Дотянуться до небес

– Конечно расскажешь… – Немного успокоившись, прошептал принц. – Да, и ещё, сообщите Зоре, пусть отправит гонца в столицу, нужно восполнить городское зернохранилище, а также накормить народ.

– Ваша Светлость, но это означает… - Возмутилась Змея.

– Верно, нам придется ненадолго задержаться в этом городе. Если мы не наведем порядок здесь, то тогда там, на передовой, мы рискуем остаться с голодными желудками.

– Будет исполнено. – Стукнув себя в грудь, произнесла Змея, тотчас направившись к Зоре.

Некоторое время, Олег бродил по кабинету, высматривая и ознакамливаясь с книгами, фактически игнорируя присутствующих, но в момент, когда Лябар вновь запричитал о том, что у его есть хорошее имение и золото, и тот готов выкупить свою свободу, вновь грозно взглянул на мужчину.

– Почему «это» ещё здесь? – Эти слова заставили стражниц встрепенуться. – Увести! – Змеи тотчас исчезли вместе с пленником, освобождая комнату.

Обеспокоенная состоянием своего и без того уставшего Господина, Катарина заботливо мельтешила вокруг его, исполняя роль уже не телохранителя, а заботливой служанки, неумело заваривая чай, а также помогая самому принцу прибраться в комнате.

– Мой император, – под утро, когда уже первые солнечные лучи стали пробиваться сквозь облака, обратилась женщина. – Можете рассказать, что вызвало Ваш гнев?

– Огромная, я бы даже сказал, стратегическая пропажа зерна и гибель почти, хотя, я думаю, на сегодняшний день уже и всех трёх тысяч рабов.

– Зерно – это действительно проблема, но рабы, они же просто товар… - Катарина знала, что её принц слегка неравнодушный к низшим классам, но даже такой большой пропажи было недостаточно для того, чтобы лишить жизни потомственного дворянина, тем более пообещавшего всё возместить казне пострадавшего города.

– Для меня они все в первую очередь – люди. Да и к тому же, их смерть была попросту напрасной. Прими они изначально нужные меры, всех этих жертв можно было избежать, а так, этот город стал фактически концентрационным лагерем для огромного количество ни в чем неповинных людей.

– Кон-це-ным… Простите, каким? – Попыталась повторить за принцем Катарина, вызвав на лице последнего ещё одну печальную и усталую улыбку.

– Не бери в голову. – Перелистнув страницу, ответил он.

Сегодня ему нужно было навестить те склады, где производилось хранение, приказать Змеям лично допросить очевидцев, а также узнать, что послужило причиной порчи и куда, а самое главное, как было утилизировано это треклятое зерно.

Ещё оставался открытым вопрос, касающийся баронессы Ливинии Софран. Благо, авантюристки, нанятые им без дела, не маялись. Стоило только Пут услышать о премиальных, как женщина, казалось бы, позабыв о сне и усталости, тотчас растворилась со всей своей командой на улицах города, пообещав, что сделает всё в кратчайшие сроки.

Также нужно было сделать что-то с этой вонью. Речи о канализации, разуемся, и быть не могло, а вот о запрете «испражняться на улицах» стоило бы подумать. Антисанитария, царившая в городе, рано или поздно должна была стать причиной появления какой-нибудь убойной вирусной херни, с которой Олег не знал, как бороться, и очень надеялся на то, что это если и произойдет, то, по крайней мере, не сейчас, когда вся его армия должна была расположиться в городе.

***

Утро для Лаванды наступило непривычно рано. Обеспокоенная ночным происшествием с её любимым казначеем, женщина с опаской из окна смотрела в сторону улицы, где, судя по всему, не спавший этой ночью принц в компании своей охраны и свитой, поспешно располагался в карете. Куда, или зачем он направляется, было неизвестно. Сам факт того, что он буквально за несколько часов сумел вывести на чистую воду одного из её лучших и «умнейших», как она думала, мужчин, говорил для неё о многом.

Правительница, как и все другие женщины этого мира, не была святой, однако и грешницей себя не считала. Воровали в Ламийской империи все и всё, но её не слишком сильно волновало золото, ведь в отличии от других влиятельных личностей, она имела свойство копить, а не тратить, так что, в случае чего, всегда могла откупиться, вернув часть украденного даже в двойном размере. Проблемой была её страсть к мужчинам. В империи спать с несколькими мужчинами было дурным тоном, а собирать из неженатых себе гарем – и вовсе тяжким грехом, за который озлобленные церковные девственницы-фанатички и вовсе могли отправить на костер. Ей нужно было как-то отвлечь молодого принца от собственных дел. Убивать его она не собиралась – с такими умными людьми следовало дружить, а вот сделать так, чтобы тот не смог работать, она вполне могла.

– Тама, – Подозвала слугу Лаванда. – прикажи кухне подать сегодняшним вечерам нашим гостям особенное блюдо. – Извлекая из шкатулки завернутое в какой-то платок растение, произнесла правительница. – А также, вели моей старшей дочери сегодня надеть свое лучшее платье.

Сначала слуга слегка испуганно посмотрела в сторону своей госпожи, а после, вспоминая, что не было дня, когда бы «тактика и стратегия» ведения переговоров с Госпожой не срабатывала, смущенно улыбнулась и спросила:

– Вы дозволите быть мне той, кто сегодня будет обслуживать комнату будущего императора?

– Плутовка… – Ответив той же улыбкой, произнесла Лаванда. – Если всё пройдет, как надо, то разрешу. –Предвкушая вечернее шоу, ответила правительница.

Глава 58 - Хлеб - всему голова

Третья дочь Лаванды всегда считала себя чужой по отношению к сёстрам и матери, что никогда не посвящала младшую в дела семьи. Старшие также глумились над ней, дразня и называя отшельницей. Они не понимали важности науки и книг, несущих просветление и умные мысли предков, отчего девочка большую часть своей жизни провела в одиноком плену собственной комнаты и огромной книжной полки. Вот и сейчас, буквально напрашиваясь в качестве гида и экскурсовода, она не ждала одобрения, и уж тем более того, что сам принц поддержит её точку зрения в плане образования. Но как же она ошибалась.

В момент, когда принц полностью согласился и поддержал её мысль о том, что образование должны получать не только аристократы, но и обычные крестьяне, она готова была броситься с объятиями и поцелуями на шею Его Величества, и сделала бы это, если бы не эта грозная и здоровая стражница, всю дорогу не спускавшая с неё глаз.

Девочка лепетала долго, путая мечты и идеалы с вполне реальными и достижимыми целями. Она жаловалась на семью, на глупых слуг, помешанных только на том, что у них между ног, и на прогнивший город, безустанно рассказывая все его минусы и плюсы, которые её мать по незнанию и собственной глупости отказывалась принимать во внимание.