Дорогая жизнь

Такая тугая. Такая идеальная.

Она вжимается в матрас и просит большего. Поэтому я хороню себя, глубоко внутри нее, не позволяя этому моменту уйти из моей памяти.

— Боже, — она кричит, вцепившись руками в мою шею, ее рот ищет мой, пока она крутит бедрами, чувствуя жар между нашими телами.

Она сжимается вокруг меня. И еще… Боже, мой член пульсирует внутри нее.

Черт, нуждаясь в большем, я толкаюсь в нее.

Мы не прекращаем поцелуи, комнату заполняют звуки ударов нашей кожи, наэлектризованные удовольствием.

Вперед-назад. Внутрь-наружу. Мое тело реагирует на каждое сжимание, каждый звук, каждое ее прикосновение, это калейдоскоп эротических ощущений, чувство, которого я никогда раньше не испытывал.

Ее стоны, то, как она сжимается, бросают меня через край.

Здесь все. Каждое ощущение, каждый звук, каждый запах. Я могу умереть прямо сейчас и отправиться на чертовы небеса с ней, обернутой вокруг меня.

— О, Джейс, — она стонет. — Боже. Я уже близко.

Черт, я тоже.

Я слышу крик Холлин, когда ее стенки сжимают меня так сильно, что мое зрение размывается, превращаясь в черное пятно. Я почти уверен, что мой член отвалится.

Ее имя соскальзывает с моего языка, когда я вхожу и изливаюсь в нее.

Пытаясь прийти в себя, я открываю глаза, и вижу ее удивленный взгляд. И в тот момент я понимаю, насколько я облажался.

Она мне нравится.

Не только нравится. Я влюбляюсь в нее.

И я влюбляюсь так сильно. Я просто надеюсь, что не влюбился в ту, которая никогда не будет любить никого, кроме ее мужа. Потому что мое сердце разбито, а это может разрушить его.

Дейзи

— Мне просто нужно задать один вопрос, — говорю я, отрываясь от губ Картера, прерывая наш сеанс поцелуев.

Я вижу его затуманенный взгляд, когда она смотрит на меня своими темными глазами. Его волосы упали вперед, его губы опухли от моих поцелуев.

Моих поцелуев!

— Что такое? И лучше, если это не будет из тех вопросов, о которых ты говорила ранее, где люди придумали термин «птицы и пчелы»⁷¹.

— В этом нет смысла.

— Это про опыления пчел и… нет, мы не будем проходить это снова. Просто задай свой вопрос.

— Ладно. Итак, я прошла через половое воспитание. Я кое-что знаю.

— Хорошо, — его разочарование превращается в сексуальную улыбку. — Я рад, что ты кое-что знаешь.

— Но хотелось бы кое-что уточнить. Но один вопрос.

— Только один? — я слышу нотки смеха в его голосе. — Ну, если так, то ты хорошо образована.

— Не дразни меня.

Он поднимает руки.

— Не дразню, Снежинка. Просто в ужасе.

Я кусаю нижнюю губу, которую он быстро целует и говорит:

— Задай свой вопрос, чтобы я мог вернуться к этим сексуальными губам.

Чувствую бабочек в животе и дрожь по телу. Это вызывает у меня головокружение.

Собираясь с мыслями, я говорю:

— Хорошо, но не смейся надо мной.

— Обещаю. Так что за вопрос?

Чувствуя нервозность, я глубоко вздыхаю.

— То, что прижимается к моему бедру — это твоя эрекция?

Он останавливается, наклонив голову, словно изучая. Я жду его ответа, надеясь и молясь, что не звучала как идиотка. Уголки его губ приподнимаются, и он ярко улыбается мне.

— Ты спрашиваешь, то, что прижимается к моему бедру, — это моя эрекция?

— Да.

— Почему бы тебе не спуститься и не выяснить.

Мне не надо смотреть в зеркало, чтобы знать, как покраснели мои уши и щеки.

Спуститься и узнать? Это кажется таким бесстыдным, но все же мне хочется это сделать.

— Судя по твоему взгляду, ты этого хочешь.

Он отодвигается, давая мне возможность сделать это.

Должна ли я?

Это так далеко от моей зоны комфорта. Я не думаю, что я даже нахожусь в этой зоне.

Больше похоже, что я далеко за пределами.

Но я никогда не была такой девушкой. Боже, я никогда раньше не была близка с мужчиной.

Считалась бы я гулящей девушкой, если бы я засунула руку в штаны парню, пока целовалась с ним?

Могу я позвонить Аманде и спросить?

По его решительному и напряженному взгляду, думаю, это исключено. Я должна сама принять решение.

Я только собираюсь ответить, когда он начинает смеяться. Он качает головой в недоумении.

— Снежинка, я не ждал, что ты будешь трогать мой член. Я просто шучу. Но мысль о том, что ты даже думаешь об этом, очаровательна, — наклонившись, он целует меня в нос.

Очаровательна. Почему это слово заставляет меня чувствовать себя маленькой? Возможно, потому что так меня называет бабушка. Я не хочу быть очаровательной.

Я хочу быть сексуальной, любимой, желанной.

Не очаровательной.

— Что не так? — спрашивает Картер, смутившись от моего молчания.

Что бы сексуальная женщина сделала в такой момент? Облизала губы? Прижалась грудью? Сняла стринги?

Снять стринги звучит экстремально.

И он практически опирался на мою грудь, поэтому было странно, если бы я это сделала. Вероятно, он подумает, что я пытаюсь оттолкнуть его.

Облизать губы. Хм… Это я могу сделать.

Прищурившись, чтобы выглядеть сексуально, я смотрю в глаза Картера и облизываю каждый дюйм моих губ. Я двигаю языком вокруг рта, убедившись, делаю это как по часовой стрелке, так и против нее.

О да, посмотри на меня… а вот и сексуальная Дейзи…

Подождите, почему он нахмурился? Почему он отодвигается от меня?

Он отодвигается. О да, он, видимо, дает мне доступ к ее члену. Это твой момент, Дейзи. Будь сексуальной женщиной, которой ты хочешь быть. Не сдерживайся.

Продолжая лизать губы, поднимаю руку, и чувствую силу, которая меня удивляет.

Еще недавно довольный и счастливый Картер, теперь стоит на коленях, схватив мое запястье, когда мои пальцы обернулись вокруг его промежности.

Думая, что это приятный опыт для Картера, я сжимаю рукой его член, но, похоже, ему это не нравится, когда он начинает кричать на меня.

— Дейзи, отпусти.

— Что? — спрашиваю, облизывая губы и чувствуя, как его член пульсирует в моей ладони.

Пульсирующий член в ладони. Я буду искать в интернете такую фразу. Возможно, я смогу оформить авторские права.