Дорогами предназначения

– Кто...
– выдавила девочка.
– Кто тебе это сказал?

– Они... Духи...
– Алана всхлипнула.
– В тот вечер, когда бушевала гроза, я спросила их, что ждет нас теперь, и они ответили, что... что когда придет время, я не должна мешать Кире уйти... Смерть получит своё, хочу я этого или нет, и я не в силах её остановить. Никто не в силах...

– Как же так? Разве Кира сделала что-то плохое?

Шаманка наконец взглянула на собеседницу.

– Нет, Ами. Просто таково её предназначение. Есть вещи, от которых нельзя сбежать или спрятаться, которые нельзя изменить или предотвратить, и смерть, увы, входит в их число.

– Но ты упомянула какого-то добровольца...

Алана тыльной стороной ладоней вытерла глаза, глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

– Да, в случае Киры не всё просто. Есть своеобразная лазейка - добровольное самопожертвование, гибель вместо неё. Кира рассказывала мне, что в ночь своего бегства от эненов она пожелала встретить спасителя, того, кто выручит её из беды. Наверное, она очень сильно этого пожелала, потому что, сама того не ведая, пророчица разбудила силы, запустившие сложный и совершенно непредсказуемый механизм предназначения. Проще говоря, она попросила у духов нечто, на тот момент страстно ею желаемое, и они дали ей требуемое. Но ты знаешь, что Вселенную нужно просить о чем-либо не один раз и хорошо иметь четкое представление, чего же конкретно тебе от неё требуется. Вероятно, призывая спасителя, Кира неосознанно прибегла к магии... В общем, духи откликнулись и провидица довольно быстро получила своего героя. Теперь, перед лицом смерти, Кира может... ну...
– шаманка на мгновение задумалась, выискивая более-менее подходящее определение, - как бы откупиться от Старухи, вернув духам их дар либо принеся в жертву равноценную замену. Однако главное здесь - добровольно. Этот кто-то должен по своей воле сойти в обитель мертвых, дав Кире второй шанс.

– То есть всё равно, кто это будет или им непременно должен стать тот...
– девочка неопределенно дернула плечом, - спаситель?

– Тот, кого пророчице предназначили сами духи, - повторила шаманка.
– Не знаю, Ами. Возможно.

– А если он не согласится?

– Или Кира не позволит...

– Или его просто не окажется рядом, что будет тогда?
– почти выкрикнула Амилитта, с отчаянием глядя на старшую дикарку.
– Ведь пророчицу похитили энены, и никто не может к ним проникнуть!

Алана беспомощно покачала головой. Что ещё она могла ответить ребенку, впервые столкнувшемуся с несправедливостью этой жизни?

– Я не знаю. Правда не знаю. Наверное, мне не стоило отпускать её.

Девочка опустила глаза, насупилась. Помолчала минуту и глухо спросила:

– Ты сказала об этом матриарх или Фелис?

– Нет. Только тебе. Ах да, ещё Скару.
– Шаманка невесело усмехнулась.

– Когда ты успела?!
– в изумлении уставилась на неё Амилитта.

– В ночь грозы. Мы все готовились ко сну, Кира переодевалась в моей спальне, а я как раз обустраивала здесь Скару его ложе. Он, заметив, что я вернулась погрустневшей, поинтересовался, что же такого там нашептали мне духи, коли я выгляжу настолько печальной. И я рассказала. Сама не понимаю, зачем.

– - -

С каждым новым ударом Сидхе сотрясалось всё сильнее и основательней. Крепостные и замковые стены вздрагивали, словно хлипкий деревянный заборчик, который нещадно лупили дубиной, по каменному настилу двора весенними ручейками во все стороны прыснули трещины, поползли в длину и вширь. С нижнего яруса доносились пока лишь изумленные восклицания эненов, но в воздухе всё ощутимее веяло паникой и это разъедающее чувство стремительно нарастало, точно неудержимая снежная лавина.

В первые мгновения Ирдис даже не понял, что происходит. Один удар, второй... шестой, седьмой. Будто под замком спал неведомый исполин и теперь, внезапно пробудившись, начал огромными кулачищами пробивать дорогу к свободе. "Помощник" и посланница продолжали увлеченно драться, ни на что и ни на кого не обращая внимания. Зрачки Дины расширились до предела и, если бы физиология позволяла катессам бледнеть, она бы, вероятно, уже сравнялась цветом со стенами.

