Драконовы сны
Шрифт:
«Вот и все, — подумалось ему. — Ошибка. Ошибка. С самого начала. С самого начала… Я опять доверился не тем»
— Ну что вы встали? — закричал визгливо Ашедук. — Убейте же его! Столкните вниз! Убейте, ну!
Казалось, тело Хансена уже не тянет вниз так сильно, словно бы он постепенно становится легче. Мускулы деревенели. Жуга едва не рассмеялся от сознания своей беспомощности. Распятый на камнях меж телом Хансена и рукоятью топора, он оказался совершено беззащитным перед наступающими скафенами. Он мог бы отпустить его, и тем спастись — ведь Хансен был уже скорее всего мертв, но травник почему-то этого
Скафены медленно смыкали полукруг.
Смотреть на них, а равно и на Ашедука тоже не хотелось.
И в этот миг раздался крик.
В первый момент травник подумал, что ослышался, потом — что очнулся Хансен, но тут же понял, что опять ошибся: кричали совсем с другой стороны.
— Жуга! — вдруг снова донеслось откуда-то из коридоров. Травник в изумлении открыл глаза. — Жуга, хэй, где ты? Я иду! Держись, Лис, держись!
Весь напрягшись как натянутая струна, Жуга вытянул шею и приподнял голову — как раз чтобы успеть разглядеть, как из отверстия туннеля вывалился Яльмар и остановился посреди площадки, в изумлении от открывшегося его взору зрелища. Скафены медленно попятились назад.
— Зашиби меня Мьельнир, — ошеломленно выдохнул норвег, — сколько же вас тут!
Глаза его вдруг вдохновенно загорелись. Варяг шагнул вперед и отвесил скафенам гротескный в своей вежливости поклон.
— Извиняюсь, — сказал Яльмар, — но я вас перебью.
И поднял свой топор.
Еще через мгновенье из туннеля вынырнул дракон, остановился, выдохнул огонь, и пламя осветило все вокруг. Отступленье превратилось в повальное бегство.
А еще через минуту не осталось никого.
— Жуга, ты здесь? — лицо варяга появилось над обрывом. — Ого, как вас угораздило… Держись, сейчас мы тебя вытащим. Держись. Арне, неси веревку!
Пока дракон метался вдоль ущелья и преследовал отбившихся и не успевших спрятаться, варяг и два мальчишки осторожно подобрались к травнику и захлестнули петлю на руке. Вскоре, хоть не без труда, уже вытащили обоих. Тотчас же выяснилось, почему не отзывался Орге — Тил обнаружил гнома лежащим неподалеку и без чувств. Похоже, его снова чем-то треснули по голове.
— Отпусти руку, — скомандовал Яльмар. — Ну! Да разожми же ты кулак.
— Не могу, — сказал Жуга. По лицу его текли слезы.
— Чего не можешь?
— Пальцы разжать не могу… Яльмар, что ты делаешь! Ох, Яльмар…
— Ну чего ты дергаешься как мальчишка! В конце концов не обрубать же их. Вот так, вот хорошо, вот и… хо… Гм…
Воцарилось молчание.
— Один, — наконец пробормотал варяг. — Кто это?
А Телли ничего не произнес. И лишь смотрел… смотрел.
Жуга наконец нашел в себе силы сесть.
— Хансен! — позвал он. — Хансен?
Тот не отвечал. Жуга наклонился над ним, отбросил волосы с его лица. Приблизился и замер.
— Бог мой… — пробормотал он. — Тил, ты это видишь?
— Девчонка, — подтвердил тот. — Лет двенадцать, может, чуть побольше.
— Яд и пламя, как же… Как же это?
Стрела свершила невозможное, и если б травник не держал Хансена все это время за руку над пропастью, то вряд ли смог поверить в это превращение. Девчушка не отвечала.
Казалось, она спит. Одежда Хансена была ей велика и висела складками. Один сапог слетел с ноги и упал в пропасть.— Что это значит? — Яльмар повернулся к травнику. — Жуга, это опять твои фокусы?
— Стрела, — угрюмо бросил тот. Распустил завязки на куртке девочки и непослушными пальцами зашарил в складках рубашки. Нашел и вынул древко от стрелы. Ран и крови на теле не было. Наконечника у стрелы — тоже. Жуга взглянул на Яльмара, на Телли. Опустил глаза.
— Стрела… Стрела Рудольфа? — внезапно догадался Телли. — Откуда?
— Она была в моем мешке. Мне ее Вильям отдал тогда, в Британии.
— С тобой никогда не знаешь, чего ожидать, — задумчиво сказал варяг. — И все-таки, поверить не могу. Неужто это в самом деле он? Не маска, не личина? — Травник помотал головой. — Вот ведь как. Всю жизнь девчонкой притворялся, а на деле вишь, как оно обернулось… Как это может быть?
— Я тебе потом объясню, — сказал травник. — Если смогу… Где Орге?
— Лежи, не беспокойся. Выживет. Им Арне занимается.
Яльмар вытащил флягу и направился к лежащему без чувств дварагу. Жуга некоторое время сидел неподвижно, потом потянул к себе мешок. Раздернул завязки. Вытащил игральную доску. Фигурка пешки матово мерцала, разгораясь, угасая, вспыхивая вновь. Тил присел, дотронулся до нее рукой.
— К чему бы это?
— Может, надо сделать ход? — предположил Жуга.
— Может быть… А как?
Оба покосились на дракона, но тот ничем не выразил желание хоть как-то поучаствовать в игре. Рик медленно бродил вдоль стен, обнюхивал грибы и плесень, сердито фыркал, мел хвостом. Повсюду догорали маленькие костерки, валялись мертвые тела. Пахло кровью и горелой плотью.
— Это должны сделать мы, — задумчиво сказал Жуга. — Все предопределено. Предпоследняя линия… Гертруда говорила — пешка на последней линии может стать любой фигурой, кроме короля… ну, то бишь, дракона. Вот только где ее взять, эту другую фигуру? Может, оторвать одну из этих?
Тил вскинулся:
— Послушай! Та фигурка… Помнишь, ты тогда забрал ее?
Он не договорил. Жуга все понял, переменился в лице и суматошно зашарил по карманам.
— Черт возьми, Тил, ты прав! Я совсем про нее забыл. Куда же я ее засунул… Только бы не потерялась… А, вот она.
Травник вытащил фигурку воина и протянул ее мальчишке.
— Ставь ты — у меня руки дрожат.
— А ты думаешь, у меня не дрожат?
Фигурку тем не менее, Тил взял. Сделал несколько глубоких вдохов, примерился и со стуком поставил ее в самую середину последнего белого поля. Придержал, как будто опасался отпустить, затем осторожно разжал пальцы.
Сияние угасло. Оба переглянулись, затем Жуга протянул руку, подтолкнул фигурку пешки, и та со стуком повалилась набок.
— Наверное, ты плохо помнишь, что увидела, когда открыла в первый раз глаза. А впрочем, что там помнить. Только темноту. Я думал, что у Ашедука нету стрел. Я думал, все они остались у меня. И я совсем забыл про ту, что положил в мешок. Яд и пламя! мог ли я подумать, когда Гертруда объясняла мне про этот наконечник, где и как я потом буду вспоминать все эти объяснения! Лучше бы я бросил ее за борт, ту стрелу…