Дорога за грань

Я решительно встал. Методы Даккара себя исчерпали. Даккар требовал понимать ситуацию, а у меня всё никак не получалось её понять. Оставались методы Арнелет. Понимать людей - это прерогатива культуры Анелет. И у неё есть свои способы достигать этого понимания. Я, конечно, скорее всего нарушу этим права Палмы, но она не оставила мне выбора.

Я снова поднялся к себе в кабинет только вечером. Эком всё так же был на рабочем месте, возился с бумагами.

– Я хочу увидеть план наших отгрузок на ближайший месяц вместе с подтверждением оплат.

Он кивнул:

– Хорошо. Утром будет список.

– Утром не пойдёт. Я хочу видеть его сейчас.

Он поднял на меня удивлённый взгляд:

– Ты бы хоть предупредил.

Я отмахнулся:

– Бери папки и вали ко мне в кабинет.

Сам я зашёл на кухню. Зарядил в кофеварку кофейник и достал с полки пару чашек. В одну там же, на кухне, вылил принесённый состав, аккуратно размазав содержимое по дну и выплеснув лишнее в раковину. У Арнелет свои методы. Вот этот экстракт, который сейчас так безобидно косил под капли воды на стенках чашки, не имел ни вкуса, ни запаха, но над сознанием даккарцев имел огромную власть.

Я вернулся в свой кабинет. Эком уже стоял на пороге с папкой в руках. Я освободил стол, поставил на него чашки и кофейник. Ту чашку, что предназначалась мне, тут же наполнил и отхлебнул из неё глоток, потом наполнил вторую чашку и пододвинул эльфику.

– Я понимаю, что ты у нас жаворонок, но я сова. Так что пей кофе, будем работать.

Он ухмыльнулся, разложил бумаги, вытащил, как я понимаю, начатую таблицу по отгрузкам и, кивнув, взялся за кофе.

Эком:

После бегства Веникема я почти сразу перестал смеяться. Юбля! Имел бы право, расплакался бы!

"Кто-то ведь составлял твою жизнь в Клинках? Наверно, были друзья, с которыми ты пил пиво по вечерам. Родственники, братья, которые приезжали раз в месяц. Мать..."

Да, были: планёрка в 6 утра, проверка отчётов от агентов, вербовки, допросы, переговоры. Без выходных. Без перерывов. Ах да! Вечером футбол с Кэро и секс, с кем придётся. Пиво? Друзья? Братья? Сослуживцы? Я усмехнулся. Сослуживцы считали меня маньяком. Но работе это помогало: командовать отрядом головорезов, будучи на голову или две меньше любого из них, сложно. Намного легче, когда они тебя побаиваются.

Веникем вернулся под вечер. Потребовал отчёты.

– Мне нужно сейчас.

Сумасброд! Кто так дела ведёт?!

– Я понимаю, что ты у нас жаворонок, но я сова.

Скорее уж, филин. Сова - это значит работать после обеда, а сейчас уже ужин давно прошёл.

Он подвинул мне чашку кофе. Я усмехнулся: утром я ему кофе приносил, теперь он мне? Всё остальное тоже в обратную сторону будет?

Я разложил бумаги. Список отгрузок я уже начал составлять. Но проверить успел не всё.

Веникем вертел список в руках:

– Вот здесь вычеркни: мы им уже отвезли.

– А бумаг нет.

– Ну, без бумаг отвезли. Молодёжь потеряла где-то. А вот эту отмени.

– Как отмени? Она уже месяц, как оплачена.

– Я этому козлу сказал, что отгружу только после того, как он мне сапоги вылижет, так что вычёркивай. И вообще, в чёрный список его.

Юбля! Кто так ведёт дела? Идиотизм! Мальчишество! Генерал-командор знаменитого братства, пусть и возрождённого...

Тень от карандаша в моей руке слегка покачнулась и принялась расползаться по листу. Я сморгнул. Тень не исчезла. Я отбросил карандаш. Тень осталась на месте... Холодное пятно, дыра в пространстве, и эта дыра постепенно поглощала всё. Я схватился за стол, с ужасом понимая, что и он тоже уползает, и мои усилия его нисколько не задерживают. Пальцев коснулась тень, пронзающий холод небытия, и я резко отдёрнул руку, опрокидывая недопитый кофе на бумаги.

