Дорога Короля

Она ожидала увидеть еще одну долину. Собственно, долину она и увидела, только долина эта оказалась похожей скорее на мелкую тарелку, заросшую высокой, странного песочного цвета травой, ходившей под ветром волнами. Там было целое травяное море, и сколько Юная Луна ни щурилась и ни моргала, пытаясь сквозь завесу дождя увидеть противоположный край этой долины, но море травы простиралось далеко за горизонт, и в нем не было видно ни единого островка, а его ровная поверхность нарушалась лишь небольшими подъемами и спусками. И вряд ли в ясную погоду можно было разглядеть, где кончается это бескрайнее море.

К вечеру ей пришлось устроить привал среди трав, больше все равно вокруг ничего не было. И не из чего было разжечь костер. Мысль о костре сразу пришла ей в голову, еще до того, как она спустилась в эту проклятую долину, однако же все топливо, которое она успела тогда собрать, промокло насквозь. И теперь, кое-как укрепив кусок промасленного полотна с той стороны, откуда дул ветер, она собрала охапку мокрой травы и принялась за работу, то и дело посматривая на небо. В нужный момент она вытащила барабан Старой Совы и ударила в него, спрятавшись от проливного дождя под своим жалким пологом и стараясь, чтобы на барабан не попала вода. Но и в этот раз, видно, барабану сказать было нечего.

Через полчаса Юная Луна уже сплела из травы толстую косу, выложила ее вокруг тщательно расчищенного пятачка земли и вытащила из заплечного мешка трутницу и три зимних яблочка, сморщенных, но сладких. Это была последняя еда, захваченная ею из дома.

— Все это взято у вас, — промолвила Юная Луна, выкладывая яблочки в центр расчищенного кружка и наваливая на них целую копну мокрой травы. — Я взяла с собой немного еды и запасные башмаки, дыхание и тепло, а также — целебный бальзам для страждущих. И все это я отдам вам с любовью и почтением, если вы дадите мне на время одну из своих помощниц.

И с этими словами она высекла искру, которую уронила в собранную траву.

Сперва ей показалось, что подношение не принято. Она попросила все стихии сразу, а не один лишь огонь. И огонь обиделся. Но вдруг среди травинок мелькнул крошечный голубоватый язычок пламени, потом второй. И через несколько минут она уже вовсю подбрасывала «топливо» в небольшой, но дающий тепло и душевный покой костерок, огражденный от непогоды травяной косой, которому на всю ночь оказалось достаточно трех яблок из сада Старой Совы.

Юная Луна долго сидела у этого крошечного костра, скорчившись под своим убогим навесом и закутавшись в плащ. Итак, она идет в Большой Хорк, потому что Старая Сова, возможно, тоже направилась туда. Но ведь она могла туда и не пойти? А, скажем, двинуться отсюда на юг, в Сайстегонд. Или на север, к покрытым льдами вершинам Костей Земли. Да она куда угодно могла пойти! И ей, Луне, этого никогда не узнать. Она, конечно, тогда спрашивала Сову, но так и не настояла, чтобы та ей непременно ответила, и не потребовала, чтобы она взяла ее с собой, и не попыталась пойти за ней следом… Нет, она просто попрощалась с Совой, и теперь ей никогда не найти верного пути!

— Что я здесь делаю? — прошептала Луна, но ответа не получила.

Только трава непрерывно шуршала вокруг, словно говоря: «Тиш-ше, тиш-ше, тиш-ше».

Наконец Луна немного согрелась и задремала.

А наутро вернулось солнце, водянистое и какое-то опасливое. При его свете Юная Луна впервые по-настоящему разглядела то золотисто-коричневое море трав, которое намерена была пересечь. Позади высились довольно высокие холмы, за которыми остался Малый Хорк. Впереди же до самого горизонта простирался безбрежный травяной простор.

Это был очень долгий день, и в течение всего дня она видела вокруг только траву. В итоге она просто заставила себя искать в этом однообразии признаки иной жизни. И увидела, как юные ростки пробиваются от корней старых растений и листья их крепко сплетены, точно любовники в страстном объятии; как чертополох, выбросив на поверхность земли целую розетку колючих жирных листьев, пытается тайком захватить как можно больше пространства, потому что пока еще слишком мал для открытой агрессии.

Еще она заметила следы конских копыт и навоз, а один раз видела довольно широкий, прибитый дождем прокос, пересекавший ее тропу, точно русло ручья, проложенное меж трав. Земля в этой прокошенной полосе была вся разбита конскими копытами. Юная Луна шла, подсыхая на ходу: поднявшееся уже довольно высоко солнце постепенно выпарило влагу из ее насквозь промокшего плаща.

К вечеру она добралась до городка Бернтоново Высокогорье. «Да, — подтвердил и хозяин гостиницы, — еще один день пути, и она доберется до Приморского леса. Только там нужно быть очень осторожной, потому что в лесу полным-полно разбойников, привидений и диких зверей».

— Ну что ж, — сказала Юная Луна, — разбойникам у меня взять нечего, а что касается привидений, то вряд ли у меня с ними какие-то споры возникнут. Так что, пожалуй, главная опасность — это дикие звери. Но все равно спасибо большое за предупреждение!

— Ох, не стоит туда ходить, — покачал головой хозяин гостиницы. — Дурное это место!

А Луна подумала, что те, кто всю жизнь живет среди трав, и должны, наверное, бояться леса. Но вслух сказала только:

— Дело в том, что я ищу одну женщину. Она, возможно, проходила здесь, но давно, несколько месяцев назад. Ее зовут Старая Сова, и направлялась она на поиски нашего принца.

Когда Юная Луна описала свою наставницу, хозяин гостиницы поцокал языком и сказал:

— Что-то знакомое… Вроде бы она и впрямь проходила здесь, а потом двинулась на запад. Только это действительно было давно, и с тех пор я ее больше не видел.

«Вот уж не поймешь, этот человек тебя приободрить хочет или обескуражить», — огорченно подумала Юная Луна и принялась за обед.

На следующий день к полудню она добралась до Приморского леса. Все вокруг сразу переменилось: и запахи, и свет, даже стало как будто теплее. Несмотря на устрашающие предупреждения хозяина гостиницы, Юная Луна ничего не могла поделать с той радостью, что пробудилась в ее сердце при виде деревьев.

Волшебный аромат сосновой смолы и хвои, усыпавшей землю, окутывал ее со всех сторон, а в темных ветвях на все голоса переговаривались самые различные представители птичьего мира.

Неподалеку слышалось журчание ручья, и она пошла на этот звук. Это действительно был большой ручей, в который впадал родничок с чистой холодной водой, остро пахнувшей сосновыми иглами.

Юная Луна набрала в фляжку воды, вволю напилась и умылась.

Потом еще немного постояла у ручья, сбросила со спины котомку и, порывшись в ней, вытащила на свет небольшой полотняный мешочек, в котором хранила свои драгоценности, и вытряхнула из него серебряную заколку в виде прыгающей лягушки. Этой заколкой она по праздникам закалывала свою любимую зеленую шаль. Заколку подарила ей Старая Сова, как, впрочем, и почти все остальное. Подержав в руке серебряную лягушку, Юная Луна бросила ее в ручей.