Дракон выбирает с прицепом

Неужели он и правда полетит в Академию! Это чтобы заступиться за Злату?

Малышка хныкала на руках, а я утешала ее словами, что оценка – это пустяк, ерунда, что это просто циферка, которая ничего не значит. И никто ее ругать за плохую оценку не собирается. Ни в коем случае.

– Не надо, не плач,- прошептала я, видя, как глаза Златы наполнились слезами. – Давай мы сделаем вид, что это оценки не было! И дядя ничего не говорил!

– Замолчи! – рыкнул Альвер, сверкнув глазами уже на меня. – Сейчас же!

Злата заревела так, что, казалось, соседи сбегутся заколачивать нам дверь. Я не понимала, что происходит. Что я не так сказала?

«О, богиня! Разве можно такое говорить ребенку?» - взорвался чат.

«Я бы никогда не сказала такого своему сыну!».

«Как ребенку жить после этих слов! Я бы уже давно потеребил органы опеки, чтобы они занялись этой семейкой!», - недоумевала я, читая сообщения. Они сыпались, как из рога изобилия. Одно возмущенней другого.

Что я не так сделала? Что я не так сказала? Кто-нибудь мне объяснит?

Глава 44

Пока драконы обещали потеребить всякие органы, я искренне недоумевала, в чем дело?

– Злата, - прошептала я, целуя в висок дочку.

– Так! – послышался старческий кашель и знакомый голос ректора. – Я здесь! В чем дело?

Поверх всех окошечек расползалось одно единственное. Ректорское. Руки, покрытые чешуей, лежали на бумагах. Сам же ректор «плавал». Он как бы пытался оставаться человеком, но в то же время черты лица его расплывались, появлялась чешуя, морда вытягивалась. В этот момент ректор брал маленькую дымящуюся кружечку. Это напоминало крокодила, изволившего сербнуть чаем. Пасть тут же превращалась в рот, чтобы он мог сделать глоток, и все повторялось заново.

– Вы заболели? – всхлипывая, спросила Злата.

– О, нет, дитя мое! – умилительно заметил старик, глядя на кружку. – Драконы почти не болеют! Редко- редко. Драконий кашель, погубивший десяток рыцарей, причем, случайно. Ну и еще парочка болезней.

– Одна болезнь рискует появиться прямо сейчас! – прорычал Альвер, перебивая.

– Просто, чем старше дракон, тем , порой, тяжелее ему находиться в человеческом облике. Мне много тысячелетий, поэтому мне уже не так-то просто держать собственную магию… - закончил ректор.

И пыхнул огнем.

– Ой, простите! Неприлично вышло! Я слышал про стихотворение и оценку! – произнес ректор. – Мне уже все рассказали. Уважаемый Альвер, я прошу вас успокоиться и не покидать свой замок! А вас Злата попрошу не плакать! Я бы хотел лично убедиться в непростительной ошибке, о которой сейчас идет речь. Не могла бы Злата прочитать стихотворение еще раз!

Растирая слезы и вздыхая, Злата стушевалась. Альвер выглядел так свирепо, что я всерьез поняла. Не стал бы ректор так одергивать дракона, если бы это были пустые слова. Альвер действительно собирался в Академию!

– Я не хочу… Я боюсь, что снова скажу что-то неправильно, - прошептала Злата, съежившись в маленький комочек у меня на руках.

– Вот так отбивается желание учиться у ребенка!
– произнесла я.

– А ты не бойся!
– усмехнулся ректор, снова пытаясь сделать глоток. На этот раз кружечка ударилась о внушительные драконьи зубы. Ему пришлось открыть пасть и залить в нее кипяток. Мне показалось, что огромные зубы сейчас откусят фарфор, но все обошлось.

Злата прошептала стихотворение так тихо, что пришлось прислушиваться. На этот раз она путала слова, делала паузы…

– Девочка проявила усердие и терпение, не присущее столь юному возрасту, чтобы выучить стихотворение, - заметил ректор. – Согласен, не все гладко. Но это поправимо! При условии, что она росла среди людей! Так что будьте так любезны, поставить Злате твердую четверку!

– Да, но старалась она на пятерку! – рявкнул злобный Альвер, а я смотрела на него. Сердце сжалось при мысли, что именно таким я представляла отца дочки.

– Да, но я уже отправил балл в сокровищницу факультета! Я ничего не могу поделать! Баллы уже засчитаны! – обиженно произнес Кляузиус. – Я не могу отозвать их обратно! Думаю, что в следующий раз Злата ответит лучше! И мы исправим оценку!

– Ну девочка же два раза рассказала стихотворение! Поэтому придется поставить еще одну оценку! Мало какой дракон, находясь в таком душевном волнении, вспомнит, о чем вообще был урок. Но Злата вспомнила стихотворение. И, насколько я помню, последних двух строчек про горные шапки и апельсин в стихотворении не было. Так что ребенок проявил творческую жилку! – кивнул ректор. – Ставим Злате еще одну оценку. На этот раз пятерку. И получается у нас средний бал ее … четыре!

Ректор кивнул, еще раз ободрил Злату тем, что ему очень понравилось ее стихотворение.

– А знаете что, юная драконица, - лукаво улыбнулся старик. У меня при виде него сердце чуть не разорвалось. Беру свои слова обратно. У нас замечательный ректор!
– Есть такая примета, что тот студент, который получил первую двойку или тройку, станет лучшим студентом выпуска!

До нас донесся пронзительный крик детского возмущения. Кажется, теперь двойку хотят все!

«Спокойно, Белуар! Спокойно! Сейчас мы получим свою двойку и пойдем пить чай!», - послышался голос деда. Он что-то настроил на зеркале. Теперь передавали открытый рот и юного крикуна. Со стороны казалось, что он поет в опере.

Я видела, как Злата весьма приободрилась. Она даже улыбнулась.

– Одну минутку! – строго произнес ректор. Он протянул руку и схватил окошечко учителя. Теперь все видели два окна. И много – много маленьких под ним. Я же искала глазами окошечко с Альвером.

У всех внезапно отключился звук. «К сожалению, сейчас вас не услышат!», - появилась красивая надпись. Ректор кивнул, а я по обалдевшим лицам, которые смотрят в один тот же угол, поняла. Надпись появилась у всех.

– Уважаемый, Клаузиус, - начал ректор, казалось бы, спокойным голосом. – Вы наверняка забыли, что этом году к нам поступила особая ученица. Дракон, который все это время прожила в мире людей, не зная родственников, не зная родного языка, вдали от клана, обычаев, традиций.

Чпоньк!

Прямо перед носом ректора милая старушка водрузила поднос с маленьким пузатым чайником.

– Можно я взгляну нее? – произнесла старушка. – Ну хоть разочек! Где мое сокровище?

– Дорогая, идите! Не надо меня прерывать, когда я кого-то ругаю! – строго произнес ректор, выпроваживая взглядом бабушку. Но та уходить не собиралась. Это получается миссис Ректор? Как интересно!
– Я должен донести до уважаемого Клаузиуса тот факт, что этот класс другой. И начинать нужно с самого простого и понятного. Для остальных детей это будет отличной возможностью повторить, а маленькая Злата выучит. Мы не должны относиться к ней со строгостью, словно она каждый день разговаривала на драконьем языке. Еще раз, Клаузиус, девочка росла вдали от своих родственников. У нее не было заботливого папы, который бы научил ее полетам, оборотам, не было заботливой мамы…