Дракон Тирании

— Что поделать. Кровавая месть тоже звучит не очень хорошо. И если я не смог справиться с собой опираясь на Человечность, а скорее всего это и произошло, то логичнее попробовать другой метод, — заметил Жон, послав Джин внимательный взгляд. — Хотя тут стоит уточнить, что я мог перейти на Самоконтроль только при условии, что я превратился именно во время боя с Королевой Гримм и потом хотя бы пару лет медитировал в одиночестве, пытаясь справиться с собой. На ходу переобуться не выйдет.

— А если все было немного по-другому? — спросила Джин и почему-то Жон, глядя на Реликвию Знаний, был уверен, что все несколько хуже, чем предполагал раньше.

— Тогда я, скорее всего пошел путем Инстинктов, то есть вместо того чтобы подавлять я наоборот погрузился в эмоции с головой, постепенно учась жить с неугасимым огнем в крови, — Жон покачал головой.

В своё время Драйг шел путем Инстинктов, но все его последующие воплощения, которые Жон помнил предпочитали либо Человечность, либо Самоконтроль, некоторые ещё шли через Связи, как Иссей, то есть окружали себя родными и близкими, за счет которых и держались на плаву. Но Связи никогда не пользовались у наследников души Драйга популярностью, так как делали их зависимыми от окружения. Инстинкты же давали неоспоримые плюсы, защищали разум от постороннего вмешательства, заглушали боль и в целом драконы на Инстинктах были значительно сильнее собратьев при почти равном развитии. Но и у этого была обратная сторона.

Даже по драконьим меркам подобные берсерки были отщепенцами, которых скорее боялись, чем уважали. И не просто так Драйг, Альбион и Кром Круах были одиночками без стай. В то время как даже Тиамат, королева всех злых драконов, смогла создать семью, была матерью и собрала свою стаю, что была весьма уважаема среди многих других стай драконов.

— Понятно, — отозвалась Джин, что знала о чём думает гуманоидный дракон.

— Когда я завершил превращение? — Жон уже догадывался об ответе, но решил всё же уточнить.

— Когда увидел мертвую напарницу и не смог её воскресить, — ответила Джин.

— Понятно, — повторил за Реликвией Знаний Жон.

— Что вам понятно? — хмыкнула Янг. — Мне вот, например, ничего не понятно.

— Благо тебе, — гуманоидный дракон только плечами пожал.

— Очнувшись от кошмаров Эдвард узнал, что в клинику Йозефки пробрался один из монстров, заполонивших Ярнам, — продолжался рассказ Жона-из-будущего. — И так как он уже подписал контракт его отправили разбираться с этой проблемой… одного, без оружия и подготовки.

— Что-то я не догоняю, зачем его тогда вообще лечили, просто чтобы убить? — спросил Кроу.

— Благодаря своей драконьей силе Эдвард смог достаточно легко справиться с проклятым зверем, что когда-то был человеком, — тем временем Эдвард на экране просто выдохнул в оборотня поток огня, самого обычного, но все ещё очень жаркого пламени, и пока волкоподобная тварь каталась по полу, пытаясь сбить пламя дракон в теле человека на большой скорости сблизился с тварью и метким ударом ноги просто размозжил несчастному голову. — Разобравшись с первой проблемой наш уже официально Охотник, цепной пёс Церкви, обратился к Йозефке за разъяснениями. Разъяснений тех было немного, буквально небольшое письмо от Германа: «Ищи Бледную Кровь, чтобы завершить Охоту». А на словах врач посоветовала найти призрачный фонарик, через который можно будет найти учителя.

Зрителям в этот момент как раз показали, как эти фонарики выглядят.

— Стремная хрень, — охарактеризовала увиденное Янг и все с ней согласились. Старинный фонарь со свечой внутри, вокруг которого суетились те самые детские трупики, что явились Эдварду в кошмаре, никому не понравились.

— И надо сказать, что фонарики действительно помогли, они перенесли Эдварда в так называемый Сон Охотника, — Жон хмыкнул. — Я не говорил этого до сих пор, но Великие способны создавать некие отдельные от реального мира измерения, которые называли Снами или Кошмарами. В кошмары Великие заманивали смертных чтобы наказать или просто помучить. Сны же… ну в некоторой степени они могли бы считаться наградой. Сон, это буквально мир, в котором твоё желание исполняется, правда не всегда так, как ты этого хочешь.

Тем временем на экране можно было увидеть старенький дом, с мастерской на первом этаже и обширным кладбищем вокруг дома. В саду же при кладбище был немолодой уже мужчина, что сидел в кресле каталке. Несчастный раскачивался в кресле и рыдал, размазывая слезы и сопли по лицу.

— О, Лоуренс… Мастер Виллем… Кто-нибудь, помогите мне… Освободите меня, пожалуйста, кто-нибудь… Пусть закончится этот сон… В ночи ничего не видно… О, кто-нибудь, пожалуйста…

— И это награда? — Эмбер передернуло от увиденного.

— Это то, чего он просил, но не то, чего желал, — Жон смотрел на выдающегося человека, одного из светлейших умов и признанного лучшего воина своего поколения, что был сломлен инородным, отвратительным в своей сути разумом. — Так часто случается, когда ты пытаешься получить что-нибудь от могучей сущности просто так, с расчетом, что этой сущности помощь ничего не будет стоить.

В этот момент Глинда напряглась. Для помощи Эмбер она обратилась к Дракону с просьбой, тот помог, обратившись к силе какого-то крайне мутного то ли полубога, то ли просто бога… не получится ли так, что и ей тоже потом придется заплатить за эту помощь ту цену, которой она совсем не ожидает?

Как-то всё это очень нехорошо звучит.

— Как я уже говорил, Герман отошел от дел после смерти близкого человека и некоторое время он просто сидел в своей мастерской. Там он сделал куклу с лицом девушки, которой дорожил и делал для Охотников оружие, пока не получил от Лоуренса пуповину Полукровки Великого, с помощью которой смог связаться с неким Великим, у которого попросил воссоединить с той самой девушкой, которую потерял и возможность вернуться к Охоте. Так появился Сон Охотника, откуда Герман мог наставлять и снаряжать других Охотников. И в этом Сне Германа сопровождала ожившая Кукла, — в словах Жона слышалась злая усмешка, а зрители могли наблюдать за куклой с лицом, которое могло бы принадлежать кому-нибудь из семейства Шни. — Так что формально Германа не обманули, но…

— Но это не то, что он хотел получить, — понятливо кивнула Белла.

Помимо ответа Беллы, зрители также могли увидеть первый разговор Германа и Эдварда.

— Мне сказали, что ты можешь помочь мне, старик, — кивнул носитель драконьей души.

— Ага, ты, должно быть, новый охотник. Добро пожаловать в Сон. Пока что он будет тебе домом. Я Герман… друг охотников. Ты, конечно, пока что ничего не понимаешь, но не ломай над этим голову. Отправляйся и убей несколько чудовищ. Это пойдет тебе на пользу. Именно этим занимаются охотники! Ты привыкнешь…

— Прекрасное напутствие, — хохотнул Эдвард. — Мне нужно попасть в Бюргенверт.

— Если нужно, то тебе стоит встретиться с главным викарием, Лоуренсом, именно у него ключ от преграды к Университету, — отозвался Герман. — А пока тебе стоит отправиться на охоту… Когда-то здесь было убежище охотников. Мастерская, где охотники применяли кровь для улучшения своего оружия и плоти. Теперь у нас не так много инструментов, но… Ты можешь использовать все, что найдешь… даже куклу, если пожелаешь…