Драко наносит ответный удар

Драко не мог поверить, что Дамблдор так выделил его из общей массы учеников, легко превратив его достижения в недостатки. Родной факультет сейчас разделился на два лагеря: одни явно поддерживали Драко, высказываясь о подлости и пристрастности директора, другие считали юношу виноватым в том, что сорвал планы Слизерина на чемпионство. В числе таких студентов был, конечно, Уоррингтон, который бросал на Малфоя гневные взгляды и, казалось, был готов на него наброситься, сдерживаясь лишь потому, что они были в Большом зале.

— Пойдем скорее, — сказал Тео, наблюдая за старшекурсником. — В таком состоянии наш несостоявшийся Чемпион наделает дел, если декана не будет рядом.

Молчаливые слизеринцы, не столь сплоченные, как обычно, потянулись на выход. Грифы начали выкрикивать оскорбления, в ответ те обнажили волшебные палочки. Столкновение было бы неминуемо, если бы Макгонагалл не пригрозила своим львятам:

— Прекратите немедленно, иначе я как заместитель директора введу такое же ограничение для Гриффиндора!

В гостиной факультета учеников поджидал Снейп. Отправив студентов младше четвертого курса по комнатам, он велел дождаться его возвращения от Дамблдора:

— Я к директору, попробую воззвать к его здравому смыслу и убедить хотя бы принять письменные заявления от наших претендентов, а не заставлять их являться лично. Надеюсь, к моему приходу здесь не произойдет ничего непоправимого, мистер Уоррингтон, о чем вы бы пожалели впоследствии.

Кассиус, не выпускавший палочку из рук еще с момента недостолкновения с гриффиндорцами, мотнул головой, что можно было истолковать как угодно. Декан удовлетворился этим жестом и ушел; в гостиной, где центральное место заняли сторонники Кассия, повисла тишина, прерываемая только редкими перешептываниями.

Драко и ученики, поддерживающие его, расположились возле одной из стен. Учеников в обеих партиях набралось примерно равное количество, и, таким образом, сложился своеобразный паритет. Лорд Блэк, невзирая на то, что Уоррингтон, поигрывая своей палочкой, бросал на него кровожадные взгляды, свою не доставал и велел друзьям спрятать свои палочки. Он был абсолютно уверен в том, что сможет прикрыть всех беспалочковым Протего, как тогда в стычке с Роном. Теперь Драко было понятно, почему в тот раз ему ничего не было за то, что дал рыжему такой мощный отпор: Дамблдор уже запланировал свой ход конем.

Наконец вернулся Снейп, но он не принес ожидаемую весть; напротив, старый волшебник уперся и отказался внимать доводам разума. Но это было как раз неудивительно.

Декан Слизерина встал у стены рядом с Драко, скрестив руки на груди. Он сказал, обращаясь к своим мятежным ученикам:

— Сейчас вам предстоит решить для себя, кто мы: сборище неудачников, легко поддающихся на провокации врагов, или факультет аристократов, славящихся своим единством? Хотите, чтобы маги, из-за которых ваши отцы оказались в Азкабане, радовались вашим склокам? Или вы потеряли последнюю гордость и хотите лишиться чести на глазах иностранных гостей, которые потом расскажут об этом всей Европе?

Снейп обвел цепким взглядом собравшихся в гостиной студентов. Видимо, его темпераментная, очень откровенная речь произвела нужное впечатление.

— Хорошо, декан, мы поняли, — сказал Роберт Эккерсли, один из тех, кто хотел бороться за Кубок. — Слизерин не участвует.

Уоррингтон не стал ничего говорить, вместо ответа он спрятал палочку. Профессор удовлетворенно кивнул и пошел к себе. Остальные студенты тоже начали расходиться по комнатам. Многие из тех, кто поддерживал Кассиуса, недовольно поглядывали на Драко, но молчали.

