Древнее проклятье

Также для каждого щенка вели таблицу промеров и веса. Я мысленно похвалила себя за предусмотрительность. А ведь могла и упустить этот важный момент! Все же в Террах собиралась и не знала, вернусь ли живой.

– Как там Демон?

Огромный пес, благодаря которому получилось вырваться из враждебной страны, приехал в Ранко. Сейчас он сидел в карантине, но времени навестить вынужденного узника до сих пор не нашлось.

– Ест, пьет. Пока все в норме. Только…

– Что? – я отложила свиток, готовясь идти выяснять, что не так.

– Недоверчивый. Позволяет миску поставить и все.

– Это нормально. Через несколько дней привыкнет.

Я перебирала дощечки, а пес не шел из головы. Собака сложная, кому доверить? Или… самой заняться, тем более что контакт у нас налажен?

– Учитель, время!

Куён волновалась, кажется, больше, чем ёнмино. Они аккуратно, чтобы не смазать непросохшую тушь, сдали листы своей наставнице. А та, почти не дыша, принесла мне.

– Учти, за их ошибки накажу тебя!

– Да, Учитель.

Она понимала, за что. А вот ёнмино… В глазах некоторых парней мелькнуло злорадство. Я посочувствовала: Куён, как тот Маугли из анекдота, могла любого достать. Даже Юмин не всегда выдерживал, а уж он отличался безмерным терпением. Интересно, куда делся этот мальчишка?

– Куён, а что с Юмином? Вы поссорились?

Девушка смутилась.

– Учитель, отца Юмина отправили в другой округ.

Жаль! Мальчик подавал надежды. Из всех детей он уступал лишь Куён.

– Если вернутся, скажи, что я буду рада встрече.

– Да, Мастер.

Видно было, что скучает по другу.

Остаток дня прошел за проверкой работ. Справились все. Кто-то хуже, кто-то лучше… Чтобы вынести вердикт, нужно было посмотреть на парней «в деле», а не на экзаменах. Главное – увидеть, как они ежедневно общаются с собаками, как относятся к подопечным, насколько важным считают свое занятие. Тестирование грозило затянуться.

А Куён все-таки получила «на орехи». Слишком вольно себя вела, словно возомнила, что взрослая. Конечно, в этом мире детство рано заканчивается, а Куён уже вошла в возраст невесты… И все-таки оставалась ребенком. Было забавно смотреть на её надутые губы и насупленное лицо.

Я отправила её восвояси, подумать над ошибками и отдохнуть, а сама погрузилась в работу.

Это всегда помогало. Залечивала сердечные раны. Сколько раз в своем мире я сидела на полу, прижавшись лицом к шее собаки, глотая слезы и жалуясь на судьбу? А потом записывалась на очередные соревнования, и мы готовились к ним до каменной усталости. Приходила в себя, только принимая поздравление, с кубком в руках… или без сил усевшись на землю, опустошенная после проигрыша. Зато… зато к тому моменту рассасывалось даже эхо неудавшейся любви.

Старый метод не подвел и в этот раз. Только масштабы работы отличались. И, кроме собак, заниматься приходилось еще и с людьми. Ученики, независимо от возраста, смотрели в рот и ловили каждое слово.

А еще я продолжала оттачивать навыки рукопашного боя. Проходила «полосу препятствий». Разбиралась с министерством сельского хозяйства, а точнее – с ведомством, поставляющим нам корма. Три раза из пяти они пытались мухлевать.

А еще Император отрядил в питомник проштрафившегося лекаря. Мужчина рвал и метал, но держался почтительно. Я понимала – почему. Надеялся показать себя с хорошей стороны и вернуться во дворец! Наивный. Я его не для того натаскивала, чтобы потом отпустить. И, обучая, сама узнавала много нового.

При таком темпе не то что тосковать – поесть было некогда. Иногда, пробегая мимо накрытого стола, я перехватывала кусок-другой, но сесть и нормально пообедать времени не находилось.

Пришедшая в гости Великая Жрица ужаснулась:

– Ты хочешь умереть?

Её визит заставил остановить ненадолго бесконечный бег. Я на самом деле обрадовалась старому другу. Человеку, вставшему на мою защиту перед всем Советом. Тому, кто заставил замолчать самых дерзких чиновников.

– Что за вид? Куда смотрят твои люди?

Гнев Верховной Жрицы цунами пронесся по поместью. Ни в чем не повинные служанки попадали на колени, ученики и наемные работники бледнели и тряслись, как листья на осеннем ветру. Пришлось заступаться:

– Они старались. Но меня трудно заставить сделать что-то против воли.

– Я это заметила.

Ласар внимательно следила, как трясущиеся от страха девушки накрывают стол.

– Несите побольше мяса! Мастеру над собаками необходима энергия. И про суп не забудьте! Да что вас… сама приготовлю!

Остановить Ласар было невозможно. Сняв накидку и закрепив длинные рукава лентой, жрица принялась хозяйничать на кухне. Я решила туда не соваться и покорно ждала в комнате: гневить гостью было опасно. И когда передо мной поставили миску с темным варевом, без возражений запустила туда ложку.

Бурые листья морской капусты обвивали паутинки яичного белка – его хорошо взбили и вылили в кипящий бульон. Тонкие пластинки говядины лежали на самом дне миски.

Считалось, что такой суп хорошо восстанавливает силы, его варили вернувшимся из путешествия и больным. Или просто уставшим.

Я ничего против не имела. Суп, значит, суп.

Жрица дождалась, пока тарелка опустеет.

– Хансо-ран просил Императора о помощи.

– И что его величество? – сердце забыло про следующий удар.

– Ответил, что ты, как и ёнмираны – ценность для страны. Он не может принудить Мастера над собаками выйти замуж против воли.

При этих словах накатила слабость. Сопротивляться прямому указу правителя означает получить клеймо предателя. Прикажи он стать второй женой Хансо-рана, я не смогла бы отказаться без последствий. К счастью… Или, может, к несчастью?

Слезы сами покатились из глаз. Пришлось наклонить голову, чтобы Ласар не увидела. Жрица тактично смотрела на собак. Нюта и Даша дремали на травке возле веранды, на которой мы сидели.

– Слышала, одна из них была тяжело ранена.

– К счастью, её удалось спасти.

– Гибель любой из этих собак стало бы большим горем для Ранко. Из приграничных крепостей доходят вести, что твои ученики прекрасно справляются с возложенной на них задачей. Особенно отмечает их умения генерал Со.

При упоминании человека, которого получилось превратить из скептика в доброго товарища, на сердце стало тепло.