Древняя душа
Шрифт:
Нас разделяла решетка, но дрожь все равно сдержать не удалось. Мужчина сидел на каменном полу, оперевшись рукой на согнутую в колене ногу. В его позе было что-то властное и надменное, присущее властителям, которые хлебнули могущества сполна и перестали считать кого-либо ровней себе.
— Я говорила тебе, что когда-нибудь ты захлебнешься всей той болью, что причинил. — Тихо прошептали мои губы.
— Пришла поиздеваться? — он ухмыльнулся, подняв на меня глаза.
— Нет. Думала, твоя боль ляжет целительным бальзамом на мои раны.
— Получилось?
— Нет. — Я попыталась улыбнуться. — Но у нас могло получиться.
— Ты
— Не знаю. Может, в процессе ты сломал бы меня и выбросил, как ненужную больше игрушку. Но я попыталась бы смягчить тебя. Во мне зарождалась любовь к тебе — влечением тела, помнишь?
— Твои поцелуи никогда не забыть. — Хрипло отозвался мужчина.
— Это могло перерасти в настоящее чувство. Если бы ты изменился, использовал тот шанс, что тебе был дарован. Тогда я сделала бы тебя счастливым, твои раны затянулись бы, и, возможно, ты захотел бы отплатить миру тем же.
— Если бы я стал мягким, меня сожрали бы.
— Ты был твердым и жестоким. Помогло это тебе? Учитывая, где ты сейчас.
— Ты должна была стать моим спасением, понял. Но стала наказанием и проклятием!
— Не я. — Мне с трудом удалось удержать слезы. — Твои поступки наказали и прокляли тебя. Все могло быть по-другому. Мы могли просыпаться по утрам, заниматься любовью и завтракать в постели. Ты мог взять на руки нашего первенца, когда я произвела бы его на свет. А через несколько лет ворковал бы над новорожденной дочерью. У тебя была бы любящая, уважающая тебя супруга, поддержка, опора, крепкий тыл. Но своей жестокостью ты втоптал в грязь эту возможность. Что и привело тебя туда, где ты сейчас.
— К чему эти разговоры, Риэра?
— Ни к чему, ты прав. — Я с грустью улыбнулась. — Но мне хотелось попрощаться. Навсегда.
— Не навсегда! — Деметрий вскочил на ноги и стиснул прутья решетки. — Я найду тебя в следующих жизнях, отыщу, где бы ты ни была! Тебе суждено быть моей!
— Даже если мне и не посчастливится вновь с тобой встретиться, ты сможешь только одно — принуждением взять мое тело. Душу не получишь никогда!
Я развернулась и направилась к выходу.
— Постой! — этот крик, словно у раненого умирающего зверя, заставил остановиться. — Риэра, умоляю!
Мои глаза снова встретились с его взглядом. В нем уже не было злости и заносчивости. Только мольба.
— Завтра меня казнят. — Почти неслышно прошептал мужчина. — Помоги принять смерть достойно, пожалуйста!
— Как?
— Приди на казнь. Чтобы в толпе было то единственное лицо, которое я хочу увидеть перед смертью. Умоляю, Риэра!
— Приду.
— Благодарю.
Я сдержала обещание — встала в первых рядах перед помостом. Люцифер остался верен себе — в качестве казни он выбрал сожжение. Внутри было муторно, словно съела что-то не то. В душе моросил серый промозглый дождь. Привязанный к столбу Деметрий смотрел в мои глаза, а мне не удавалось ощутить ту ненависть, которую раньше испытывала к нему. Если бы можно было отпустить его с уверенностью, что мужчина покинет этот мир и никогда более не вернется, я бы не колеблясь это сделала.
Падший сам поднес факел к хворосту и дровам, для верности политым смолой. Несмотря ни на что, я не отвела глаза до последнего. Судьба сжалилась надо мной — они наполнились слезами, и картинка поплыла, исказившись. У Деметрия право на снисхождение не имелось, ему пришлось принять все муки, которые он, должно быть, заслужил. Как и те, чьи поступки сделали его таким.
