Драконовы сны

Одно мгновенье Телли колебался.

— Ты поможешь ему?

— Клянусь своим именем.

— А как тебя зовут? — замирая от собственной наглости прокричал Вильям. — Скажи, чтобы я знал, кого мне поминать добром или злом!

Глаза дракона повернулись к барду — одно большое, долгое, исполненное скрытой силы мягкое движение, от которого у Вильяма колени задрожали как кисель.

… Серебряные искры…

… Шелест чешуи…

И нету чувства времени, а только — долго… долго…

… как весь мир в одном глазу.

… И гулкий голос в голове:

«Зови меня — N'yeman»

Так сказал дракон.

— Н'йеман, — задумчиво повторил Вильям, торопливо нагоняя Тила, который уже направлялся к выходу из пещеры — Н'йеман… Что значит «Н'йеман», Тил?

— «Никто», — отрывисто ответил тот через плечо.

— Никто? — Вильям остановился. — Но тогда… тогда почему ты ему веришь?

Тил тяжело вздохнул, но шага не замедлил.

— Вильям, это долго объяснять. Драконы никому не открывают своего истинного имени за так. Но мне достаточно того, что он им поклялся.

— Но ведь…

— Идем, Вильям. Идем. В конце концов иногда уйти, значит — спасти.

Телли стоило больших трудов уговорить варягов, чтоб они собрались и отчалили. И стоило еще больших трудов втемяшить Яльмару, что надо отплывать без травника. Сначала тот уперся — ни в какую, скалился, хватался за топор, но после все-таки решился.

— В конце концов, ты мне доверяешь или нет?

— Но почему нам непременно надо плыть, не дожидаясь Жуги? Объясни! Я требую в конце концов, чтоб ты мне объяснил! Имир, имею же я право знать, почему я должен бросить друга?

— Потому что это наш последний ход, — устало бросил Тил. — Твой ход, которым завершается игра. Давай же. Ну! Поверь мне еще один раз!

— Он жив? Скажи мне — жив?

— Да. Ранен.

— Ох, Жуга, Жуга, — яростно сказал варяг, сжимая кулаки, — я прям' как чувствовал, что вас не надо отпускать! Связался я с вами, с дураками. Как же вы его там бросили одного, да еще и раненого? Тоже мне, друзья называются! А?

— С ним Рик.

— Невелика подмога! — Яльмар сплюнул на песок, растер ногой и огляделся. — Черт, хоть самому на выручку беги… Сколько у нас осталось времени?

— Не надо, Яльмар.

— Почему не надо, почему, зашиби меня Мьельнир?!

— Потому что Рик не вынесет двоих, — сказал негромко Тил.

С минуту Яльмар молча размышлял, разглядывая маленького эльфа, затем решился.

— Ладно. Будь по-твоему. Поверю, если в самом деле так.

Он стукнул кулаком о борт и обернулся к берегу. Сложил ладони рупором.

— Ребята, все сюда! Сюда, я говорю! Отходим! Рэйо, Грюммер, Сигурд! Отплываем! Быстро! Быстро! Где Винцент? Что значит «за скалой»? Ищите этого обжору! Черт… Рой! брось этих дурацких куриц! Брось, я сказал, пока я не заставил тебя их слопать вместе с перьями и потрохами! На воду! Скорей! Скорей!

И сам же первый спрыгнул в воду и двинулся к кораблю.

Шел прилив. Прибой бурлил и пенился меж скал. Темнело. Пока норвеги стаскивали в воду кнорр, грузились сами и грузили битых птиц, бард наскоро пересказал Яльмару все события, произошедшие в пещере.

— Мальчишки! — пропыхтел варяг сквозь зубы, изо всех сил упираясь в борт плечом. Дно кнорра медленно со скрежетом скользило по камням. — Сопляки! Довериться какой-то ящерице… Что если он обманет? Что если не сдержит слово? Что тогда?

Девочка в зеленом платье с косо и неровно срезанным подолом стояла возле мачты и смотрела на вулкан. Телли был рядом, держал ее за руку и что-то говорил. «Все будет хорошо, вот увидишь», — донеслось до Вильяма. Бард покосился на нее, на Тила и опустил голову.

— Тогда, — ответил он, — я сам вернусь за ним.

— Мы все тогда за ним вернемся, — буркнул Яльмар. — Все-е вернемся, зашиби меня Мьельнир! И уж тогда этому гаду не поздоровится. Садись за весло.

