Другая любовь. Природа человека и гомосексуальность

Это ведь неповторимая и равноправная личность. Как вторгаться в святая святых и хозяйничать там, по своему усмотрению? Пусть мозг другой, но уж какой довелось иметь. Впрочем, когда речь идет о маньяках, патологических убийцах, сумасшедших, может быть, не так уж и страшна идея хирургического исправления психики. Ведь альтернатива — смертная казнь, пожизненное заключение или растительное существование в психлечебнице. Но многие гомосексуалы чувствуют себя вполне здоровыми людьми, приносят пользу обществу, а иные оказываются выдающимися личностями. Их сексуальная ориентация — это часть их личности, и кто знает, как звучали бы симфонии Чайковского, если бы он не был тем, кем он был? Да и родились ли бы они вообще? Он томился, вдохновлялся и страдал так, как диктовала ему его душа. Какой хирург осмелился бы «исправить» его уникальный мозг? А кто решился бы откорректировать мозг Уитмена? Если бы это сделали, возможно, Уитмен имел бы совсем другую, гораздо более успешную жизненную карьеру, но уж точно в американской литературе не было бы его поэм с их любовью к первому встречному.

В последнее время, однако, исследования обрели исключительную тонкость.

Во второй половине 80-х — начале 90-х было открыто в гипоталамусе особое крохотное ядрышко, размером с песчинку, отвечающее за формирование половых различий. У животных его называют полодиморфический нуклеус, у людей третий межтканевой нуклеус передней части гипоталамуса (INAH-3). По размерам он различается у мужчин и женщин: у мужчин в нем оказалось вдвое больше клеток, чем у женщин.

А у гомосексуалов, как показал Ле Вэй, этот нуклеус оказался ближе к женскому.

Изучая мозг молодых мужчин, умерших от СПИДа, Байн подтвердил вывод Ле Вэя, что этот самый нуклеус у 19 гомосексуалов в 2–3 раза меньше, чем у гетеросексуалов — то есть напоминает женский. Вроде, значит, он различается и у людей с разной ориентацией. Но в этом пока уверенности нет. Мозг людей, умерших от СПИДа, сравнивали и другие исследователи. Этот нуклеус у них оказался одинаковым, но другое ядрышко в гипоталамусе оказалось у гомосексуалов больше, чем у гетеросексуалов. Третьи изучали нервные клетки, связывающие височные и лобные доли правой стороны мозга с левой стороной. Они оказались больше у гомосексуальных мужчин, чем у гетеросексуальных. Неясно, однако, какие из этих различий внесены СПИДом. Словом, какие-то различия в мозгу есть, отличающие не только мужчин от женщин, но и гомосексуалов от гетеросексуалов, но какие именно являются решающими для ориентации, пока еще неясно (Le Vay 1985; 1993; Le Vay and Hamer 1994).

2. Каким довелось уродиться…

Все трудности исцеления от гомосексуальности и успехи микролокализации центров выбора партнера в мозгу постепенно привели к идее, что всё-таки здесь задействованы какие-то врожденные механизмы, но что связь с мозговыми явлениями не прямая, а более сложная. Ведь от всякой дурной привычки можно избавиться, люди преодолевают даже наркотическую зависимость от курения или алкоголя. Что уж и говорить о привычках, не связанных с химической зависимостью, — о привычке к обжорству, к воровству и т. п. С гипотезой приобретенной гомосексуальности во всех ее вариантах, о которых до сих пор шла речь, начинает все упорнее конкурировать совершенно иная, ранее отвергнутая — гипотеза врожденной гомосексуальности.

В опросах многие гомосексуалы утверждают, что люди собственного пола привлекают их сексуально с самого раннего детства — с тех пор, как они себя помнят. Один из первых сексологов Хэвлок Эллис уже приводил примеры такого рода.

«Случай XXV, мужчина. Сексуальное сознание пробудилось до возраста 8 лет, когда его внимание было направлено на собственный пенис. Его нянька, прогуливаясь с ним однажды, сказала ему, что когда мальчики вырастают, пенисы у них отваливаются. Нянька хихикала, и он чувствовал, что что-то с пенисами должно быть особенное… Примерно в то же время он переживал странные полусны, в которых он воображал себя слугой у ряда голых моряков; он был скорчен у них между ляжек и называл себя их грязной свиньей, и по их приказу он ухаживал за их гениталиями и ягодицами, которые он держал в руках и созерцал с удовольствием» (Ellis, 1936).

