Дорогами предназначения

– Да никто Киру как-то и не допрашивал, - отозвалась я.
– Сначала мы переживали за Фелис, а когда стало ясно, что жизни дикарки ничего не угрожает, мы...
– "Сообразили, что застряли в долине всерьез и надолго", - ...мы просто забыли.

– Интересно, - произнес Скар, - такой ценный источник важной информации, а вы забыли его хотя бы вежливо расспросить?

– И чем бы пророчица помогла?
– фыркнула я.
– Подумаешь, вербуют не только мертвых праведников, но и убийц. Это говорит только о том, что энены несколько опаснее, чем все предполагают.

– Ничего себе - несколько! Знаешь, милая, в следующий раз ты возьмешь троих маленьких, а я одного большого.

Я осторожно утвердилась на своих двоих, с облегчением обнаружив, что мои нижние конечности не дрожат и вполне способны держать владелицу.

– Между прочим, я на этого большого кучу сил потратила, - справедливости ради уточнила я.
– Щит выставила, а ему хоть бы хны.

– Говорят, их по-другому натаскивают.
– Мужчина отряхнул штаны и куртку.
– Способности к простейшей магии не дают, но силища у них... несравнима с человеческой.

Не колдуют, однако физически сильнее простых смертных... Где-то я уже видела нечто подобное...

– А что это вы тут делаете?
– вопросил девичий голосок.

Я обернулась. Возле соседней рябины, небрежно подперев плечом ствол и выжидающе скрестив руки на груди, стояла довольно высокая и оттого выглядевшая чересчур худощавой девочка-подросток с длинными каштановыми волосами и подозрительно прищуренными небесно-голубыми глазами.

– Амилитта, - узнал юную дикарку Скар. И когда только успел познакомиться с этим ребенком?
– А что здесь делаешь ты? Снова выполняешь наказ подружек?

– Долина - место свободное, а я гуляю где захочу, - с вызовом бросила девочка.

– Правильнее сказать, следишь.

– Скар!
– возмутилась я.
– Она права: даже маленькие дикарки бродят по всей Чарра-Селенит и никто им не указывает.

– Я уже не маленькая!
– огрызнулась Амилитта.
– Мне тридцать восемь лет !

– Солидный возраст, - серьезно кивнул мужчина.

– А вот тебе запрещено ходить по долине где вздумается, - напомнила девочка.

– Вообще-то ему ничего не запрещали, - заметила я.
– Алана взяла его под свою ответственность.

– Чужаку не место в Чарра-Селенит, - без сомнения, повторила за кем-то из старших дикарка.
– Это против правил.

– Куча баб и не одного мужика - вот это против правил, - заявил Скар, повернулся и двинулся через луг к дубраве.

Я вздохнула и последовала за ним. Амилитта, увидев, что оппонент по интеллектуальной дискуссии уходит, метнулась вдогонку. Поравнялась, попыталась подстроиться под размашистый шаг сбежавшего собеседника, досадливо нахмурила гладкий лоб, вырвалась вперед и решила попробовать вести диалог лицом к идущему Скару - и забавно семеня спиной вперед.

– От мужчин никакого проку, - выпалила девочка, путаясь в высокой и ещё мокрой траве.
– Вы только воевать горазды.

– А детей вам кто делает - духи?
– язвительно поинтересовался Скар.
– Или катусы приносят?

– Она же ещё ребенок, - прошипела я.

– Дикарки с малых ногтей знают, как всё в природе плодится и размножается. Их не кормят баснями о капусте и птицах.

– И я не ребенок!

– Ну вас, разбирайтесь сами, - отмахнулась я.

– Вот лишь для появления детей вы и нужны, - пылко продолжила Амилитта.
– На большее вы не годитесь.

– Боги, какие глубокие познания! Слушай, малявка, уж не пытаешься ли ты взять реванш?

– Я не малявка! Я взрослая дикарка, вот!

Надо поскорее рассказать о нападении эненов Анне и Фелис... Фелис?

"Склероз подкрался незаметно".

Я так увлеклась бегством, что начисто забыла, зачем мы собственно покидали долину! И обратно уже не пойдешь - разве что собрав отряд дочерей Луны численностью не меньше той группы эненов и вооружившись боевыми заклятиями.

