Дракон Потапов и украденное сокровище

Хватит уже любоваться луной, нам пора по постелькам!

Можно, сниму я охрану и больше оградой не буду?

Бдил я ответственно, глаз не сомкнул ни секунды.

Не перелез чрез меня ни один неизвестный преступник, – сообщил Пифон и зевнул.

– Подождите минутку, – попросил Амэ-но-ано. – Чистая формальность. Через Пифона никто не перелезал, верно? Значит, если жемчужину подменили, когда Пифон уже лежал вокруг пруда, то она ещё здесь. У меня нет санкции на обыск, и я даже не полицейский, я – скромный смотритель мхов. Но, возможно, для экономии времени вы согласитесь без формальностей дать себя осмотреть?

– Да пожалуйста, – пожал плечами Потапов. – Любуйтесь.

Амэ-но-ано огладил Потапова по чешуе, потом то же самое сделал с Франсуа и Цзяном.

– Уважаемый мистер Кецаль, снимите свою одежду, – попросил Амэ-но-ано.

– Ещё чего! – возмутился Кецаль. – Против обыска не возражаю, как все, так и я. А раздеваться отказываюсь. У нас в Америке считается неприличным ходить голым в общественных местах, даже драконам. Ощупайте всего, я не против.

– Кстати, а где ваш хвост? – вспомнил Амэ-но-ано. – Бесхвостых драконов не бывает.

– Ну, я обычно вру дамам, что у нас в Америке как в самой цивилизованной стране драконы бесхвостые, потому что они продвинулись по пути эволюции, – хмыкнул Кецаль. – Вот обезьяна потеряла хвост и стала человеком. Значит, бесхвостые драконы более передовые. Но кража – дело серьёзное, лучше говорить правду. Несчастный случай в детстве лишил меня хвоста и обеспечил ужасным ощущением, что я хуже моих сверстников.

– Соболезную, – покачал головой Амэ-но-ано. – Комплекс неполноценности – это тяжело для подростка.

– О где ты, где ты, дитя моё, моё сокровище! – взвыл Цзян (Потапов аж вздрогнул от неожиданности). – Вы тут хвостами развлекаетесь, а она где-то в лапах коварного похитителя! Она страдает! Она у меня такая ранимая!

Амэ-но-ано поморщился. По японским обычаям нельзя показывать горе. Надо улыбаться, даже если больно. Иначе ты нарушишь гармонию окружающих. Амэ раздражала слишком бурная скорбь Цзяна. Но Цзян был китаец, ему можно страдать громко.

– Кстати, а тебя-то? Тебя, Амэ, тоже надо обыскать, – хихикнул Кецаль. – Чем ты лучше нас, детка? Ты – один из устроителей конгресса. Может, ты организовал конгресс, чтобы спереть жемчужину?

Амэ-но-ано хотел возмутиться, но сдержался. Этот гайдзин его тоже жутко раздражал. Но Амэ-но-ано умел держать себя в обществе. К тому же гайдзинам – так презрительно называли в Японии чужеземцев – надо всё прощать. Им и так не повезло в жизни, они родились не в Японии.

– Ваше предположение оскорбительно, но я согласен подвергнуться обыску, – сказал он. – Кто будет меня осматривать?

– Я, – ухмыльнулся Кецаль и тщательно ощупал каждую чешуйку Амэ. – Всё, детка, свободен. Но подозрений с тебя это не снимает.

– Ещё Пифон, – напомнил Цзян. – Его тоже надо обыскать.

– Он лежит далеко, и в темноте у него было сто возможностей спрятать жемчужину, – возразил Амэ-но-ано. – Мы ничего не найдём. Не стоит обижать старика. Полиция уже обшаривает каждый сантиметр берега. Если Пифон её спрятал, они найдут. Пойдёмте в главный павильон, господа подозреваемые. Улики берём с собой: две фальшивые жемчужины и два платочка с кленовыми листьями.

– А Кракена? Вдруг он уплывёт? – спросил Кецаль.

– Не уплывёт. Это не в его интересах. Он же хочет получить жемчужину.

– К тому же ему плохо, – добавил Потапов. – Он очень бледный.

– Кальмары румяными не бывают, – проворчал Цзян.

– Теперь я запутался окончательно, – вздохнул Потапов.

А в это время…

Геолог – Густаву.

Канистра наша! Шофёр одурачен, программист пойман сетью, тараканы очумели. Любование луной прошло согласно установленному плану. Шеф, с вас премиальные.

Густав – Геологу.

Получишь. Опасайся опознанного таракана – он разведчик.

Геолог – Густаву

Опознанный таракан ушёл и не вернулся.

Глава 12. Тайна Драгоценностей Прилива и Отлива

– В этом преступлении сплелись две древние легенды, – начал Амэ-но-ано, когда все расположились в главном павильоне. – Восточные драконы их знают, но я считаю, что мы должны рассказать их западным драконам, иначе возможна путаница. Итак, первая легенда. Давным-давно, много сотен лет назад Японией правила императрица Дзингу. Однажды ей приснилась чудесная западная страна, где много золота и серебра, шёлка и драгоценностей. И императрица Дзингу решила завоевать эту страну. Тогда её ещё никто не называл Кореей, а именовали Чосён, Страной Утренней Свежести. Императрица Дзингу обратилась к Духу Гор, и он дал ей дерево для кораблей и железо для мечей. Императрица обратилась к Духу Полей, и он дал ей рис, чтобы кормить воинов. Императрица обратилась к Духу Трав, и он дал ей пеньку для канатов. Но самое ценное дал императрице Лун-Ван, Морской Царь-Дракон, тогда ещё молодой и легкомысленный. Это были Драгоценности Прилива и Отлива.

Императрица построила флот и добралась до страны Чосён – до Кореи. Корейская армия стояла на берегу в полном вооружении, корейские боевые корабли были готовы к битве. Как только дозорные увидели флот императрицы Дзингу, корейские корабли двинулись ему навстречу. Когда они подошли близко к японским судам, императрица бросила в воду Драгоценность Отлива. Тут же волны отхлынули, оставив воды по щиколотку, и корабли оказались на дне. Корейцы решили, что это просто отлив, и у них достаточно времени на захват вражеских судов. Корейцы попрыгали со своих кораблей и, увязая в мокром песке, побежали навстречу японцам, радуясь: «Вот мы сейчас их захватим!»

И тогда императрица Дзингу бросила в воду Драгоценность Прилива. Тут же огромная волна утопила корейцев, не подозревавших такого волшебства, разбила в щепки их корабли, бросилась на сушу и уничтожила всю армию Кореи, стоявшую на берегу. Когда волна схлынула, императрица Дзингу спокойно пристала к берегу, и её войско завоевало беззащитную Страну Утренней Свежести. Императрица вывезла в Японию много золота и серебра, шёлка и тигровых шкур, драгоценностей и статуй, книг и картин – ибо страна Чосён была тогда государством великой культуры, прославленных поэтов, философов и художников.

А Драгоценности Прилива и Отлива так и лежали на дне близ того места, где разыгралось сражение. И когда вскорости Великий Кракен (тогда ещё не великий, а довольно юный и небольшого размера) случайно наткнулся на них, прогуливаясь вдоль побережья Чосён, то решил, что они ничьи. Лежат себе на песочке, только рыбки вьются над ними да маленький осьминог пристраивается, как бы сделать себе из них домик. Отчего бы не подобрать ничью вещь?

– И он прав, – сказал Кецаль. – Я бы так же сделал. А что? Найденное – не сворованное. Сами виноваты, что потеряли, разини.