машину так, что радиатор ее глядел в реку, а задний буфер почти упирался в ствол дерева.