Дорогое аббатство

Коул хотел возразить, сказать, что в его дни арктические льды еще не исчезли, но что именно имела в виду эта женщина, говоря "в ваше время"?

–  Экраны всего лишь для обозрения. Система сама контролирует себя. И следит за всем происходящим.

–  Значит, она обладает разумом?
– спросил Коул.

–  Конечно.
– Дана смерила его взглядом.
– Зачем придумывать систему без разума?

–  Равновесие на Земле, - кивнул головой Ли.
– Знает, сто надо делать. Выссый класс.

–  На самом деле, - уточнил Хэллам, - она не сообщает нам, что нужно делать; система доводит до нашего сведения, что она уже делает. "Охрана Земли" взяла на себя почти всю работу, в природных системах вне зоны синхронизации успешно работают наноботы. Система действует всего лишь сто сорок лет и все еще совершенствуется.

"Значит, у планеты все-таки есть шанс, - подумал Коул.
– Ее можно восстановить, хотя бы частично. Даже без помощи "Дорогого Аббатства", даже если им с Ли ничего не удастся сделать…"

А может, и удастся.

–  И поэтому вы привезли нас сюда?
– спросил Коул.
– Чтобы показать нам все это? Предупредить нас о том, что произойдет в случае нашей неудачи… или удачи?

У Даны был озадаченный вид.

–  Это не мы. Вас привели сюда Старики.

–  А вы не Старики?

–  Конечно же нет. Это они предупредили нас и сообщили, что вы скоро будете тут, - ответил Хэллам.
– Поэтому мы вы учили ваш язык. Кроме нас двоих, никто не может говорить на нем.

–  Когда настанет время, Старики отошлют вас домой.
– Дана повела их назад, к выходу из туннеля.
– А пока вам еще предстоит сделать, по-моему, пять остановок. Но сейчас мы должны вернуться.

–  И без промедления.
– Ли смотрел на свой мини-компьютер.

Курсор уже мигал.

Спускаясь вниз по эскалатору без ступенек, Коул испытал странный прилив грусти. Здесь, в будущем, так покойно, но какой ценой.

–  В наше время население планеты было почти восемь миллиардов, а теперь меньше двухсот миллионов, - бросил он Дане, поднимаясь на борт небольшого самолета.
– Скажите, было что-то такое, с чего все началось? Какая-нибудь катастрофа - "бомба замедленного действия"?

–  Катастрофа?
– переспросил Хэллам.
– Да их были сотни. Голод, наводнения, войны, болезни - все это уносило тысячи жизней.

–  И убивало души, - добавила Дана.
– Эпоха Восстановления тянулась много сотен лет.

–  Маски, - промолвил Коул.

–  Им было трудно смотреть друг другу в глаза. Было трудно даже с самими собой. Мир пережил столько насилия, столько разрушений.

–  В эпоху Восстановления они думали, что Траур закончился, - вставил Хэллам.
– Мы же теперь, глядя назад, считаем, что он был в самом разгаре.

–  Так же как некоторые считают, что и теперь мы еще живем в эпоху Восстановления, - добавила Дана.

Самолет бесшумно поднялся в воздух, они почувствовали лишь струю воздуха. Во время полета Коул спросил Хэллама об их местоположении.

Оказалось, Африка.

–  По вашим картам это примерно побережье Мозамбика. А вон тот город вдалеке…

Хэллам тихонько сказал что-то в сторону пульта управления. Язык по звучанию был похож на китайский. Самолет поднялся выше. Теперь между двумя невысокими горами они увидели скопление зданий, выкрашенных в неяркие, пастельные цвета, - словно скопление диких цветов.

–  … это Аруба, а вон там…

На горизонте показалось облако или подобие облака - снежные пики Килиманджаро. Снова в снегу. Хотя Коул никогда в жизни не видел легендарную гору (он вообще не бывал в Африке), но знал ее по множеству изображений - гора ни капли не изменилась. Что такое тысяча лет для гор и льдов.

Самолет опустился, Килиманджаро исчезла из виду - как прошлое… или будущее.

У подножия холма Хэллам и Дана поцеловали их обоих, по-французски, в обе щеки. "Как странно целоваться с людьми, живущими через тысячу лет, - подумал Коул.
– Словно целуешь сон или надежду, а им, наверное, кажется, что они поцеловались с призраком".

–  Прощайте.

–  Прощайте.

–  Пока, - бросил Ли.

–  Когда нажмете на кнопку "ВОЗВРАТ", попадете на следующую ступень, - сказал Хэллам.
– Вам предстоит еще пять. Так сказали нам Старики. И просили передать вам.

Ли мрачно кивнул и пошел по тропинке наверх. Коул догнал его на самом верху.

–  Еще пять?
– спросил он.
– Я думал, что наша задача добыть материал для "Дорогого Аббатства". Что все это значит? И кто такие эти Старики?

–  Нет понятия, - ответил Ли.
– Пора!

Он показал Коулу свой компьютер. Курсор мигал, вокруг прыгали цифры, они медленно поднимались вверх по экрану.

–  Клянусь Богом, Ли, мне кажется иногда, что ты просто притворяешься, что плохо говоришь по-английски! Я ничего не понимаю. Как нам попасть назад в наше время? И что мы тут вообще делаем?

Но Ли лишь улыбнулся своей таинственной восточной улыбкой. Спорить с ним было бессмысленно. Они подошли к планеру; неожиданно подул сильный ветер. Коул пожалел, что отдал теплую куртку. Ли застегнул свою жуткую куртку-сафари. "Если он считает, что близость Килиманджаро хоть как-то оправдывает эту куртку, - подумал Коул, - то он действительно чокнутый". Куртка дурацкая, и сам Ли выглядит в ней нелепо.

–  Тогда поехали.
– Неизвестно почему Коул чувствовал себя отвратительно. Он усадил Ли рядом с собой и взял его маленькую бледную руку в свою большую и темную.
– Ты главный.

–  А?

–  Нажимай "ВОЗВРАТ".

+10 000

Но никуда они не вернулись. То есть не сразу.

Они летели дальше.

Дальше по спирали Времени - так казалось им в тот "момент времени", хотя, как им еще предстояло узнать, Путешествие во Времени возможно лишь один раз в самом Конце Времени, когда ничего впереди вас не ждет. Только там можно вернуться назад по временной петле, ибо Конец Времени один-единственный.

Но тогда они еще ничего об этом не знали. "Тогда" - как странно теперь звучит это слово. "Теперь"…

И вот они летели вперед сквозь Время. Морской запах маленькой смерти исчез, хотя "футбольная травма" в колене все еще напоминала о себе. Огни мигали, превращались в настоящие полосы света: то холодные, то горячие. Ли сжимал руку Коула все крепче и крепче; наконец планер замедлил ход и остановился, остановился в крайнем переднем положении. Неожиданно стало тепло, почти жарко. Вокруг все было белым, как будто в тумане; но вот туман начал исчезать - они оказались в рощице небольших деревьев с серебристой полосатой корой.