Доверься мне

На концертах в меня бросали бюстгальтерами, перед глазами мелькали самые разнообразные девушки. Ничто из этого не заводило меня так, как желание еще разок увидеть сладкую попку Стеллы.

Наши глаза встречаются, и Кнопка покачивает бедрами, в которые я влюблен с того момента, как она украла поцелуй и изменила мой мир. Пальцами пробегаю по струнам, и заканчиваю петь. Каким-то образом мы останавливаемся одновременно. Грудь Стеллы поднимается и опускается с каждым прерывистым вдохом.

Мое тело гудит, по коже стекает пот. Ее щеки вспыхивают, волосы на висках от пота кажутся более темными. Изо рта выскальзывает кончик языка, чтобы облизнуть нижнюю губу. Этого достаточно, чтобы я стал твердым. Не прерывая зрительного контакта, я снимаю с плеча ремень от гитары и медленно ставлю ее на стойку.

Взгляд Стеллы затуманивается от страсти.

— Сними футболку.

Живот сводит от болезненного томления, когда я тянусь руками за голову, хватаю горловину футболки и стягиваю ее. Стелла покачивается, словно это зрелище волнует ее и выбивает почву из-под ее ног. По моей коже разливается жар, дыхание ускоряется.

А потом полностью прерывается, когда Стелла стаскивает платье по плечам и бросает его на пол. Следующим слетает бюстгальтер. Я низко рычу, глядя на ее затвердевшие, возбужденные розовые соски.

— Иди сюда, Джакс Блэквуд, — хриплым от желания голосом требует она.

Кнопка хочет поиграть, и поэтому сейчас я Джакс. Спрыгнув со сцены, приближаюсь к ней. Схватив ее за сочную попку, поднимаю на руки, и наслаждаюсь тем, как по голой груди скользит шелк ее кожи. Приоткрыв губы, Стелла крепко обнимает мою талию ногами. Ее поцелуй отзывается в коленях, на головке члена, который рвется внутрь нее.

Ситуация слегка выходит из-под контроля. Мы натыкаемся на диван, падаем на прохладную кожу, и нежное тело Стеллы накрывает мое. Она нужна мне. Кожа к коже, губы к губам. Она — воздух, вода и жизнь. Обхватываю руками ее изящную спину и притягиваю еще ближе, даже когда она скользит языком глубже, пробуя меня на вкус нетерпеливыми облизываниями.

Ее крохотные шелковые трусики трещат от моей хватки, и я стону, когда влажность соприкасается и трется о низ моего живота. Стелла протягивает между нами руку и расстегивает пуговицу на моих джинсах, а потом я приподнимаю бедра, чтобы высвободить член. Но так и не могу оставить в покое ее сочный рот. По позвоночнику горячей волной пробегает чистая похоть, когда она наконец обхватывает мой член.

Опускается, захватывая меня в тугой влажный жар своей киски. Я толкаюсь, подбрасывая ее бедрами, а Стелла извивается, двигаясь так, как ей хочется, используя меня для своего удовольствия. И мне это нравится, я тащусь от того, как покачиваются полушария груди, от упругой мягкости ее попки в моих ладонях.

Стелла ускоряется, и вот уже наши бедра сталкиваются с громкими шлепками. Она выгибает спину, склоняя голову набок. А потом притормаживает, прикрывая веки. Никогда не видел ничего красивее.

В тот же миг она распахиваются глаза, встречаясь со мной взглядом, как будто слышала мои мысли. Стелла наклоняется, обвиваясь вокруг меня, и раскрывает свои мягкие губы. Беру в плен эти губы и целую, словно в последний раз. Мы движемся беспорядочно, рвано, сосредоточенные на ощущениях, а не на технике. Мне безумно хорошо с ней, в ее влажной и горячей глубине. Чувствую, долго я не продержусь.

— Ты близко? — спрашиваю, задыхаясь. — Скажи, чего ты хочешь.

