Драйв Астарты
Шрифт:
Оскэ и Флер и переглянулись и синхронно пожали плечами.
– Нам, канакам, – сказал Оскэ, – нечего стыдиться своей истории. Поэтому у нас нет политкорректности ни к другим, ни к себе. Все верно. Культуру Tiki придумал мэтр Оливье Бриак, шоумен из парижского кабаре «Moulin Rouge», когда решил заняться туристическим бизнесом на Муреа и Таити, полвека назад. So what? Культура вашей Франции точно так же выдумана. Ваш Хлодвиг Меровинг и наш Мауна Оро имеют одинаково мало общего со своими историческими прототипами. У вас принято это скрывать как бы ради мнимой достоверности корней культуры, и вам приходится промывать мозги каждому следующему поколению, а мы смотрим на вещи реально. Поэтому мы экономим время. Наше среднее образование
– Интересная концепция, – спокойно констатировал доктор Дюги, – и одновременно признание того, что я прав, не так ли?
– Нет, док, не так. Тот парижский шоумен придумал Tiki не как идеологическую реинкарнацию евро-христианской культуры, а наоборот, как радикальное и даже эпатажное отрицание этой гнилушки, которая к тому времени задолбала уже всех вменяемых людей и в Европе, и в Америке, и где угодно. Мэтр Бриак отлично умел улавливать и реализовывать мечты своей аудитории. Конкретно эта мечта удалась настолько хорошо, что даже сумела себя защитить… В отличие, кстати, от насквозь лживой евро-христианской культуры, которая вынуждена приглашать ландскнехтов, чтобы защититься от своей сестры-близнеца, исламской культуры. Я ответил?
Доминика фыркнула и ехидно заметила:
– Культура субъектов вроде Чоро Ндунти, Адэ Нгакве или Ним Гока тебе, видимо, симпатичнее.
– Она не то чтобы симпатичнее, – сказала Флер, – она просто честнее, и поэтому она жизнеспособнее. Она не пытается запихнуть людей в виртуальный мир, в идиотскую матрицу, где доброе ООН внушает благодарному человечеству братскую любовь, а отдельные злые дядьки в какой-нибудь Бирме, Колумбии или Конго являются просто досадным исключением из общей шоколадной картины с марципановой виньеткой.
– Обидно… – Доминика вздохнула. – К началу века мы дали Французской Полинезии всеобщую грамотность и западноевропейское качество жизни. И вот благодарность.
Флер улыбнулась и быстрым легким движением погладила француженку по плечу.
– Если эти «мы» – такие люди, как ты, или Гастон, то все верно. Но не путай себя и Гастона со всякими оффи, миссионерами и интеллигентами. К таким, как вы – одно отношение. С такими, как они – другой разговор. Очень короткий. Разве ты этого не заметила? Мне кажется, очень трудно не заметить.
– У вас тут все поставлено с ног на голову, – растеряно проворчала Доминика.
– Нет, у нас все с головы на ноги, – возразила меганезийка.
– Упс!.. – Произнес Оскэ, старательно к чему-то прислушиваясь.
– Ффф… – выдохнула Флер.
Над темным океаном все громче звучала «Марсельеза».
Мы, французы, возмущены! Для нас нет сомнений! Эти хотят вернуть нас Назад в рабство! К оружию, граждане! Формируйте батальоны! Марш, марш! Зальем их нечистой кровью Наши поля!Доминика тряхнула головой. У нее мелькнула мысль, что она спит, и она честно (но безрезультатно) попыталась проснуться.
– Черт… Что это значит?
– Это ваш национальный гимн, – сообщил Оскэ. – Кстати, очень классный! Вот это, я понимаю, позитивная культура, а не всякий там евро-христианский гуманизм.
– Если ты про источник, – добавила Флер, – то он вот. Видишь, проблесковый маячок, примерно на ладонь ниже видимой Луны, движется слева направо. 20 фунтов против селедочного хвоста: это Эсао и Стэли летят на ком-то из элаусестерцев.