– Тссс! Тихо, успокойся, - уверенный тихий голос, за который захотелось зацепиться, как за последнюю соломинку.

Веникем взял меня за руку. Ладонь у него была горячая, как будто пышущая теплом, почти светящаяся.

– Успокойся. Иди сюда.

Он притянул меня к себе, стаскивая на пол и прижимая к своим коленям. Тень уже охватила весь стол и стремительно расползалась по комнате. Я был в панике, а он был спокоен.

– Успокойся. Смотри на меня. Я контролирую ситуацию.

Меня трясло от холода. Я, как умалишенный, прижимался к его коленям, а мир вокруг погружался в темноту. Ещё минута, и ничего не осталось. Только я и он.

– Эком, - он провёл ладонью по моим волосам. За этой лаской хотелось тянуться, в этой ласке был смысл. Во всём остальном его не было!
– Я хочу поговорить с тобой.

Ничто, в котором не было ни времени, ни направления, заполнял запах. Этот запах клубился, как туман атаквы. Фиолетовый такой туман, тёплый, мягкий. Запах Веникема. А ещё его голос. Отовсюду сразу. Почти осязаемый. Спокойный, уверенный, обещающий... Чертовщина! Ар! Как сладко он пахнет... Бред! Я прижимался сильней. Он ведь не может меня убить, ну, поимеет ещё раз, я уже привыкну скоро. Я сам виноват, нефиг было выделываться, знал ведь, что он всегда играет грязно. Ну, снова расплачусь задницей.

Усмехнувшись, я крепче прижался к единственному доступному мне ориентиру, Веникему.

– Эком, мы сейчас будем смотреть кино. Старое кино, которое снимали много лет назад. Про тебя. Ты хочешь увидеть своё детство?
– Я помотал головой, но он не обратил внимания, - Тебе тогда было 12, ты только получил мечи.

Сбоку вспыхнул свет, как по волшебству разворачиваясь большим плазменным экраном.

...Храм Мевы в Клинках. Я среди сотни мальчишек сверстников, самый маленький, но ещё надеющийся с годами вырасти. Я три недели по четыре часа каждый вечер до изнеможения тренировался, чтобы сдать экзамен по фехтованию. Я был маленький, и манекен, на котором надо было показывать приёмы, был для меня слишком высок. Детей обычно обучают как раз приёмам, атакующим ноги или туловище противника. Но "бабочка" - обязательный элемент экзамена. Два меча с прыжка накрест по горлу противника. Мне не хватало роста допрыгнуть. Тренер даже размышлял, не отложить ли для меня экзамен на следующий год, когда подрасту. Я уговорил не откладывать, а просто разрешить мне вечером заниматься на площадке...

... Я сдал! Я был счастлив тогда. Отардан лично вручал мне мечи, он был среди мастеров, принимающих экзамен.

– Запомни, парень: маленький - ещё не значит слабый!

Я на всю жизнь это запомнил. Даже когда всё изменилось, и Отардан отвернулся от меня так же, как и все...

Венки:

Это было очень сильное средство, да и воспоминания были явно не из простых. Через несколько минут эльфик рыдал и испуганно прижимался к моим ногам.

– Теперь та самая сцена, когда ты убил мать.

Он скривился, но продолжал рассказывать, всё так же глядя на дальнюю стену:

– Я, как всегда, вернулся домой очень поздно. Но она не спала. Она начала кричать на меня. Потом заметила жирное пятно на штанах. Я положил в карман кусок курицы, на празднике осталась, а я тогда всю остающуюся еду в карманы толкал. От этих пятен она окончательно взбесилась, схватилась за свою палку, несколько раз ударила меня. А потом попыталась отобрать у меня мечи. Но я не мог их отдать, старший мастер сам дал мне их в руки и велел беречь, потому что в них душа Даккара. Воины никогда не позволяют трогать своё оружие... Я не понял, как получилось... я просто пытался её остановить... это получилось само... машинально... я слишком долго отрабатывал этот приём. Бабочка! Два меча наискосок вспарывают горло...