Весла вспенили воду. Закачало. Мореходы вышли за прибойную волну и стали выгребать в океан. Скалы Острова пингвинов, нависавшие над самой головой, постепенно удалялись. Прошло, наверное, два часа прежде чем варяги опустили весла. Ветер стих. Дым от вулкана поднимался вертикально, словно белый столб, и только высоко вверху сгибался кочергой и уходил на север, падая и растекаясь по воде. Похолодало. После получаса напряженного ожидания Яльмар запахнул плотнее куртку и нахмурился. Взгляд его неотрывно был прикован к острову и конусу вулкана, который походил отсюда на большое перевернутое ведро, в котором выломали дно и что-то подожгли.

— Что он задумал? — пробормотал он как бы про себя. — А, Тил?

— Кто? Дракон? — обернулся тот. — Да ничего хорошего. Сказал, что разломает стенку между морем и огнем, и все взорвется.

— Один и Фрея! Для чего? Он что, с ума сошел? И долго ждать?

— Нет.

— Вот как. Хм… На всякий случай отойдем-ка мы подальше.

Однако отойти не удалось — лишь только весла опустились на воду, как тут же началось.

Тим Норел первый закричал и вскинул руку, указуя на вулкан: в склоне горы образовалась трещина, столбом повалил пар. А через несколько томительных мгновений тишины ударил гром. Ударил так, что все невольно присели. Пар повалил сильнее, окрестные скалы стали рушиться. Огромные куски камня падали в воду. Грохотало непрерывно. Верхушка горы вдруг брызнула осколками, из жерла с ревом и шипением ударил к небу бешеный фонтан огня, камней и пепла. Рвануло сбоку. Еще и еще. Кнорр закачало на волне, с темнеющего неба на воду и головы варягов посыпались щебень и камни.

— Щиты! — вскричал Яльмар. — Прикрывайтесь щитами! Рэйо, Хельг, Винцент, хватайте ведра, поливайте палубу, а то сгорим!

— Господи боже… — пробормотал Вильям. — Господи…

— Да поможет нам Нийодр, — стуча зубами, выдохнул Тим Норел. — Эта огненная гора утопит нас живьем! Яльмар, куда ты нас затащил?

Хуфнагель дергал кадыком. Винцент крестился и шептал.

— Дальше надо было отходить, — проговорил невозмутимо Арвидас, раскуривая трубку. Раскурил, поднял щит, встал поустойчивее, замер и прищурился на небо, высматривая, не летит ли камень. Происходящая на острове катастрофа, казалось, мало его интересовала.

На острове меж тем творилось страшное. Стенки вулкана были непрочны — толкни где надо, и они обвалятся, а старый дракон умел находить сопряжения скал. Вулкан кипел и клокотал, проваливаясь сам в себя. Весь остров содрогался, уходил под воду. Исполинская гора шла трещинами вдоль и поперек: кипящая вода в минуты разрывала камень. Пар и огонь сошлись в последней битве, раскаленные камни разлетались на мили и мили вокруг. Часть северного склона вдруг обрушилась, наружу вылился поток текучей красноватой лавы и пополз к воде как мерзкая светящаяся каша. В холодных сумерках вулкан был темен и неистов. Волны расходились от него кругами, одна выше другой, корабль качало и подбрасывало. Вулкан грохотал и бомбил небеса, камешки и камни били и шуршали по щитам. Слой пепла на палубе достиг уже двух дюймов, штук пять больших дымящихся булыжников уже попало в кнорр. На глазах у Вильяма один такой ударил в Ларсов щит. Викинг выругался и перехватил щит в другую руку. Мореходы с ужасом смотрели на происходящее. Красные отблески ложились на их лица.

— Где же они? — Яльмар напряженно всматривался в черное от пепла небо. — Один, ну где же они?!

Он обернулся к морякам, окинул взглядом их испуганные, напряженные и злые лица и нахмурился.

— Чего расселись? — рявкнул он, перекрывая грохот извержения. — К Мидгарду в гости захотели? А ну, на весла! Всем грести, а то потонем на хрен!

Договорить он не успел. Внезапно часть горы обрушилась совсем, и море хлынуло в образовавшийся пролом широким ледяным потоком. Разрыв ударил по ушам, скалы зашатались и стали медленно заваливаться внутрь. Все моряки, разинув рты смотрели, как гигантский шлейф черного дыма вытянулся над обломками горы, растекся и раскинул два крыла, став издали похожим на чудовищных размеров птицу или на дракона, а затем распался и исчез.