Дракула
Шрифт:
Родившийся 8 ноября 1847 г. третьим из семерых детей скромного служащего и рьяной поборницы прав женщин ирландец Брэм (полное имя — Абрахам) Стокер первые восемь лет провел между жизнью и смертью, изнуренный странными хворями, над которыми доминировала напасть вроде паралича: будущий писатель не мог не только ходить, но даже стоять. Однако с возрастом болезни исчезли так же непостижимо, как и появились. Ко времени учебы в знаменитом Тринити-колледже бывший парализованный крошка вымахал в атлета ростом сто девяносто сантиметров и даже стал победителем спортивных соревнований. Мало ли детей страдают в детстве диковинными болезнями, а потом, как говорится, «перерастают»? Немало; к тому же медицина в то время была чрезвычайно слаба. Тем не менее эти биографические подробности будущего члена Золотой Зари заставляют вспомнить о так называемой «шаманской болезни», нередкой среди народов Крайнего Севера. Когда на какого-нибудь человека ни с того ни с сего нападают особенные, не поддающиеся лечению болезни — параличи, гнойные язвы, преходящая слепота — осведомленные соплеменники говорят ему: «Камлать будешь, однако!» И действительно, стоит избранному таким образом
Впрочем, нам неизвестно, общался ли маленький Брэм с духами. А одержим он был в основном многочисленными кельтскими легендами, которые никогда не иссякали в Ирландии, свято хранящей клад своего героического и волшебного прошлого. Увлеченно глотал разнообразнейшие мифы… Отметим это, не делая пока далеко идущих выводов.
После окончания колледжа Стокер идет по стопам отца становится государственным служащим. Но сильнее служебных обязанностей молодого клерка привлекает искусство. Он завязывает переписку с великим американским поэтом Уолтом Уитменом, стихами которого восхищается и с которым лично встретится много позже, в США, на гастролях театра «Лицеум». В театральный мир его вводит случай. Разгневанный тем, что ни один писака в Дублине не удосужился отразить приезд Генри Ирвинга, восходящей звезды английской сцены, Стокер является к главному редактору ежедневной газеты «Дублин Мейл» и предлагает бесплатно вести театральную рубрику, прежде не существовавшую. Редактор задумчиво промолвил: «Ну что ж…» — и рубрика не только появилась, но и приобрела популярность. А с Генри Ирвингом, который был польщен вниманием к его персоне до такой степени, что попросил представить его автору заметок, Стокер не только подружится, но и спустя несколько лет станет его антрепренером и правой рукой в театре «Лицеум».
Первая книга, опубликованная Брэмом Стокером в 1878 г., не имела никакого отношения ни к вампирам, ни к мистике. Именовалась она прозаически: «Поручения и обязанности служащего суда второй инстанции в Ирландии». Тем не менее служба все больше тяготит его. В том же году Стокер женится на Флоренс Бэлкомб, и супружеская чета переезжает в Лондон. Там ему есть чем заняться: Генри Ирвинг — директор театра «Лицеум», а Стокер берет на свои широкие плечи всю административно-хозяйственную деятельность. Работа нравится ему больше прежней: ведь он — фанатик театра! Параллельно продолжает писать новеллы и романы, публикует статьи в газетах. В 1882 г. выходит его первый сборник фантастических новелл, который он посвятит своему маленькому сыну Ноэлю. Однако пройдет еще немало лет, прежде чем на свет явится «Дракула», прославивший имя автора. А пока Стокер вступил в оккультный орден Золотая Заря.
На рубеже XIX–XX вв., оккультных орденов, обществ, сект и секточек имелось изрядное количество, однако Золотая Заря прославилась даже на этом фоне. Известно, что в одно время со Стокером там состояли ирландский поэт, будущий лауреат Нобелевской премии У. Б. Йейтс, великий мистификатор, маг, астролог и хулиган Алистер Кроули, знаменитый автор рассказов о привидениях Элджернон Блэквуд… Интересная компания. И при этом — сплошь одаренные литераторы.