– Взрослая дикарка, говоришь? А мельтешишь перед моим носом как кутенок-недоросток, всеми своими силенками пытающийся показать, какой он храбрый и бесстрашный.

– Ска-ар, - стыдливо протянула я.
– Мы забыли, за чем отправились.

– Подружку твою выручать, - хмуро напомнил мужчина.
– Но имей в виду, повторно спасать Фелис я не пойду.

– А зачем спасать Фелис?
– удивилась девочка.

– Кое-кому стукнуло в голову, будто Фелис захвачена в плен злой наемницей и посему её - в смысле, дикарку, - надо всенепременно спасти.

Амилитта перестала подпрыгивать перед Скаром, пропустила нас вперед и зашагала рядом.

– Но Фелис вернулась в долину ещё с полчаса назад, - бесхитростно сообщила девочка.
– И не похоже, чтобы её кто-то захватывал.

– Ну, я же говорил, - не без самодовольства хмыкнул мужчина.

– - -

Он не видел её целый месяц. Долгий, мучительный месяц Макс не видел Анну и не знал, что с ней. Нет, разумеется, Рин по секрету рассказал, что волшебницы вместе с Оракулом сбежали из Тары и окопались в Чарра-Селенит, что всё это время возле долины по очереди дежурили две группы меченых и что все затаились, выжидая, у кого первым не выдержат нервы: Странницы безвылазно сидели в своём убежище, Круг уже которую неделю судил-рядил, настороженно поглядывая на конкурентов и не предпринимая никаких действий, энены гордо делали вид, будто их эта история вообще не касается, и надеялись вернуть пророчицу тишком. Макс понимал, что ни той, ни другой стороне не хотелось становиться зачинщиком конфликта - если таковой всё-таки будет иметь место, то волшебницам придется идти до конца, несмотря на возможные последствия вроде кровопролитного сражения, а энены хорошо если отделаются серьезной реорганизацией. В любом случае их сообщество уже не сможет и дальше существовать в прежнем виде.

В какой-то степени Макс чувствовал вину за свою роль в происходящем - ведь доложи он о местонахождении Киры сразу и всё потекло бы по-старому. Скорее всего, энены забрали бы Оракула тихо и без свидетелей, и никто из волшебниц так и не узнал бы, кем была их случайная подопечная и откуда взялась. Не всплыла бы связь прорицательницы с эненами в целом и с Максом в частности... и ничего не изменилось бы. Но молодой человек поддался на уговоры Киры, промолчал и, когда вечером в день бегства волшебниц его и Рина срочно вызвали из прочёсываемой ими Веры в Сидхе, даже не заподозрил неладного. Только удивился, обнаружив, что в кабинет Ромуса его будут сопровождать два меченых. В обители катесса уже собрались все Старшие и лишь тогда, по выражению их лиц, Макс сообразил, что им всё известно. Убедившись, что энен действительно предал тех, кого обязан был считать единственной семьей, Старшие велели заключить его под стражу и сопроводить в северную башню, из камер которой невозможно было телепортироваться. В тот день парень узнал, что Странницы исчезли из Тары, прихватив с собой Оракула, хотя и не понял, как эта информация успела дойти до эненов. Обо всём остальном чуть позже поведал Рин. Кроме напарника, Макса никто не навещал, только раз в неделю один из помощников приносил воду и еду да Ромус заглянул. Долго качал пепельноволосой головой, сетовал на тему "Ну что же ты так..." и наконец удалился, не сказав, какая участь ожидает предателя. Рин этого тоже не знал, Старшие молчали, остальные намекали на тлетворное влияние ведьм и выдвигали самые разные версии - от изгнания до страшной прилюдной казни. Молодой человек же почти не размышлял о собственном туманном будущем, предпочитая мучительное пережевывание прошлого и иногда погружаясь в греющие душу воспоминания о редких минутах счастья с Анной.

Если подумать, сейчас девушка находилась не так уж далеко от него, но в одиночестве тесной камеры с зарешеченным окошком Макс особенно остро ощущал, насколько огромна разделяющая их пропасть. У их любви, тайной, запретной, манящей, будущего не было, нет и уже не будет. Он сам отказался даже от тех крох, что даровали им боги. Вряд ли ему позволят увидеть её хотя бы издалека, не говоря уже о прощании. И ведь уступая Кире, парень ни на мгновение не задумался о том, как укрывательство Оракула отразится на его отношениях с Анной.