То есть он не знал еще ничего о сексе, но уже его влекли мужские гениталии!

Журнал «Ты» публикует анонимные «письма номера» на тему «Как это было со мной». В ї 2 письмо рассказывает:

«Сколько я помню себя, столько я голубой. <…> Когда до 10 лет мы ходили на речку, я подплывал под деревянный помост, на котором солдаты выжимали свои трусы, и с наслаждением разглядывал члены, волосатые ноги и крупные сильные тела. Меня тянуло к этому» (Как это было… 1992,2:77).

А вот как вспоминает свое детство голубой кинорежиссер Дерик Джармен:

«Я осознал свою сексуальность девяти лет… Я безуспешно пытался трахнуть мальчика в соседней кровати, совсем не сознавая, что делаю нечто необычное — когда все обрушилось и жена директора интерната растащила нас, как двух собак, и с этого дня и всех дней моего детства я ждал человека, который бы пришел и взял меня — освободил от пригородной конформности. <…> Девяти лет я был пойман в кровати с Гевином, брошен на пол женой директора, публично отчитан и выпорот. Потрясенный этим неожиданным взрывом, я не имел физического контакта тринадцать лет.

<…> Первым знаком слабости была мастурбация, которая ослепляла <…> и вела к собственным целям. Секс включался, как паровое отопление. Вне школы подстерегали бульварные газетки, ожидание в кустах с целью подглядеть голых мужчин, манящих в свои пляжные сеансы, чтобы совершить неизъяснимые перверсии в твоем теле. Лекции об аморальности владеют тобой, ты дрочишь с риском исчерпать свои силы и ныряешь в ледяную воду, чтобы закалиться.

Когда приблизилось половое созревание, пробились веселые черные волосы — черный лес, готовый скрыть твое смущение.

А дома были другие витатели в облаках. Мой отец, офицер в Эбиндоне, никогда не узнает, что его ординарец Джонно проделывал на мотоцикле рейды со мной по соседним кварталам, во время которых я держал руки в его карманах, играя в «карманный биллиард».<…> Когда мне было тринадцать, я помню засовывал мальчикам руки в карманы брюк и ощупывал, но это и всё. Я, вероятно, исподволь доводил их до оргазма, но этого не вспомнить. <…> Невозможно определить сексуальность парня по виду, так что я безнадежно влюблялся в «натуральных» парней на мотоциклах… Всё, что мне нужно было на деле, были искорки в глазах. Я не был фиксирован на гениталиях и ужаснулся бы от одной мысли, что это единственное, что привлекательно. Я думал о высоких материях» (Jarman, 1992:18, 24, 31–32, 38–39).

Из собрания Силверстайна автобиография Криса, двадцати одного года, из сельской местности:

«С того самого времени, как я достаточно вырос, чтобы понять, что я сексуален, я мечтал о мужчинах. Я всегда грезил о том, чтобы быть с мужчиной. Это началось когда мне было примерно десять или одиннадцать. Я говорил об этом с родителями. Послушайте, когда я иду вечером в кровать, у меня есть чувства, что я хочу спать с мужчиной. Скажите мне, почему у меня такие чувства? А они говорили: «Это нехорошо, ты не должен так думать. Поэтому долгое время я думал, что Бог сделал ошибку и что я был задуман быть женщиной, чтобы спать с мужчиной.

Я начал заниматься ночью сексом с братом. Он был двумя годами старше меня. Это была большей частью взаимная мастурбация. Это было чудесно. Я любил это. <…> Мы были чрезвычайно близки, когда мы были вместе в кровати, а остальное время мы даже не разговаривали друг с другом. <…> Я чувствовал очень большую близость к нему, и я хотел держать его и целовать его, потому что он был мужчиной. <…> У него было очень нежное прикосновение…». Однако в конце концов брат пресек их отношения, потому что перешел на девушек. «Когда мой брат наконец сказал нет, это совершенно убило меня».