Но Стелла лишь стонет, хмурясь и продолжая объезжать мои бедра. Дрожащей рукой я ныряю между нами и прижимаю большой палец к ее налившемуся клитору — жестко, именно так, как она любит, — и Кнопка со стоном взрывается. Ее тело расслабляется и оседает. Стелла погружается в свой оргазм, позволяя ему захватить себя и полностью доверив мне свое тело.

Зрелище кончающей девушки, ритмичная пульсация мышц на моем члене заставляют меня кончить так сильно, что забываю, кто я и где. Остается только наслаждение и Стелла. Всегда только Стелла.

Очнувшись, до сих пор чувствую себя ошеломленным. Стелла лежит сверху, влажная и задыхающаяся, расслабленная от удовольствия. Мне приходится приложить нечеловеческие усилия, чтобы поднять руку и погладить ее по волосам.

— Если мое выступление творит с тобой такое, — произношу хрипло, — то я буду делать так каждый гребаный день весь остаток нашей жизни.

— Договорились, — негромко фыркает она.

Стелла слегка сдвигается, и по моим бедрам растекается влага. Мы оба напрягаемся. Кнопка поднимает голову, и я не понимаю, как правильно истолковать ее взгляд. Не испуганный, но в нем явно читается шок.

— Мы забыли презерватив, — тихо констатирую я.

Несмотря на то, что Стелла краснеет, с ее губ срывается негромкий виноватый смешок.

— Я о нем даже не подумала.

С кривоватой улыбкой я убираю с ее щеки прядь волос.

— Как и я. Это… я так никогда не поступал. Ни разу. Мысль о защите даже не посетила мой разум, и это впервые.

Стелла кладет голову мне на плечо.

— Ну, мы знаем, что чисты. Я принимаю контрацептивы, так что… — Она замолкает.

Мой член все еще в ней, но уже понемногу опадает. Теперь, когда осознаю, что на мне нет презерватива, он твердеет с новой силой. Ему хочется снова попробовать, изучить ее по-новому. Я приказываю ему угомониться.

— Значит ли это, что мы можем… м-м-м… не использовать… — я прерываюсь.

Черт, я свинья.

Стелла смотрит на меня с сомнением, но без злости. По крайней мере, пока.

— А ты хочешь?

Мы оба буквально ходим на цыпочках вокруг этой темы, и ни один не представляет, как сказать вслух. Раньше я не обсуждал подобный вопрос, просто не возникало желания. Тем не менее, это достаточно важно. Речь не о презервативе — вернее, не совсем о нем, — факт в том, что мы обсуждаем, как на постоянной основе использовать защиту.

Я прижимаюсь губами к ее голове. Конечно, у нас это серьезно. Я однозначно влюблен в Стеллу.

— Детка, мы поступим так, как ты захочешь.

Она покачивает бедрами, и этого движения достаточно, чтобы сделать меня твердым. Я слышу улыбку в ее голосе.

— Мне нравится, что нет нужды делать паузу.

Черт, мне тоже.

— Тогда с этого момента я буду трахать тебя без остановки, — с улыбкой отвечаю я.

Она смеется, и этот звук зажигает мой мир.

— Тебе уже лучше? — спрашиваю серьезно.

Стелла вздыхает медленно и спокойно, ладонями скользя по моему боку и оставляя за собой мурашки.

— Да. Спасибо, Джон. За то, что позаботился обо мне.

Мое горло сжимается.

— Я ничего особенного не сделал.

Взгляд голубых глаз удерживает мой.

— Ты сделал все самое важное.

Мы смотрим друг на друга. В глазах Кнопки столько доверия и нежности, что у меня начинает болеть сердце. Хочу вжать ее в себя и спрятать от всего мира, от всего, что может причинить ей боль. Однако понимаю: это не сработает. Мы не можем защитить тех, кого любим, можем только дать им понять, что подхватим их при падении.