Если есть хоть какая-то справедливость на свете, они должны взойти на костер вместе с ним — в потустороннем мире.Я почувствовала, когда его не стало — словно в нашей непростой, трагичной истории кто-то поставил жирную точку, закрыл книгу и поставил на полку — пылиться рядом с остальными. Его жизнь закончилась, и я мысленно пожелала ему найти свой путь, каким бы он ни был, пройти его целиком, заслужить искупление, начать по новой.
Но в моей жизни мужчина стал лишь главой — и не факт, что самой ужасной. Об этом свидетельствовал взгляд Люцифера. Недобрый, острый, злой. Он явно был разочарован и раздосадован моей реакцией. Видимо, ждал, что его королева будет кричать от восторга, как толпа, что бесновалась за моей спиной. Сейчас все они выглядели, как обычные люди, но я видела демонов — таких, какими они были в битве с Деметрием. Теперь мне это никогда не забыть. Как и не стать никогда более королевой Падшего.
— Простите, — я зашла в спальню и замерла, глядя, как цирюльник быстрыми движениями бреет Люцифера, сидящего на стуле посреди комнаты. — Баал сказал, тебя нет во дворце. — Хотела забрать кое-что из одежды и вещей из спальни Падшего, не сталкиваясь с ним. Не вышло. Нашла кому верить, рыжему прохвосту!
— Мы уже закончили. — Люцифер дождался, пока мастер промокнул его щеки горячим полотенцем, и махнул рукой, отсылая его. — Риэра, что происходит? — он подошел ко мне.
— Ничего.
— Ничего — это слово отлично характеризует твое поведение по отношению ко мне в последнее время. — Мужчина усмехнулся. — Ты не смотришь в мою сторону, всячески избегаешь. Долго ты намерена обижаться, моя королева? Я соскучился по тебе. — Он притянул меня к себе и красноречиво продемонстрировал свое желание, упершись твердостью в брюках в живот. — Пора закончить наказывать и сменить гнев на милость.
– Отпусти! — я оттолкнула его — гораздо грубее, чем следовало, поддалась эмоциям.
— Риэра, довольно капризов! — раздраженно прорычал Люцифер, снова прижав к себе.
— Это не капризы! — выдохнула я в его лицо. — Ничего — отличное слово, чтобы и твое отношение ко мне охарактеризовать!
— О чем ты?
— Даже не знаю с чего начать!
— Выбери уже что-нибудь, будь любезна. — Тон был сух и ядовит.
— Хорошо, раз ты настаиваешь. — Я сложила руки на груди. — Мать Малько.
— И что? Предлагаешь домыслить самому?
— Проверяешь? Мне известна правда, не старайся. Ты заплатил ей, чтобы инсценировать покушение на меня дракониц.
— Удивила, — он хмыкнул. — Дальше.
— Что ты сделал с ее сыном?
— Не твое дело.
— Подослал ко мне Абигора в виде коня!
— Дабы сохранить тебе жизнь, неразумное создание.
— Князя инкубата и суккубата? — теперь хмыкнула я. — Повелителя искушения и похоти? Он уже половину женщин в городе соблазнил!
— Больше. — Люцифер усмехнулся и вздохнул. — Тебя бы он не смог опутать чарами. Помнишь, когда я дарил его тебе, был проведен обряд? Ты вкусила его крови под заклятие — «В тебе нет власти над ней», мои слова нерушимы.
— Ми чувства к тебе, что вспыхнули как пожар в засуху, тоже были заклятием? Что за морок ты навел на меня?
— Послушай, строптивая! — Падший подошел ближе, сверля льдом глаз. — Я на тебя морок не наводил!
— Клянешься?
— Да, безумная!
— У демона лживый язык. — Пробормотали губы.