Дороги дождя

Но тревоги оказались напрасными. Стоило Эверетту выйти на площадь, как он увидел своего провожатого.

Уильям оказался детиной не меньше шести с половиной футов росту, с шевелюрой курчавой и не просто рыжей, а огненной. Казалось, вся его голова охвачена пламенем. Окладистая борода и пышные бакенбарды обрамляли румяное веснушчатое лицо с красным (наверняка от злоупотребления виски) носом. На вид здоровяку было лет тридцать пять или сорок, но никак не больше. По крайней мере, седины в его волосах не наблюдалось.

– Несите вещи к тому господину, – обрадованный Эверетт указал своим молодчикам на Уильяма и получил в ответ облегчённый выдох:

– Так бы сразу и сказали, что вам нужен Вилли Пол-лепрекона. Его ж каждая собака знает!

Про загадочные «Пол-лепрекона» Эверетт слышал впервые, поэтому отвечать не стал, решив, что, наверное, что-то не так понял. Размашистой походкой он устремился вперёд, ловко обходя грязные лужи и овечий помёт. Чем скорее они уедут, тем быстрее получится умыться и переодеться. Уф, ну и жара!

Рыжий здоровяк завидел гостя издалека и расплылся в щербатой улыбке (у него недоставало левого верхнего клыка).

– Мистер О`Шиннах? Д`брого здравьичка! Как п`живаете? Надеюсь, д`рога была не слишком томительной?

– Вообще-то, я Эверетт. Не О`Шиннах. Где экипаж?

Понять возницу было нелегко: он говорил с чудовищным ирландским акцентом. Казалось, Вилли произносит каждое слово, держа во рту кусок очень горячей печёной репы; в дополнение к этом он яростно жестикулировал. Впрочем, к говору стоило начинать привыкать: нанятые грузчики тоже не могли похвастаться чистотой речи.

– Дык вот же он, – Вилли похлопал ручищей (кстати, тоже веснушчатой) по краю телеги, гружёной мешками со всякой снедью. – В Ард Арте ещё ост`новимся, овощей в`зьмём. Не гонять же порожняком, раз т`кая оказия выдалась.

– В Ардферте? – не понял Эверетт.

Вилли кивнул:

– Угу, я так и грю: в Ард Арте.

Молодчики с гиканьем покидали саквояжи поверх мешков, и Эверетт мысленно застонал: теперь все его вещи пропахнут чёрт знает чем! Что вообще в этих мешках? Очень хотелось надеяться, что не навоз.

– Что внутри? – он постарался говорить как можно чётче, чтобы Вилли, разгадав намёк, тоже перестал жевать слова. Но здоровяк намёков, увы, не понимал.

– Да так, хлам всякий, – он махнул рукой. – Ещё ваш дедушка, п`койный пр`фессор заказывал. А тут только подвезли. Эх, печаль…

В ясных голубых глазах Вилли показались слёзы, губы задрожали. Наверное, он очень любил профессора, раз так горько убивался.

Один из грузчиков участливо похлопал рыжего возницу по плечу и подмигнул:

– Не грустите, мистер Пол-Лепрекона. Профессор Шеймус сейчас пьёт виски с Боженькой на небеси. Пойдёмте-ка и мы выпьем, чтобы ему там было хорошо.

– Я надеюсь, мы поедем прямо сейчас? – с нажимом произнёс Эверетт.

Ему совсем не улыбалось сидеть и ждать, пока рыжий верзила с друзьями будет поминать дедушку. Напоминались, небось, за месяц. Хватит.

– А что ж не п`ехать то? – не скрывая сожаления в голосе, отозвался Вилли. – Вы садитесь, м`стер… как вы сказали?

– Эверетт.

– Да-да, вот вы и садитесь. Еж`ли рядом со мной на козлах брезгуете, вон на том мешке мягенько будет. Там всего лишь тряпки. Старые, к`нечно. Но не пужайтесь, вошей нетути, я лично пр`верял!

Это не особенно успокаивало, но делать было нечего: Эверетт, скрипнув зубами, полез в телегу.

– Скажи, эм, Уильям, а почему тебя называют «мистер Пол-лепрекона»? Это фамилия?

– Не, это п`тому, что папка у меня лепрекон, – Вилли расхохотался, увидев, как вытянулось лицо английского гостя. – Ну, мамка так всем г`рила. А правда то или враки – не ведаю. Когда горшочек золота найду, тогда и пр`верим.

– А, значит, прозвище, – Эверетт понял шутку и даже улыбнулся. – Судя по росту, я бы сказал, в тебе не «пол-лепрекона», а целых пять. Я слышал, что они совсем маленькие человечки.

– Так то не по росту, а по крови, – с довольной ухмылкой пояснил Вилли, запрыгивая на козлы. Он причмокнул губами, и пегая кобыла дёрнула ухом, словно отгоняя муху. – Н-но, родимая!

Телега, трогаясь, взвизгнула так, что у Эверетта заложило уши, но, к счастью, набрав немного ходу, скрипеть перестала. Лошадка неспешно переставляла ноги, а Вилли затянул весёлую песню. Пел он даже неплохо, язык не был знаком Эверетту, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это ирландский. На котором, к слову, местным жителям запретили разговаривать добрые двадцать лет назад.

– Попрошу без музыкального сопровождения, – Эверетт постарался высказать неодобрение как можно вежливее, но, кажется, Вилли всё равно немного обиделся.

– Как х`тите, – он пожал плечами. – Могу вместо песен р`ссказать о наших краях. О школе тоже могу. И легенду о святом Брендане. Хотите п`слушать? А то ехать-то нам до Ард Арта ажно пять с п`ловиной миль – это часа два, никак не меньше.

Целых два часа езды? Он издевается? Эверетт в который раз за день закатил глаза, но промолчал. Вряд ли смешная пегая лошадка могла тягаться с чистокровными английскими скакунами, на которых он привык ездить. Возможно, эта кляча вообще не умела бегать рысью.

– Ладно, рассказывай, – Эверетт попробовал взбить свой мешок, как подушку. – Легенды – это по крайней мере занятно.

Он ещё не знал, сколько раз за ближайшие два часа пожалеет о своём разрешении.

Глава вторая, в которой Вилли Пол-лепрекона сплетничает и рассказывает сказки о короле Курои, а мистер Эверетт сильно гневается.

Майское – уже почти летнее – солнце припекало вовсю. Какой умник назвал Ирландию дождливой страной? За несколько дней, которые Эверетт пробыл здесь, дождь пошёл всего один раз и то в дороге: редкие капли стучали по крыше почтовой кареты, убаюкивая его где-то на середине пути из Корка в Трали.

Сейчас же тракт подсох, воздух прогрелся до того, что со лба стекали капли пота (но Эверетт мужественно держался и шляпу не снимал), а мешок с тряпками, который любезно предложил ему господин Пол-лепрекона, оказался на редкость удобным, даже неуловимо пах чем-то приятным. Быть может, лавандой? А еще эта мягкая прослойка между дном телеги и Эвереттом отлично защищала последнего от неровностей ирландских дорог. Или всё дело было в трёх порциях виски? Как бы то ни было, сейчас Эверетт чувствовал себя вполне сносно и мог бы даже, наверное, заснуть, если бы не грохочущий над головой звучный голос Вилли. (а как вы помните, говорил он с чудовищным ирландским акцентом!).