Стокер — нечто иное. Влечение к литературе — и бездарность… А может быть, совсем не бездарность? Ведь он создал столь популярный в массовой культуре образ!
Образы массовой культуры наделены неизбежной мифологичностью; в противном случае они никогда не могли бы пользоваться такой популярностью среди людей, различных по возрасту, образовательному уровню, привычкам. Упомянутому критерию как нельзя более соответствует образ вампира — графа Дракулы. По отношению к кино- и литературной продукции, прославившей его, он в достаточной степени автономен, он — не персонаж романа Брэма Стокера в том смысле, в каком, например, Анна Каренина — персонаж романа Толстого; романов и фильмов может быть бесчисленное количество, они могут не обладать художественной уникальностью (что, впрочем, не исключает возможность шедевра, каков, по нашему мнению, фильм Ф. В. Мурнау «Носферату»), однако Дракула, переходя из произведения в произведение, сохраняет свою идентичность, определенные черты облика и поведения, остающиеся неизменными.
Вдруг неудачник Стокер обладал редким талантом — мифотворческим?
Что такое талант мифотворца, или, как мы его назовем, мифотворческий, или мифологический талант? В чем-то он сходен с литературным, но не совпадает с ним. Литературный талант это талант сочетания слов, как верно отметил Брюсов; мифотворческий — это талант называния имен собственных. Правильно найденное (точнее, услышанное внутренним слухом) имя — половина мифа. Вторая его половина — сюжет, схема действий героя (или героев). Прометей — принес людям божественный огонь, за что наказан Зевсом. Аргонавты — плывут за золотым руном. Эдип — убил отца и женился на матери. В отличие от литературного шедевра, где невозможно изменить ни строки, ни слова, миф не имеет ни стиля, ни законченной художественной формы и поэтому может быть выражен по-разному. Отсюда возможность различных воплощений одного и того же мифа — например, «Антигона» Софокла и «Антигона» Ж. Ануя — при том, что мифотворец, первым назвавший имя Антигоны, нам неизвестен.
О чем просил Стокер, призывая, согласно ритуалам, языческих богов в ордене Золотой Зари? Уж не о том ли, чтобы ему было явлено единственное знание, то, которое влекло его всю жизнь? Знание, которое возместило бы невеликий литературный дар и позволило бы потрясти читающую публику…
Дракулу Брэм Стокер не родил. Он его вызвал.
Как медиум на спиритическом сеансе. Как шаман. Как вызывает у Гете Фауст духа земли: «Явись, явись мне, я всем сердцем твой. Пусть я умру, явись передо мной!»
Роман был опубликован в 1897 г., но замысел возник почти на десять лет раньше, причем возник именно как мистическое озарение: по воспоминанию писателя, ему
приснился сон, в котором он увидел старика, встающего из гроба. Пробудившись, Стокер немедленно делает наброски романа. Прообраз бесконечно далек от окончательной версии, дело в нем происходит не в Трансильвании, а в Штирии (Австрия), но кое-что уже выкристаллизовывается. В частности, герой назван «kont» — по-английски титул графа (иностранного; английский граф именуется «earl»). Но роман все еще неоригинален, вторичен… Схема действий есть, нет имени. И это бесценное имя Стокер находит, случайно (но будем помнить, что в магии всякая случайность закономерна) наткнувшись на книгу «История Молдавии, Трансильвании и Валахии»: ради развлечения он взял ее в библиотеке приморского санатория городка Уитби, который он потом вставит в роман. Происходит второе мистическое озарение: в герое, встающем со страниц этой книги, жестоком валашском князе Цепеше, прозванном «Дракула», он узнает привидевшееся ему чудовище! Это не было рождение ранее не существовавшего персонажа, это было узнавание того, кто был всегда. Знание предварительное, неполное совмещается со знанием полным и окончательным, чтобы в результате, как в фокусе, явить образ того, кто выжидал, затаясь во тьме, чтобы объявиться, когда придет время…Кто же на самом деле явился Стокеру?
II
Когда и где закладывается судьба народа? Должно быть, еще до рождения, за много столетий до того, как впервые человек назовет себя русским, или французом, или румыном. И как и для человека, для народа в одинаковой степени важны как родители, так и обстоятельства зачатия.
