Дорога в бесконечность

Тем не менее, Анита даже вытерла чем-то его лицо. Да, похоже, у нее намечается роман, иначе чем можно объяснить ее хорошее настроение и щебетание по телефону?

Дмитрий понял, что пора воспользоваться моментом. Нужно вытащить у нее связку ключей! Возможно, она носила их в кармане, или на поясе. Окрыленный этой мыслью, он, преодолевая боль в ногах, упал перед ней на колени. В этот момент, Дмитрий, изумляясь и сдерживая крик боли, смог раскрыть обожженные глаза в крохотную щелку. Он увидел на плече Аниты сумочку, из которой торчал брелок — черная пластиковая кошка с глазками-стразиками. Значит, ключи были там. Правда, Калинин чуть не пожалел, что сделал это - так заболели глаза после попытки открыть их. Но то, что нужно, о успел увидеть.

– Умоляю, выведи меня на воздух!

– одной рукой он обнимал ее за талию, а второй аккуратно тянулся к сумочке.
– Я задыхаюсь здесь!

Увы, он не успел — Анита отскочила. Однако, из кармана ее мини-юбки что-то выпало.

– Пошел к черту!
– крикнула она.
– Сам насрал — сам и дыши!

С этими словами, Анита выбежала из кладовки. Дмитрий понял, что хозяйка, пребывая в эйфории от предстоящего свидания, забыла закрыть дверь. Да, но ключи ему вытащить не удалось... Он, оказавшийся вне коляски, начал шарить по полу. Нашел лишь зажигалку, которой она пользовалась. А ведь это — выход! Когда шаги Аниты затихли, он решил, что девушка еще в доме. Надо торопиться... Замысел созрел быстро.

– Я сожгу здесь все... и тебя, - прошептал он.
– А сам уползу. Спасусь. И отомщу вам всем!

Схватив зажигалку, Дмитрий нащупал на полу рулон туалетной бумаги и поджег его. Он поднес обжигающую руку бумагу к кружевным занавескам и с удовольствием почувствовал запах горения. В доме было немало вещей, которые могли поддаться огню: деревянные шкафы, пушистые ковры... Когда Калинин понял, что пожар начался, пополз на ощупь к выходу. Он искал его по памяти, уверенный, что найдет.

Тем временем, Анита, закрыв ворота на ключ, бежала, спотыкаясь на высоких каблуках, к своей новой жизни. Эту жизнь воплощал моложавый, мужественный и заботливый Вадим... Он стоял рядом со своим героическим «Ниссаном», спасшим двух ополченцев. Сергеич был одет не в костюм, как обычно, а в простые, но дорогие джинсы и футболку-поло, и сейчас она разглядела его фигуру — крупную, но подтянутую и спортивную. К своему смущению, девушка ощутила желание.

– Анита, - обняв молодое, упругое тело девушки, он задохнулся от переполнявших его эмоций.
– Я понимаю — может, еще не время. Тебе такое пережить пришлось, да Ингу недавно схоронили! Ты только шанс мне дай... Я покажу, что не все мужчины — такие уроды, как Калинин. Я так ждал тебя, милая.

Она, одновременно роняя слезы и радостно смеясь, целовала лицо Вадима. Да, иногда жизнь поворачивается неожиданно, и она за этот месяц поняла, что скучает по нему, хочет с ним быть, и даже разделить будущее. Но, даже Вадим не может знать о Калинине, который был заперт в кладовке. Она помучает Дмитрия вдоволь, а потом отправит его назад, в госпиталь. Должен он понести наказания за все свои дела, особенно — за то, что от переживаний умерла Инга!

Сидя рядом с Сергеичем на переднем сидении, она гладила его руку, сжимавшую ее талию, и размышляла, чем удивить его сегодня. Вадим был достоин в ее глазах самого лучшего... Именно в выгодном свете Анита и собиралась себя продемонстрировать. Заранее надетое кружевное белое нижнее белье должно было ей в этом помочь.

«Ниссан» свернул на лесное шоссе. Тем временем, Калинин, уверенный, что нашел выход, замер на полу в изумлении. Он наткнулся на дверь, которая вела в комнату, где был бильярд и фортепьяно. А потом — на еще одну комнату, гостевую. Дальше — на гардеробную... Казалось, дом сам строил новые комнаты, ставя перед ним препятствия. Ну, не был он таким огромным, когда они въехали!

Когда загорелись брюки, в которых он был еще в госпитале, Дмитрий не поверил. Ну, не мог огонь распространиться так быстро в таком большом доме! Тем не менее, пожар продолжал пожирать его. Боль была даже сильнее, чем от кислоты, которой плеснули ему в лицо разъяренные зеки.

