Драконы севера
Шрифт:
— У вас горячие ладони… Очень приятно…
Я закрыл глаза, и жар перетек с моих рук через крохотные пальчики в стопу и выше, выше, выше… Клоди ахнула и затаила дыхание.
— Уже не холодно?
— Нет… Это была магия?
— Верно, это была магия
Левой рукой я обнял ее за плечо. Ее головка легла на мое плечо. От волос Клоди пахло сухими цветами и немножко свежим запахом ее кожи…
Тишина вокруг. На мягких ее волнах я начал погружаться в сон. Девичья рука легонько легла на мою грудь, и немного погодя ладошка заскользила вниз по животу, пока не достигла моего мирно спящего
— Э, нет, дорогая! Спать!
Я поймал игривую ладошку и прижал правой рукой к своей груди.
Но выспаться мне не удалось. Клоди стало жарко под перинкой, во сне она брыкалась, сбрасывала перинку с себя и с меня, пихалась локтями в бок.
Я отодвинулся от нее подальше к самому краю. Под утро она замерзла, вернулась ко мне под бок и засопела прямо в ухо, довольная и согретая. Так я встретил утро. Лежа на спине, обвитый руками и ногами беспокойной Клоди.
Почему я не сорвал цветок ее девственности?
Загадочная книга, память о Сью и Бернадетте, пророчество Габриель — все это притушило мое вожделение. Я внезапно ощутил себя старшим братом этой девочки, мне захотелось заботиться о ней, согревать ее, но касаться ее прелестей я не хотел…
Утром за завтраком барон осторожно поинтересовался, как я провел ночь, и не беспокоило ли меня что-то.
— Клоди — замечательная девочка, барон! Отправьте ее ко мне в замок сегодня же.
Барон улыбнулся.
— На обратном пути я вас навещу еще раз. У меня есть для вас должность королевского стольника — вы примете ее?
— Я счастлив, ваше величество!
На дороге Габриель поравнялась со мной и поехала рядом, стремя в стремя.
— По вашему рассеянному виду вижу, что девочка–сильфида постаралась на славу.
— Ошибаешься, Габриель, я просто служил ей всю ночь грелкой. Ее бутон остался не раскрытым.
Габриель засмеялась, и как мне показалось, с облегчением.
— Невероятно — вы отказались от такой лакомой птички!
— Мне нравятся созревшие девушки с развитыми формами… Курочка аппетитнее, чем голенастый цыпленок!
Глава 6
Дорога до ближайших двух деревень была еще накатана, но потом, после полудня, она легла под ноги наших коней совершенно заброшенной. Да что говорить, по дороге уже вырос кустарник!
В сторону моря здесь явно ездить не любили. Дальше в устье Клайва тянулись болота, заросшие камышом и ольхой. Наша цель была южнее — руины Лайонбурга. Лес поредел. На ночевку остановились на опушке березовой рощи.
Сухие березовые сучья жарко горели в кострах. Вечером стало свежо. Я не торопился в палатку, в ее холодную промозглость, а сидел у костра, накрыв плечи плащом, и читал книгу Бранхэрда. У соседнего костра Беннет рассказывал очередную свою историю, и я остался в одиночестве, даже пажи потихоньку удалились поближе к болтливому рыцарю.
Книга Бранхэрда действительно была написана яркой тушью на пергаменте из человеческой кожи. Страницы я перелистывал двумя пальцами, подавляя в себе брезгливость. Но сам текст был безумно интересен.
Габриель
присела рядом.— Эта книга, она вам так дорога. Что в ней?
Я с неохотой оторвался от чтения и протянул тяжелый том ей.
— Это драконий язык?
— Вернее, драконье письмо. Пергамент из человеческой кожи. Секрет этой яркой туши также давно утрачен.
Пальцы Гарриель, поглаживавшие страницу, замерли. Книга была немедленно возвращена мне.
— А что вы прочли? Могу я узнать?
— Можете. Но не здесь и не сейчас.
— Вы прогоняете меня… Понимаю… Я тоже не любила, когда мне мешали читать понравившуюся книгу…
— Разве кто-то может быть доволен, когда мешают читать? Разве что юнец, под розгой овладевающий чтением?!
— Вас под розгой заставляли читать?
— Нет, вовсе нет! Под розгой меня гнали от книг!
Я раскрыл книгу Бранхэрда.
Но Габриель не уходила. Прядь рыжеватых волос выбилась из-под берета, карие глаза от пламени костра загадочно блестят.
— Опросите Беннета под заклятием истины, Грегори.
— Зачем?
— Он вызвался сам ехать с вами. Его оруженосец, очень необщителен, и кроме имени другие ваши люди ничего о нем не знают. Мне это не нравится!
— Завтра будем на берегу западного моря, и тогда я попробую расспросить Беннета.
— Завтра может быть поздно. Сделайте это сегодня.
Но упрямство взыграло во мне. Давно уже мне не указывали на то, что мне делать и как и с кем говорить. Может быть она и права, но я все сделаю по-своему!
— Иди отдыхать, Габриель, завтра предстоит долгая дорога.
Обиженно поджав губы, Габриель встала и удалилась.
Я вернулся к книге.
После завтрака мы отправились дальше. Я подозвал Беннета и попросил рассказать еще что-то. Но внезапно державшаяся в отдалении Габриель подъехала ближе и пожелала рассказать свою историю.
С удивлением я согласился выслушать рассказ моего библиотекаря.
«Граф де Шарньи как доблестный рыцарь церкви отправился со своими людьми на юг, чтобы померяться оружием и отвагой с неверными, оскорбившими своим присутствием земли у колыбели господа нашего. Когда однажды зашла речь о его храбрости при дворе короля Конфландии Филиппа Храброго, собиравшегося в тот же поход, какой-то рыцарь сказал, что под небом не найти другой такой пары, как граф и его супруга, потому что велика доблесть графа среди прочих достойных рыцарей, а его супруга прекраснейшая и добродетельнейшая среди дам всего света. Слова рыцаря, произнесенные в подходящую минуту, запали вамять короля так глубоко, что он изменил маршрут своего движения к портам, чтобы иметь возможность посетить графиню де Шарньи в ее замке.
Король с небольшой свитой выступил в путь и, приблизившись ко владениям графа, послал конюшего сказать его жене, чтобы она ждала его на следующее утро к обеду.
Графиня, умная и догадливая дама, велела любезно ответить, что эта милость для нее выше всех других и что король будет желанным гостем. Но она, конечно, задумалась, с чем связан этот внезапный визит государя, да и еще в остсутствие супруга. Король пожелал полюбоваться на ее красоту? Но при дворе с мужей они бывали, и она не привлекла внимание государя ранее.