— Ничего, Драко, — сказал Грег. — Добейся освобождения наших из Азкабана, и все снова будут на твоей стороне.

Учитывая, что отец Гойла погиб и у него в тюрьме никто не сидел, его слова произвели сильное впечатление.

— Ты зайдешь к декану? — спросил Тео.

— Нет, я спать, — буркнул Малфой.

Оказавшись в их с Тео комнате, он быстро разделся, задернул балдахин и запечатал его мощным заклинанием, чтобы его не беспокоили. Хорошо было бы отправиться отдохнуть от всех неприятностей на Гриммо, но идти туда надо было через камин Северуса. Меньше всего Драко хотел сейчас оказаться рядом с крестным. Он подозревал, что тот попытается заставить его отказаться от затеи с медальоном из-за усилившегося внимания Дамблдора. Но упрямство Блэков просто требовало назло Светлейшему посмеяться над его любимцами.

* * *

Утро в Хогвартсе ждали с нетерпением многие, а не только те, кто собирался пересечь запретную линию и приблизиться к Кубку, чтобы попытаться войти в анналы его истории. Гриффиндорцы толпой вышли из гостиной, не только чтобы поболеть за совершеннолетних претендентов, например, за Анджелину Джонсон, но и воочию увидеть триумф или же полный провал вездесущих близнецов Уизли.

Фред и Джордж, являясь организаторами общешкольного тотализатора, умудрились принимать ставки на самих себя. К всеобщему удивлению, на них ставил Слизерин, а против — Рейвенкло. Но в пятницу вечером в гостиной Гриффиндора произошло событие, в результате которого Уизли прекратили принимать ставки на то, что они смогут преодолеть защиту Кубка, потому что желающих это сделать оказалось слишком много.

Тогда в гостиной почти никого не было, так как большинство учеников бродило по школе, разглядывая, как она украшена по случаю завтрашнего приезда гостей. Лишь несколько юных волшебников, задержавшихся там, видели, как Гарри Поттер продемонстрировал своей подруге артефакт, который сделает из любого недоросля взрослого мага. Но то, что видел один гриффиндорец, через час знают все. А учитывая болтливость Рона, который не утаил, что его старшие братья собираются перекупить артефакт, ученики ало-золотого факультета были уверены в том, что у Уизли все-таки получится если не стать Чемпионами, то хотя бы в очередной раз бросить вызов правилам и свое имя в Кубок Чемпионов.

Рон, конечно, тоже был здесь. В группе однокурсников, в которой он стоял, слышались оживленные голоса, обсуждавшие шансы Фреда с Джорджем и других учеников, ставки, которые уже сделаны, и на что еще надо бы поставить, а главное, где взять на всё денег. Шестой Уизли в беседе участия не принимал, он поглядывал на Гермиону, которая только что подошла и по пути на завтрак задержалась посмотреть, что здесь происходит.

Гарри специально попросил подругу появиться в холле отдельно и к ним с Драко не подходить, чтобы ни у кого не возникало сомнений в ее непричастности. Сейчас, стоя в стороне от общей массы гриффиндорцев в ожидании близнецов с деньгами, Поттер замечал эти взгляды Рона на Грейнджер. Не такие сальные, как на француженку на пиру, но все-таки какие-то неприятные. Гарри очень не понравились, что Рон смотрит так на Гермиону.

Появились близнецы. Гарри, получив от них двадцать галеонов, украдкой передал их Малфою, который, в свою очередь, отдал медальоны. Возле тумбы с Кубком в холле стояли слизеринцы, многие из которых поставили на Уизли, а некоторые, в том числе друзья Драко, пришли сюда, чтобы позабавиться за счет близнецов. Драко обещал не просто увлекательное зрелище, а целое представление, а если повезет, настоящий спектакль. Единственное, что Малфой не рассказал заранее никому, кроме крестного и Гарри с Гермионой, было то, какой эффект вызовет артефакт, если его наденут гриффиндорские затейники.