Другая Ева. Жизнь без сожалений

Вампир медлил, время растянулось в вечность. В какой-то миг я почувствовала движение: он из последних сил рванулся ко мне, с тихим рыком впиваясь в обнаженную шею. И реальность взорвалась фейерверком боли, контролировать которую было столь же бесполезно, сколь и пытаться остановить Марка. Теплая кровь струилась по моей груди, упущенная зверем, проснувшимся в нем. Сознание постепенно меркло, обрывочно фиксируя в памяти отдельные моменты. Вот он сменил положение, заключив меня в стальное кольцо рук, навалился всем телом, укладывая меня на пол, одной рукой зарывается в мои волосы, другой сжимая до хруста талию.

— Хватит… — прошептала я, повинуясь древнейшему инстинкту самосохранения. Через миг сознание окончательно покинуло мое безвольное тело, оставив за гранью восприятия голодного вампира.

Глава 10

Меня разбудил незнакомый запах. Потянув носом воздух, я непроизвольно поморщилась: пахло больницей. Сладко зевнув, я потянулась, переворачиваясь на другой бок.

— Как вы себя чувствуете? — после деликатного покашливания спросил некто.

Я открыла глаза, разом вспомнив все, что произошло в кабинете, затерянном среди лабиринта коридоров «Саважа». Машинально коснувшись шеи, я нащупала марлевую повязку, бинтовавшую горло. Моей собеседницей оказалась молодая девушка в аккуратном медицинском халате. Склонившись, она внимательно вглядывалась в мое лицо.

— Да, спасибо, — прохрипела я. — Где я?

— Вы в больнице, — ответила медсестра, коснувшись моей руки.

— Давно?

— Что? — не поняла она.

— Давно я здесь? — повторила я, оглядываясь на окно, спрятавшееся за непроницаемыми жалюзи.

— Я не знаю, — по-детски расстроилась девушка. — Вы лежите, я сейчас доктора позову.

Она быстро покинула палату, оставив меня в одиночестве. Никогда не любила больницы, не любила приторный запах, атмосферу боли, а порой и тягучую ауру смерти, наваливавшуюся внезапно, не желающую отпускать. Светлые стены палаты начали давить на нервы тут же, едва за медсестрой захлопнулась дверь. Пытаясь избавиться от гнетущего ощущения беспомощности, я быстро огляделась, в надежде переключить внимание на что-либо. Множество приборов неизвестного мне назначения стояли по обе стороны кровати, сердито выпучив потухшие мониторы. Капельница на высоком штативе так же стояла без дела, вызывая нервную дрожь одним своим видом.

— С возвращением, — внезапно прервавший мой осмотр, голос заставил вздрогнуть.

— Откуда? — глупо спросила я вошедшего в палату доктора.

— Оттуда, откуда обычно не возвращаются, — развеселился мужчина. — Мое имя — Петр Вениаминович, я Ваш лечащий врач. Как самочувствие?

— Спасибо, — дежурно ответила я, мучимая более насущными вопросами. — Я давно здесь?

— Третьи сутки, — отозвался он, сосредоточено измеряя мой пульс. Нащупав, видимо, нечто хорошее, он удовлетворенно кивнул: — Ну, вот и славно.

— Я буду жить? — почему-то именно это пришло в голову в тот момент.

— Непременно, — не оценив шутку, ответил доктор. — Беречь себя надо, и жить Вы непременно будете.

— Как я сюда попала?

— Так же, как и большая часть моих пациентов: без признаков жизни, — черный каламбур в его исполнении меня не впечатлил.

— И все же, — настояла я.

— Вас привез Марк Сцепион, — серьезно сказал мужчина. — Весьма своевременно, смею заметить, привез.

— И Вы, разумеется, знаете, кто он, — отчего-то раскрасневшись, констатировала я.

— Разумеется, — кивнул доктор.

— И Вы человек, — всматриваясь в его лицо, сказала я.

— Помилуйте, конечно же человек. Как иначе я смог бы лечить людей?

— Странно, я и не знала, что такая больница есть, — высказала я мысль, маячившую в сознании.

— Значит, Вам, милочка, крупно повезло, — неизвестно чему радовался доктор.

— У нас свой доктор, — насупилась я. — Миша.

— Этот шарлатан? — гневно сдвинув брови, проворчал мужчина. — Ну, сейчас не об этом. Отдыхайте, я позже зайду.

— А…

— Отдыхайте, — с нажимом повторил он. — Покой, и только покой — вот Ваш главный приоритет в данный момент.

Доктор ушел, я же принялась с остервенением терзать овечек, пытаясь заснуть. Слабость во всем теле пресекала любые попытки встать с постели. Тяжелый, вымученный сон сморил меня нескоро, накрыв душным пологом. Обрывочные сновидения, наполненные ужасающими картинами кровавых расправ, сюрреалистическими видениями, утомили мозг больше, чем самое долгое бодрствование.

После пробуждения на мир я смотрела хмуро, без энтузиазма. Немного отвлекла медсестра, заставившая съесть невкусный, но, безусловно, питательный ужин. От безразличного созерцания потолка меня оторвал уверенный стук в дверь. В проеме показалась высокая, подтянутая фигура Марка. Вампир по-хозяйски смело вошел в палату, прикрыв за собой дверь. Несколько секунд он молчал, привалившись к стене.

— Выглядишь лучше, — окинув меня придирчивым взглядом, нарушил молчание Марк.

— Спасибо, — кивнула я, чувствуя крайнюю неловкость в его присутствии.

— Ты заставила меня нервничать, — кажется, укорил он.

— Я не специально, — вырвался истеричный смешок.

— Кажется, я твой должник, — серьезно отозвался вампир.

— Нет, — запротестовала я, серьезно полагая, что бессмертный в должниках — это крайне плохая примета. — Ты не должен мне ничего. Я же сама настояла на том… ну, на том, чтобы ты…

— На том, чтобы я взял твою кровь, чем едва не убил тебя, — кивнул он, скрещивая на груди руки. — Вынужден признаться, помощь твоя оказалась весьма кстати. Так что, ни к чему подобные широкие жесты. Ты спасла меня, я у тебя в долгу.

— Как скажешь, — сдалась я, крайне уязвленная его снисходительным тоном.

— Мне пора, — напутствовал Марк..

— А Тешен… — робким шепотом окликнула я его.

— Он не знает, — понял мою мысль вампир. — Говорить ему, или нет — дело твое.

— Понятно, — кивнула я, отводя взгляд о его насмешливых глаз.

— Тешен уехал, — неожиданно заявил Лорд, словно почувствовав мое настроение. — Вернется, как только закончит дела.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, почувствовав явное облегчение от его слов.

— Всегда рад помочь, — изогнул губы в усмешке Марк. — Выздоравливай.

С этими словами он ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Я обессилено повалилась на подушки, размышляя над его словами. Тешен уехал… Значит, вполне вероятно, что наша последняя встреча не имела столь катастрофических последствий, какими я их себе представляла. «Ничего это не значит! — проснулся ехидный внутренний голос. — Забыл он уже о тебе давно!». Угрюмо глядя в потолок, я пришла к выводу, что любить кого-либо крайне тяжело. И, тем не менее, мне нравилось то возбуждение, которое возникало при мысли о Тешене. С неподдельным ужасом я поймала себя на мысли, что в мечтах самозабвенно примеряю на себя свадебное платье.