– Сволочи вы все!
– закричал Дмитрий, завывая от боли. Он в исступлении катался по полу.
– Вы сдохните...

И, когда уже его мозг потерял способность соображать от боли, пришло чувство горечи за детей. Саша, Алла и Рома останутся почти сиротами с такими мамашами! Так ведь и он, отец, не уделил им достаточного внимания, мало целовал, разговаривал! Зато — много ругал и игнорировал! Какой же он был дурак и садист...

Когда из-за огня стали плавиться стекла, соседи вызвали пожарную службу. Приехавшие специалисты обнаружили, что добротный кирпичный дом лишился окон и всей внутренней обстановки. А в паре шагов от выхода, в холле, валялся обугленный труп.

Так закончил свой жизненный путь Дмитрий Калинин. Дорога в бесконечность, созданная им, состоящая из ненависти, злобы, зависти, садизма и издевательств,наконец-то прервалась...

Глава 36

– Молодцы! Герои!

– Слава российской армии!

Такими криками толпа жителей города приветствовала проходящих парадом под звуки военного марша солдат и офицеров городского гарнизона. А они — крепкие, красивые, в парадной форме, некоторые в бинтах — улыбаясь, шли строем. Да, они были героями, и, на самом деле, заслужили похвалу и награды.

В июле город был ошарашен, напуган атакой от беспокойных соседей. Нападение было совершено беспредельщиками из нескольких батальонов. В первый раз бомбы долетели до города... Хорошо, что власти предвидели это, и гарнизон находился в полной боевой готовности. Военные отбили атаку, и теперь многие бойцы из соседнего государства сидели в заключении в городских тюрьмах, а гарнизонный суд гнулся под объемом заведенных дел. Самое главное, что бомбы достигли лишь окраин, где находились пустые старые дома, предназначенные на снос. Так что, к счастью, никто из гражданского населения не погиб, а военные показали жителям города, что бояться не нужно.

Для защиты города, помимо гарнизона, были призваны срочным приказом главы все жители, имеющие право на ношение оружия — приставы, сотрудники службы исполнения наказаний, и многие другие. Так что, в ту ночь Геннадий тоже был в центре событий. А из прочего мужского населения отличился Шацкий. Временно оставшись без своей правой руки — Сергеича, он со своими людьми занял положение в разрушенном доме на границе и оттуда отправил врагам несколько бомб. После этого они пили крепкое спиртное прямо на руинах. Вику он сегодня отвез к Тане, которая жила дальше от окраин. Все было, как в старые добрые времена: женщины в безопасности и волнуются, а мужчины защищают свой город, свои семьи и имущество. Шацкий не претендовал на награды, не шагал на параде: он просто защищал свое.

Юрий Горгадзе попал из огня в полымя. Накануне нежданной атаки он вернулся из маленькой азиатской страны, отчитался в военкомате и хотел сразу бежать к Алле, как вдруг — такое. Естественно, он встал с оружием на защиту города, с именем любимой девушки в голове, и горячим желанием защитить ее и ее родной город в душе. К счастью, в бою он не пострадал, даже не был ранен. И теперь, целый и невредимый, шагал на параде среди сослуживцев.

Сегодня сюда приехало областное военное начальство, ждали даже генералов из Москвы. Все эти высокопоставленные люди произносили поздравительные речи с трибуны возле городской администрации, поздравляли и награждали военных. Горгадзе словил очередную медаль, а также первый в своей жизни Орден боевой славы. Он был немного смущен, когда принимал поздравления. Кто он? Простой гражданин, бывший преподаватель! А теперь его награждали таким ценным орденом...

Спустившись с трибуны под аплодисменты горожан, Юрий присоединился к другим военным. Мужчины переговаривались, вспоминая ночной бой. Теперь к ним подходило гражданское население: дети и подростки с цветами, женщины, мужчины... Прорвавшись через толпу, к Горгадзе шли Вика, Шацкий и Лиза, Алла и Саша, а также Татьяна и Геннадий, державший за руку Рому.

Душа Аллы замирала от любви и гордости за любимого мужчину. Она не знала, что он в городе - у него ведь не было возможности предупредить ее: сначала бой, потом подготовка к параду. И только сегодня утром он позвонил ей и объявил, что ждет у администрации! Тут же были оповещены все близкие люди, кому Юрий был небезразличен, и все они пришли сюда, чтобы чествовать героя и других военных.