В античные времена территорию Карпато-Дунайского бассейна заселял народ, называвший себя даками. О его обычаях и социальном строе известно не так уж много; однако практически все писавшие о нем древние авторы, в том числе знаменитый Геродот, упоминают об одной особенности, резко выделявшей даков среди всех известных в ту эпоху народов: это бесстрашные воины, они не боятся смерти. Почему? По-гречески следует краткое, но трудное для понимания объяснение; наиболее распространен перевод «они верят, что бессмертны», однако Мирча Элиаде в своей работе «Даки и волки» доказывает, что следует читать: «…делают себя бессмертными». [147] Существенный момент! Все исследователи сходятся на том, что религия даков (ее высшее божество носило имя Залмоксис) включала в качестве основного пункта веру в бессмертие души и загробное блаженство. Вера была настолько сильна, что даки перед смертью смеялись, чем поражали и устрашали врагов. Военным знаменем был змей с волчьей головой — намек на инициации, требовавшие ритуального перевоплощения в волка, покровительствовал которым, по мнению того же Элиаде, бог-воин Кандаон.
147
Eliade М. Les Daces et les loups. Numen, 1959. — t. 6., fasc. 1.
Наивысшего расцвета страна достигла в правление царя Децебала — эпоха предельного цветения и славы, ставшая временем гибели Великой Дакии. Стремясь сохранить независимость страны, Децебал, этот выдающийся полководец, вступает в борьбу со всемогущим Римом. В первом периоде дакийских войн, начавшихся при императоре Домициане, Децебал одержал победу и даже добился ежегодных выплат дани со стороны римлян. Однако в 101 102 и 105–106 гг. н. э. император Траян, не желая мириться с положением, унижающим гордость Рима, бросает на Дакию войска, численно многократно превышающие силы храбрых варваров. Даки были буквально выкошены под корень, как свидетельствует античный историк Евтропий (IV в.): «Траян, завоевав Дакию, переселил туда со всего римского мира огромное множество людей для возделывания полей и заселения городов, ибо Дакия в результате длительной войны лишилась своего мужского населения». С этих пор даки исчезают с исторической арены, уступив место народу, впоследствии названному румынами, по имени победивших римлян. Христианство, распространившееся на территории Римской империи, подписывает окончательный приговор языческим попыткам сделать себя бессмертными, двигаясь путями Залмоксиса и Кандаона.
Вместе с гибелью дакийского народа неизбежно должны были инвертироваться его священные символы. Змееволк, знамя героев, обнаруживает сходство с традиционным изображением врага рода человеческого. И при этом не перестает быть предметом национальной гордости для обращающихся к своей истории румын!
То же самое относится к Владу Цепешу, иначе — и теперь уже навсегда — Дракуле.
В современной Румынии Дракула почитается национальным героем: ему поставлены памятники, его правление изучают дети в школах. Его чтут как спасителя страны, защищавшего свою Валахию (средневековое княжество, ядро современной Румынии) от вторжений как с Востока, так и с Запада, и поминают благодаря жестокостям, получившим в новое время почти неправдоподобный вид. Каков был Влад на самом деле, мы никогда не узнаем: история — всего лишь набор затверженных мнений, истина откроется только на Страшном Суде. Не остается ничего другого, как положиться на свидетельства предвзятых современников. [148] Биография и личность Влада Бассараба (1431–1476), получившего по отцу, состоявшему в престижном ордене Дракона, имя Дракула, а за свой излюбленный способ казни — прозвище Цепеш, то есть Сажатель-На-Кол, была многократно обыграна румынскими, венгерскими и немецкими литераторами. Не обошел ее вниманием и неизвестный автор «Повести о мунтьянском воеводе Дракуле» — древнерусского ужастика, вне сомнений, прочитанного Стокером.
148
Факты биографии Влада Цепеша излагаются по: Florescu R., McNally Raymond Т. Dracula. A biography of Vlad the Impaler. 1431–1476. N. Y., 1973.