Дорога в Канзас

— Я понимаю, тебе сложно. — Фея положила руку мне на плечо. — Ты многое пережила, много страданий перенесла, но до сих пор не научилась понимать себя. Дороти ослеплена болью и страхом. Не ступай на тот же путь, что выбрала она. Я не могу обещать тебе счастливого будущего без боли, но знай: я приглядываю за тобой. Ты вкусила воду из моего источника, а это не пустяк. И у тебя мои туфельки. — Она указала на усыпанные камнями серебряные ботиночки.

— Ваши туфельки? — ахнула я. — Но я думала, они принадлежат Дороти.

Лурлин улыбнулась.

— Какое-то время она их носила, не спорю. Но принадлежат они феям. Они сотканы из нашей магии и хорошо послужат тебе, если ты всей душой поверишь в их силу.

У меня еще было много вопросов, но фея покачала головой и прижала палец к губам.

— Всему свое время, — сказала она. — Твой путь тернист и туманен, но, думаю, скоро мы поймем, куда нужно двигаться.

Она подняла руки к шее, расстегнула серебряную цепочку и, вытянув из-под платья кулон, отдала его мне.

— Это тебе тоже пригодится.

Я посмотрела на украшение. Чем пристальней я вглядывалась в бледно-золотистый кулон, тем больше мне казалось, что в прозрачных глубинах клубится дым. Я как будто падала в глубокую золотистую шахту.

— Будь осторожна, — сказала Лурлин, возвращая меня к реальности.

Я хотела было застегнуть цепочку на шее, но фея покачала головой:

— Это не для тебя. Ты поймешь, кому нужно отдать этот кулон, когда придет время.

Я закинула его в карман. Лурлин поднялась и протянула ко мне руки.

— А теперь я должна отправить тебя домой, милое дитя.

— К Дороти?

— К Дороти. Но в то же время и к самому чудесному, что есть в жизни. К человеку, который любит тебя, если не ошибаюсь. — Я покраснела, а фея звонко рассмеялась. Но потом в глазах ее мелькнула тоска. — Я завидую тому, что ты возвращаешься в мир живых. Подумай обо мне, когда окажешься в горах, — нежно сказала она, устремив в пустоту мечтательный взгляд. — Когда будешь смотреть на далекий горизонт и голубые долины, позови меня по имени, и я смогу увидеть все это твоими глазами.

— Но вы так и не сказали мне, как остановить Дороти.

— Дороти связана с тобой, Эми. Чтобы найти ответ, загляни в свою душу.

Я слишком поздно вспомнила, что Лурлин читает мысли. Но она улыбнулась.

— Я верю в тебя, Эми. Ты хорошо справляешься. Я буду помогать тебе всем, чем смогу. Услышу, если позовешь. Будь сильной. Тебе помогают даже те силы, о которых ты не подозреваешь.

Она отпустила мои руки, и мир вокруг потускнел. Словно я переключила телеканал: мир Лурлин исчез, вместо него передо мной оказалась Страна Оз. Я увидела размытый силуэт Нокса, который постепенно обретал четкость. В ушах стоял жуткий гул, и лишь спустя пару мгновений стало понятно, что это вой бури, вызванной Дороти. С меня стекала вода, а Дороти сияла пугающим красным светом, повиснув в воздухе с раскинутыми в стороны руками. Она кричала.

33

В грозовых облаках по-прежнему виднелось отражение «Пыльных акров». Магия Дороти разрывала мир на кусочки, по земле расползались гигантские трещины: и в Оз, и в Канзасе. От пола отломился огромный камень и, поднявшись в воздух, исчез в бушующей воронке.

Нокс пытался отвлечь Дороти, швыряя в нее сгустки пламени, но это не помогало.

— Вернулась, — мрачно бросил он, измученно опуская руки.

Очередной кусок земли откололся от расщелины, взмыл в воздух и с грохотом ударился о свод, осыпая нас грязью и каменной крошкой. Дороти расхохоталась. Я схватила Нокса за руку, призывая силу ботинок. Он помог мне. Я положилась на нашу объединенную энергию и раскрылась, решив позволить магии ботинок заполнить тело.

Сквозь темную поверхность пруда Лурлин я видела другую его сторону, берег, где ждала фея. Видела я и Часы, зависшие между Оз и ее миром, они высасывали магию из пруда и отдавали ее Дороти. Канзас, разрываемый на части свихнувшейся девчонкой. Видела Лулу во дворце Железного Дровосека, они с Озмой, держась за руки, брели по запустевшим садам. Мелиндру, копающую могилу для Аннабель, по ее щеке катились слезы. Маму, которая сжимала руку Джейка и плакала. Видела Момби, Герт и Гламору, их отчаянное сражение за стенами Изумрудного дворца. Момби была сильно ранена, а Герт бледна от переутомления. Я понимала, что они держатся из последних сил. И могла увидеть конец всего, что было мне дорого, всех, кого я любила.

А еще я видела Дороти, соединенную с Часами мощным потоком магии, который питал ее все большей и большей силой. Она была подобна пиявке, раздувшейся от крови ничего не подозревающих жертв: Дороти вытягивала магию из Страны Оз, собирая ее в своем теле. Но магии оказалось слишком много! Дороти висела в потоке магии, кожа ее начала дымиться и обугливаться, глаза распахнулись от страха и боли, а туфли отчаянно мигали алым светом. Рот Дороти распахнулся в безмолвном крике, и из него потоком искр хлынула магия. Каждую секунду она могла разорвать и ее, и нас на части.

«Ты знаешь, что делать».

На этот раз в голове звучал голос Лурлин, а не Короля номов. И я знала, действительно знала, что нужно делать!

Мы с Ноксом рванули вперед, двигаясь так слаженно, словно наши тела слились воедино. Я чувствовала, как магия Лурлин бурлит в теле, даря нам силу. Мы схватились за канал, связывающий Дороти и Великие Часы. Я пошатнулась, когда вся магия Оз набросилась на меня. Странное ощущение: словно я пыталась удержать в руках молнию. Алмазы на волшебных ботинках раскалились добела, удерживая меня на каменном полу пещеры.

«СЕЙЧАС», — закричала Лурлин, голос ее прозвенел в пещере и раздался эхом у меня в голове.

Мы изо всех сил дернули магический канал. Поток силы оторвался от Дороти и бешено заметался по пещере. Часы замерцали изумрудно-зеленым светом. А потом, словно не в силах сдерживать собственную магию, они начали менять форму и наконец взорвались, разлетевшись на тысячу сверкающих кусочков.

Ударная волна бросила нас с Ноксом на землю. Окно в Канзас захлопнулось с таким грохотом, будто где-то закрылась сразу сотня дверей. Дороти глухо упала и осталась лежать, не двинув даже пальцем.

— Сейчас! — выдавил Нокс, скорчившись от боли. — Ну же, сделай это!

Недолго думая, я вызвала клинок и мгновенно почувствовала его рукоять в ладони, это ощущение успокаивало. Я метнулась к Дороти. Ее словно сожгли заживо, все тело обуглилось и дымилось. С одной стороны головы волосы полностью выгорели, а глаз вытекал из глазницы, тонкой струйкой сбегая по пузырящейся плоти щеки. Меня едва не стошнило.

И вдруг она зашевелилась. Невероятно, ужасно, но Дороти все еще была жива. Она застонала, ее пальцы судорожно скрючились.