Дороги Судий: Чужой Путь

— Ничего особенного. После твоего ухода, Старшие как-то сразу притихли, словно это ты их провоцировала на открытое выступление. Хэл замкнулся в себе, почти ни с кем не общается, только бросается на окружающих, если кто-то по неосторожности влезет в его внутренний мирок. Наверное, не будь меня рядом, он бы уже убил кого-нибудь. Но пока я держу его под контролем…

Последняя фраза прозвучала как-то неуверенно, словно он планировал добавить "надеюсь" в конце. Впрочем, даже я не всегда справлялась с павшим — что уж говорить о маге Пустоты, хоть и талантливом.

— Что-нибудь еще? — не стоило мне, конечно, спрашивать, но если уж начала, то отступать будет глупостью.

— Да, — Нар уже не смотрел мне в глаза, — Ласточка совсем зачахла. Хэл утратил к ней всякий интерес и даже при встрече не здоровается, демонстративно проходя мимо.

Как это на него похоже! Делать больно другим, когда плохо самому. Детская тактика, но кто сказал, что павшие взрослеют?..

— А Пресветлый Владыка? — вот кому я сильно задолжала, и самое ужасное — я знаю, что никогда не заплачу по счетам.

— Он ничего не может сделать. Да и устал он от всего этого. Недолго ему осталось — когда мы устаем, то быстро сгораем.

Я понимающе склонила голову. Жаль, что у нас не так. Впрочем, у нас же нет детей, и через пару столетий при таком раскладе не осталось бы ни одного Судии.

— А у тебя как дела? — спросила я, чтобы отогнать от себя грустные мысли.

— Все хорошо, Эми. Вот только мы скучаем. Возвращайся.

Последнее слово болью вошло в грудь. Ну, зачем так жестоко, эльфенок? Знал бы ты, как я сама этого желаю! Но это не возможно. Ну не смогу я преодолеть магию приказа, даже сейчас, хотя мы еще не связаны клятвами.

— Прости, но это выше моих сил, — бросила я и, не прощаясь, обрубила нить связи. Ну, вот снова в слезы. За последние полгода это уже стало привычкой. Но раз никто не видит, то можно немного ослабить контроль…

Свет, как же мы оказывается уязвимы! Мы умеем быть сильными, но только Проведение знает, чего нам это стоит.

Но я справлюсь. Должна справиться…

Обязана.

***

— Итак, что удалось узнать? — старая женщина, подслеповато щурясь, посмотрела на свою ученицу.

— В мир действительно пришел Судия.

— Откуда такие сведения?

— Одна из странниц мне кое-что задолжала. Она и сообщила, что случайно столкнулась с Судией на улицах одного из приграничных поселений, Последнего Поста.

— Значит, личность палача мира вы установили.

Ученица важно кивнула, вызвав улыбку наставницы.

— Хорошо, а что насчет того, кто властвует над ее сутью?

— Ничего. За все время, что она находилась в городе, она ни разу не встречалась с кем-то по описанию хоть отдаленно напоминавшего кого-нибудь из Младших.

— Значит, плохо смотрели, — резко сказала старая жрица, смерив недовольным взглядом девочку, что когда-нибудь унаследует ее путь и ее дар.

— Но, Плетущая…

— Придешь, когда выяснишь все до конца, — отрезала она, отвернувшись от ученицы. И той ничего не оставалось кроме как покинуть келью старейшей жрицы.

Шаг 5

Это был странный сон. Да и не сон вовсе, а так — бледная тень памяти, случайно отразившаяся в кристалле моего сознания. Почему так произошло? Это сложно объяснить, если честно я и сама не до конца понимаю механику процесса, но считаю, что дело в дожде. Вернее в страшной по силе грозе, разразившейся в начале осени.

Совсем, как тогда…

Мир словно знал, что должно было произойти, и оплакивал глупых мечтателей, решивших поспорить с Судьбой на равных. Но в тот миг мне было плевать и на мнение мира и на всех остальных — я просто жила, впервые жила, не оглядываясь ни на кого. И я была счастлива как никогда прежде.

Я помню, как холодные струи хлестали по лицу, текли за шиворот, помню, как вдали раздавались раскаты грома, гулким эхом прокатывающиеся по земле, яркие вспышки мертвенно-синих молний… но я не спешила в укрытие, я стояла, запрокинув голову и смотрела в темное осеннее небо. Никогда прежде я не была так близка миру, я почти слышала его шепот в крови.

— Простудишься же, — с мягкой улыбкой в голосе сказал кто-то и, накинув мне на плечи плащ, как-то неуверенно обнял со спины.

— Ты же знаешь, что это невозможно, — невольно улыбнулась я. Все же странно чувствовать такую заботу, особенно с его стороны.

— В этом мире возможно все, Эми. Даже любовь павшего к Судие, приговорившей его к вечным страданиям.

Он не обвинял, но мне все равно стало не по себе.

— Прости, я не могла поступить иначе, — я хотела обернуться, чтобы посмотреть ему в глаза, но Хэл удержал меня.

— Я бы на твоем месте поступил так же. Мы не достойны того шанса, что вы нам предоставили. Рано или поздно, но кто-нибудь найдет способ сбежать.

— Это не возможно.

В чем я не сомневалась абсолютно так это в неизбежности наказания. Мы очень качественно переписываем судьбы, и исправить их после этого невозможно. Даже мы не сможем отменить приговор, который однажды вынесли. Зато можем наложить второй…

— Это невозможно, — тихо повторила я.

— Лури, я бы мог с тобой поспорить, более того доказать свою точку зрения, но… не сейчас, ладно? Нам и так скоро придется расстаться.

Ненавижу этот тон. Как можно так покорно и безропотно принимать смерть? Даже если все повторяется раз за разом не обязательно смотреть на мир так!

— Позволь мне войти в круг, Хэл. Я справлюсь.

Сколько раз за последний месяц я поднимала эту тему? Сотни! Но этот упрямый эльф ни в какую не соглашается, повторяя одно и тоже:

— Тебе не хватит сил, да и контроля тоже. Ты сожжешь и мир и себя, поверь, я справлюсь лучше.

— Но…

— Мы же еще встретимся, Эми. Этого у нас отнять не смогут даже все боги Изначалья.

Я почувствовала его улыбку всем телом. Это сложно объяснить, но, даже не видя его лица, я поняла, что он улыбается, печально, болезненно, но улыбается. Отчего-то мне стало трудно дышать, в горле появился неприятный комок. Наверно, так не должно быть, но я совершенно не представляла своей жизни без этого павшего. Я привыкла к вечной тьме в его глазах, к грустной улыбке, увязшей в льдистой синеве подобно мухе в янтаре, к резкой смене настроений, к вспышкам ярости, агрессии… Меньше всего Хэл напоминает мужчину, с которым легко ужиться, но я люблю его именно таким. Меня больше не пугает его непоследовательность и жестокость, я даже научилась понимать его, хотя раньше считала это совершенно невозможным.