Древняя душа

Он подвел меня к окну в родительских покоях и, положив палец на мой подбородок, заставил повернуть голову. С левой стороны, на которую пришелся удар Кассии, лицо горело, как обожженное, и ужасно саднило — вероятно, многочисленные кольца на пальцах матери поцарапали кожу, и сильно. Деметрий зашипел и рявкнул, глянув на Лию:

— Лед, живо! — когда девушка ушла, он тихо спросил, — больно?

— Не привыкать. — Я прикусила кончик языка, ругая себя на чем свет стоит.

— Это не в первый раз? — тон был так холоден, что его можно было приложить вместо льда. — Говори, или все узнаю сам.

Ведь и правда узнает. Подбирая слова с осторожностью и стараясь смягчить, я кратко поведала ему о нашей семейной трагедии.

— Старая сука! — прошипел мужчина, когда я закончила. — Если это хоть раз повторится, она будет немедленно казнена! И не спорь!

— Деметрий, это моя мать. — По лицу потекли слезы, и я застонала, когда они попали на ссадины. Лицо будто ножом резали! Но душе было больнее.

— Хорошо, успокойся, только не плачь! — он достал платок и осторожно промокнул кожу под глазами и на висках его уголком. — Где лед?!

— Пожалуйста, — Лия вложила в его руку полотняный мешочек с кубиками. Он сжал его и закатил глаза.

— А что сразу не глыбу из погреба принесла? — фыркнул мужчина. — Ложись, Касикандриэра. — Пока я укладывалась, он положил мешочек на стол и парой быстрых выверенных ударов превратил лед в крошево. — Теперь придется потерпеть.

— Как скажешь.

— Не строй из себя послушную принцессу, — он присел на край постели, зачерпнул пригоршню льда и начал осторожно укладывать на мое лицо. — Я уже понял, что ты ходячая катастрофа.

— В данный момент лежачая. — Не удержалось мое чувство юмора.

— От этого не легче. — Жаль, мне не видно — пришлось повернуть голову до упора вправо, но судя по тону, Деметрий улыбнулся. — Лежи так, пока не растает. А мне нужно кое-что сделать. — Он встал.

— Повелитель…

— Твоих родных не трону, лежи.

Хлопнула дверь и тут же из коридора раздалось:

— Это так ты охраняешь мою невесту?!

Звук ударов заставил меня подскочить. Полурастаявшее крошево шлепнулось в подол, но мне было все равно. Выбежав в коридор, я успела в последний момент — Деметрий как раз держал у горла Гаяна клинок.

— Зачем встала? — процедил мой жених.

— Он не виноват! — срывающимся голосом начала я. — Моя вина, я прогнала его, надоел потому что, ходил все время по пятам…

— Опять! — мужчина оттолкнул Гаяна и убрал кинжал.

— Я виновата, Деметрий!

— Понял. Все, не плачь, ничего с ним не случится. На этот раз. — Многозначительно добавил он, глянув на моего охранника.

— Простите, Повелитель. — Ответил тот. — Глаз больше не спущу с госпожи.

— Если хочешь жить, будешь даже спать с открытыми глазами. Идем, — он взял меня за руку и повел обратно в спальню.

— Вот мазь, госпожа, — Лия показала баночку, — за пару дней все пройдет.

— Дай. — Деметрий вырвал ее из рук девушки, крутанул крышку и сунул внутрь нос. — Вонь какая! — он подцепил немного пальцем и растер по тыльной стороне руки.

— Буду зловонной принцессой! — мое чувство юмора снова проснулось.

— Позвольте, — Лия взяла баночку из его рук и, осторожно промокнув мое лицо тканью, начала накладывать зеленую, и на самом деле сильно вонючую мазь, на левую часть лица. Сильное покалывание вскоре сменилось на приятный холодок, и боль ушла.

— Знаете, что это, Повелитель? — стараясь не смеяться, спросила я.

— Нет, но ты мне сейчас расскажешь. — Он скрестил руки на груди, прислонившись спиной к столику.

— Это бальзам для лошадей.

— Ты шутишь?

— Нет. Кто угодно вам подтвердит. Им мажут потертости, ссадины и раны — заживает мгновенно.

— То есть мою будущую супругу лечат как лошадь? — его глаза заискрились. А, так веселиться он тоже умеет!

— Знали бы вы, что входит в состав! — продолжила я.

— Уверена, что мне стоит это знать?

— Нет, но скажу!

— Если вариантов нет, слушаю.

— Семя коня! — сообщила принцесса, любуясь его бровями, что полезли на лоб. — Даже, если быть точной, трех коней!

— Шутишь?

— Нет! Клянусь, это правда.

— У моей невесты на лице сейчас сперма коня?!

— Трех коней.

— А я это мазал на себя! — он остервенело потер тыльную сторону кисти. Не выдержав, я расхохоталась. — Ты!.. — мужчина все же рассмеялся. — Не уверен, что теперь хочу на тебе жениться!

— Мало ли! Уже поздно! Ты дал слово!

— Ты не принцесса! Ты!.. — он закатил глаза. — Матери моей только эту историю не рассказывай, поняла?

— Матери? — мое веселье как ветром сдуло.

— Что, уже не смешно? — он ухмыльнулся, все еще вытирая руку. — Да, рано или поздно вам придется познакомиться. Вероятнее всего, она примчится, как только узнает о помолвке.

— З-зачем?

— Чтобы помешать мне жениться, конечно же.

Глава 8 Деметрий. Акуя

Во мне все еще кипел гнев, когда шаттл покинул эту планету. Глубокие царапины на лице Касикандриэры никак не выходили из головы. Снова и снова мозг прокручивал тот момент, когда старая сука нанесла ей удар. Ярость поднималась удушливой волной, заставляя лицо полыхать. В висках стучала кровь. И, несмотря на мое сопротивление, возвращались воспоминания, от которых так хотелось избавиться.

Лицо дяди, глаза, скользящие по мне, руки, которые я отталкиваю, уже зная, что это бесполезно — он все равно сделает со мной все, что захочет. Потому что мать отдала меня ему — а взамен он оставил ее в живых, удовольствовавшись троном, который получил после того, как убил моего отца. Лучше бы и меня тоже убил.

А вот и «Резолют» — сердце моего флота, убаюканное бесконечностью Вселенной. Черные матовые бока, хищные линии, боевая мощь, способная играючи уничтожить сотни космолетов противника. Моя гордость, бесстрашие, ультиматум. Мой Дом.

Сказанные Касикандриэре слова оказались пророческими — мать встречала меня у стыковочного шлюза. Небывалое событие, заставившее солдат разинуть рты. Так близко они ее никогда не видели и больше не увидят.

Голубые, как небо на планете моей невесты, глаза Аяны ничего не выражали. Но эта все еще изумительно красивая, изящная женщина казалась невозмутимой лишь тем, кто не знал ее так давно и хорошо, как собственный сын.

Несколько морщинок у слишком плотно сжатого рта. Складка пролегла между бровями. Пальцы одной руки не переставая крутят кольцо на другой. Темно-золотистые волосы уложены, надушены и украшены заколками с сияющими камнями в тон платью с одним оголенным плечом. Но в прическе нет той тщательно продуманной сложности, как обычно — мать не руководила каждым движением служанки, воплощающей ее замысел, просто позволила той привести волосы в порядок.