Ведьма стояла неподвижно. Обсидиановые глаза безучастно смотрели в пространство куда-то мимо Старшего, однако энен безошибочно определил, что именно эта девица - причина происходящего. "Её нужно остановить", - мелькнуло у Ирдиса, и он без промедления бросился к девчонке.

Ведьма лишь слегка склонила голову набок, и Старшего отшвырнуло к краю площадки. Несколько раз кувыркнувшись по содрогающемуся настилу и чувствительно приложившись спиной о брусчатку, энен пришел к неутешительному выводу, что идея умом не блистала. Дина выронила метлу и кинулась к замку. Девушка не удостоила удирающую катессу даже косым взглядом.

Кое-как поднявшись, Ирдис обратился к боевой магии, которой владели все Старшие. Мощная воздушная волна устремилась к девчонке и... рассеялась без следа, только чуть всколыхнув светлые пряди. Из дверей замка горохом высыпались энены, заметались по двору, охваченные удивлением, недоумением и паникой. Трещины расширялись, превращаясь в чёрные провалы, ведущие, к счастью, не в пропасть, а лишь в подвальное помещение склада. Со стен градом сыпались пока ещё мелкие камешки, из чьего-то окна выпал и разлетелся вдребезги цветочный горшок.

– Невозможно, - пробормотал Ирдис.
– Невозможно...

Он торопливо переместился в кабинет Ромуса и застал катесса перед окном, с заложенными за спину руками и поразительно спокойным взглядом, устремленным на заснеженные горные вершины. В лучах солнца сияющие кристальной белизной шапки ослепляли, а возмутительно голубое небо без единого облачка казалось воплощением божественного равнодушия. Всё рушится, а богам словно и дела до этого нет...

– Старший!
– окликнул Ромуса Ирдис.
– Что проис...

– Это конец, - ровным тоном оборвал его катесс.
– Мы всеми силами пытались его предотвратить, но рок настиг нас, явившись в неожиданном образе и с неожиданной стороны. Даже Она не могла этого предвидеть.

– Конец?
– потрясенно повторил Ирдис, осматривая воцарившийся в комнате беспорядок. Вот оно - единожды переступишь черту, поправ законы, и хаос накрывает тебя с головой...
– Но это невозможно...

– Почему же? Это уже началось.

– И вы ничего не предпримете?

Ромус через плечо покосился на энена.

– А что я или ты можем сделать? Нам противостоит сила, равная силе нашей госпожи и что в данной ситуации мы можем предпринять? Мы энены, не боги.

Ирдис перескочил через раскатившиеся по полу письменные принадлежности, схватил Старшего за рукав накидки.

– Тогда надо уходить отсюда, - выпалил мужчина.

Катесс отвернулся к окну.

– А куда нам идти? Наш дом - Сидхе и если погибнет оно, нам некуда будет деться.
– Голос энена звучал отстраненно, с ноткой обреченности, и Ирдис понял, что Ромус всё решил. Сжимающие плотную ткань пальцы разжались сами собой.
– Лучше сразу погибнуть вместе с ним, чем мыкаться по миру, где тебе никто не рад.

– Госпожа позаботиться о нас, - произнес Ирдис, в глубине души, впрочем, не слишком убежденный в правильности этой мысли.

– На Эос - возможно. Но мы-то на Аиде, где Она ещё большая чужачка, чем мы.

Ирдис опустил голову, отступил на шаг.

– Прощайте, Старший Ромус, - сказал он, чувствуя, как слова раздирают горло когтями горечи.

– Прощай, Старший Ирдис, - ответил катесс, не сводя сапфировых глаз с горизонта.

Энен телепортировался обратно во двор и застыл, оглушенный грохотом и криками, отражавшимися от стен, точно срикошетившее заклинание. Откуда-то сверху донесся резкий, в мгновение ока перекрывший все прочие звуки, треск. Ирдис вскинул голову и с ужасом увидел, как западная башня нависла над площадкой, щедро поливая бестолково снующих туда-сюда людишек крупными камнями и черепицей. Старший запоздало вспомнил, что меченые не могут телепортироваться из Сидхе без разрешения - на территории замка серебряные сережки работали не хуже эосских блокирующих ошейников, полностью перекрывая носителю доступ к магии, - а остальные энены либо паниковали, подобно насмерть перепуганной Дине, либо отчаянно пытались спасти ближних своих.