Дорогая жизнь
Шрифт:
— Конечно, — говорю, чтобы она замолчала. — При одном условии.
— Каком? — она спрашивает, ее улыбка становится ярче.
— Мы будем целоваться на диване. Этот разговор сводит меня с ума. Я просто хочу, чтобы твои губы были на моих.
Волнуясь, она говорит:
— Ладно, но я не… готова, если ты понимаешь, о чем я.
— Да, и я тоже.
— Подожди, что? — она спрашивает, выглядя оскорбленной, что вызывает у меня смех.
— Да, все верно, я тоже не готов идти дальше. То, что ты меня заводишь, не значит, что я собираюсь взять тебя у окна. Когда есть такая связь, как у нас, то не
— Интимные ласки? — спрашивает она, подняв бровь. Так чертовски мило.
— Ну да. Ты не можешь заставить меня держаться подальше от твоих сисек слишком долго. Я мужчина, бл*дь, ну в самом деле.
Она хихикает, когда я обнимаю ее и веду к дивану. Накрывая ее тело своим, я наклоняюсь, чувствуя ее нежность и тепло.
Сейчас я не чувствую ничего, кроме чистоты Дейзи, и черт, если я не теряю голову из-за этого. Из-за нее.
Джейс
— У тебя есть все необходимое? — спрашиваю я из прихожей своей маленькой квартиры.
— Все в порядке, — отвечает Холлин.
Я выхожу из ванной и стою рядом с кроватью, потирая шею, не зная, что делать.
Холлин остановилась на ночь. Я предложил ей номер в отеле, но она сказала не быть смешным, и она просто остановится ненадолго со мной в моей маленькой квартире. Она не хотела, чтобы я тратил на нее деньги, хотя именно я попросил ее приехать сюда.
Черт, я не собираюсь спорить.
Единственная проблема — моя холостяцкая квартира, в которой есть только два кресла перед телевизором с большим экраном и кровать. У меня даже нет шкафа, который был бы кстати. Поэтому Холлин увидела всю мою одежду, сложенную на полу. Это выглядит хреново.
Мне должно быть все равно, но мне нравится Холлин, и я хочу произвести хорошее впечатление. Хотя в последнее время не очень хорошо справляюсь с этим. Я плакал при ней и это меня смущает.
Сегодняшний день с Итаном. Да, это было какое-то дерьмо. Когда я уходил от Ребекки, все, о чем я мог думать — добраться до Холлин. В ожидании ее, я размышлял, что делаю и зачем она мне нужна. Только увидев ее в аэропорту, я уже знал. Она успокаивает меня. Она успокаивает мою душу.
От ее доброго, понимающего взгляда и нежных прикосновений, она избавляет меня от тьмы, в которой я нахожусь, и превращает ее во что-то яркое, настоящее.
Я слышу звенящие звуки из ванной. Холлин, она здесь. Она действительно здесь.
— Все в порядке?
Дверь открывается, в спальню проникает свет, и появляется Холлин с завязанными волосами, без косметики и в свободной футболке.
— У тебя есть бумажные полотенца? — она топчется на ковре, спрятав руки за спиной, избегая смотреть на меня.
— У меня остались салфетки Chipotle, — я вздрагиваю. Чистящих средств в моей квартире нет, так как у меня есть горничная. Но у меня должны быть хотя бы бумажные полотенца… если я попаду в продуктовый магазин, как и планировалось.
— Это подойдет.
Я поворачиваюсь, чтобы взять салфетки, когда чувствую запах моего одеколона. Какого черта?
— Ты использовал мой одеколон? — я машу рукой перед моим носом. — Как много?
У нее виноватое выражение лица.
Она не отрицает.— Ну, — она потирает лоб и топчется на месте. — Я как бы хотела понюхать его, и случайно уронила его в раковину, разбив бутылку.
Я пытаюсь не засмеяться.
— Но он был в моей аптечке. Что ты там искала?
Она вздрагивает, стыдясь и смущаясь.
— Ты поверил, если бы я сказала, что искала ночной крем?
— Нет, — я скрещиваю руки на груди и качаю головой.
— Как насчет Gold Bond?
Я приподнимаю бровь:
— Крем от зуда. Нет.
— Тампоны? — пытается она снова.
— Черт, нет, — я ухмыляюсь.
— Прекрасно, — ее плечи опускаются. — Я шарилась в твоих вещах, неосторожно взяла одеколон и разбила его в твоей раковине. Я просто хотела понюхать. Кто знал, что бутылка будет такой скользкой?
— И зачем ты хотела его понюхать? — я дразню ее, заставляя краснеть, Боже, мне это нравится.
— Потому что, ну... я слышала, что если вначале почувствовать запах, а потом попробовать на вкус, то получишь весь спектр эмоций? — в ее голосе нет уверенности. Этот вопрос. Чтоб меня.
— Узнать запах, перед тем как попробовать? — я подхожу к ней. — Ты имеешь в виду меня или одеколон?
Я быстро сокращаю расстояние между нами, ее тело напрягается с каждым моим шагом. Ее руки дрожат. Я правильно предполагаю? Или она нервничает?
— Я не про одеколон, — отвечает смущенно.
Нас разделяет несколько дюймов. Моя рука на ее талии, я смотрю на нее, мое дыхание замедляется. Она сказала, что готова? Верно? Я не хочу заходить слишком далеко, и все же мне это нужно. Мне нужно знать, как она будет чувствоваться рядом. Ее кожа с моей, наши поцелуи, как наши сердца бьются в унисон.
Мне это нужно.
Но я буду ждать, если она не готова. Мне этого не хочется, но я буду ждать.
Я касаюсь пальцем нижней части ее лица, восхищаясь ее красивым лицом. И я не могу не думать, что Эрик был счастливым сукиным сыном, когда женился на Холлин. Даже если это было недолго.
— Я хочу тебя поцеловать. Очень хочу.
— Тогда сделай это, — шепчет она.
— Я не могу.
Наклонив голову, она спрашивает:
— Почему?
Разве это не очевидно? Эта женщина иногда может быть такой забывчивой.
— Потому что, — я наклоняюсь, касаясь носом ее лица, останавливаясь возле ее уха. — Если я поцелую тебя сейчас, то не смогу остановиться. Я сниму с тебя эту футболку и буду целовать твое тело, исследуя своим языком.
Она замирает, и я чувствую, как ее пульс ускоряется, а тело напрягается. И я понимаю, что облажался. Она позволила мне поцеловать ее. Это не значит, что я могу облизать каждый дюйм ее тела.
Господи, Джейс. Черт.
— И чего ты ждешь?
От стыда я опускаю голову, прежде чем слышу ее слова. Что?
Чего я жду?
Подождите, что?
Я смотрю на нее в волнении и удивлении. Я чувствую, как она колеблется, но эти глаза говорят о ее желании.
Не хочу, чтобы она жалела об этом утром, поэтому я останавливаюсь.
— Ты уверена? — несмотря на желание исследовать ее тело, понимаю травму, через которую она прошла. Я первый мужчина, с которым она была близка с тех пор, как умер ее муж. Поэтому я не хочу пользоваться ее уязвимостью.