– Классический ночной лэндинг в полтора витка спирали, – заметил Оскэ, – а аудио-динамик они, по ходу, врубили на
полные триста ватт…Сверкание проблескового маячка приблизилось, а сквозь гремящую Марсельезу, стал слышен звук работающего пропеллера небольшого самолета.
Под нашим флагом, к победе! Смело спешите вперед На гибель нашим врагам К нашему торжеству и славе!Вспыхнул яркий луч прожектора, выхватив из темноты длинный овал серебристо-мерцающей поверхности моря. Серая тень, в которой угадывались формы тандема-четырехкрылки с лодочным фюзеляжем, с шорохом прокатилась по слабым волнам, впритык к берегу. На несколько секунд она остановилась, и в воду спрыгнули две человеческие фигурки. Маленький самолет снова разбежался и полого ушел в небо. Вдалеке затихали последние куплеты «Марсельезы».
– Ну, реально: Эсао и Стэли, – сообщила Флер.
– Aloha foa! – В ответ завопили прибывшие. – Включайте быстро TV!
– Какой канал? – Спросил Оскэ.
– Galaxy Police! – крикнула Стэли, выбегая на берег. – Сейчас такое будет!…
– Кай Хаамеа на конференции ООН в Дарвине! – Пояснил Эсао. – Нормально, а?!
…
– ---------------------------------------------------
– ----------------------------------------------------
Aloha foa! Мы с вами катимся в тысяча первой тележке по Северным Территориям Австралии, по улицам региональной столицы – порта Дарвин на Арафурском море. Сегодня утром здесь началась огромная политическая тусовка. Я никогда не видела столько оффи сразу – выглядит забавно. Флажки, охрана в парадной униформе, все такое… Для тех, кто последние несколько недель не интересовался международной политикой, объясняю, почему такой переполох, и почему толпа оффи собралась на тусовку «Объединенных наций» здесь, в симпатичном провинциальном Дарвине.
Как объяснил прессе Первый заместитель Генсека ООН, Кнут Вилбраге (я цитирую): «Сейчас мы имеем дело с угрожающим развитием мартовского кризиса и апрельской войны в Мадагаскарском проливе». Казалось бы: где мы с вами, а где март и апрель? Однако, вспомним, как все было. 1 марта Западная Новая Гвинея (Папуа – Хитивао) отделилась от Индонезии, затем Красные кхмеры (РККА) заняли Восточный Тимор, а «Inter-Brigade Mobile» заняла Северный Тимор (Атауро). 16 – 17 марта на Тиморе вспыхнула война, в которой РККА при участии IBM разгромила исламскую милицию «Тахрир». Тогда же папуасские коммандос заняли Южные Молуккские острова, а австралийские присоединии западно-тиморский остров Роти. Далее волна военных действий прошла через Индийский океан до восточного побережья Африки. Агенты международных оффи-союзов метались туда-сюда и не успевали нигде. Тем более, 15 апреля, на пике событий, их отвлек феерический взрыв в космосе – проект «Ballista». Теперь подведем итоги апрельской войны, двигаясь по солнцу с востока на запад.
В «горячей точке» между Минданао и Борнео возникла маленькая, но гордая страна малайских морских контрабандистов. Вторая маленькая, гордая страна, этническая автономия Терра-Илои, образовалась на большей части архипелага Чагос. У Мпулу появилась военно-морская база, риф Фантой около Маврикия. Исчезла Исламская республика Коморские острова – её поделили между собой Франция и Мозамбик. Крошечные островки на юге Комор достались Шонао. Кроме того, Мпулу и Шонао получили Малави и Нижнее Замбези. Так они стали игроками на арене Индийского океана. Королевство Зулу заняло Среднее Конго. Китай (КНР) захватил правый берег дельты Конго и район Кабинда: плацдарм на Атлантике. Вот итог апрельских войн.