Другая точка...зрения
Шрифт:
Потом мы с Карповым и Лёней пошли гулять. Хотелось показать гостям местные достопримечательности. Места здесь, действительно, очень красивые! Большой хвойный лес: сосны, ели и пихты, переходящий в смешанный с лиственным: берёзы, осины, клёны. Мы прошлись вдоль и поперёк лесной опушки, вышли к реке.
Там, где лед был крепок и надёжен, местные ребятишки не поленились, устроили ледяную горку: залили покатый склон водой из проруби. Прорубь была далеко, у крепких деревянных мостков. И все от мала до велИка катались на этой горке. Если взять санки и как следует разогнаться, можно было переехать реку и, резко свернув в сторону, поднять полозьями снежный веер, остановиться
– Прокатимся?
Лёнька фыркнул:
– Я, чё, маленький, что ли? – отошёл от нас со Стасом, уселся на небольшие санки, чтоб зря не стоять.
– Стас, а ты? – весело предложила я.
Он усмехнулся, глядя на меня, потом вдруг согласился:
– А, давай! Вспомню детство золотое!- ухватил лямку и подтащил санки к горке, весело крикнув детворе:
– А ну, расступись! – и молниеносно скатился с горы, подняв именно тот самый снежный веер. Потом поднялся по склону вверх. Ребятишки немного удивлённо посмотрели на взрослого дядьку, катающегося на санках. А ему было совсем неважно, как на него посмотрят и, что о нём скажут! Видимо, испытанные ощущения ему пришлись по вкусу, он вновь уселся на санки и опять покатился вниз.
Потом и я присоединилась к Стасу. Мы усаживались на санки, Карпов крепко обхватывал меня, держа лямку. И, весело хохоча и покрикивая, чтоб никто не стоял на дороге, мы скатывались вниз. А потом радостные, румяные от легкого морозца, бежали к началу горки. Один раз свалились набок. Я ухнулась в мягкий рыхлый снег, Карпов свалился на меня. Лежим, хохочем! Однако, господин подполковник был крупного телосложения, а потому, для меня тяжеловат.
– Стасик, может, хватит? – возмутилась я.
– Хватит чего?
– он прикинулся, что ничего не понимает, потянулся ко мне, впечатал крепкий поцелуй. Я с трудом оторвалась от него:
– Лежать на мне! Я понимаю, что приятно: мягко, тепло, - иронично выговариваю ему, а он и ухом не ведёт!
И, в конце концов, тут же люди! – возмущаюсь, начинаю сталкивать его с себя.
Он улыбнулся, с неохотой слез с меня. Поднялся, помог мне встать. Всё это произошло очень быстро, и вскоре мы с ним вновь были на горке. Я позвала скучающего в сторонке Леонида:
– Лёнь! Может, хоть, попробуешь? – спросила я, не очень-то надеясь на успех.
Глазёнки у него загорелись. И Лёня тоже не выдержал, ухватил лямку, подтащил санки к горке и начал кататься с нами. Он-то считал себя почти взрослым, и детская забава казалась ему несолидной для, почти четырнадцатилетнего, пацана. Но, кто из городских друзей его тут увидит? А потому он отрывался по полной! Весело покрикивал и смеялся, без устали взбегал на горку вновь и вновь. Да ещё и нас подгонял!
Ребятишки ушли домой – время клонилось к вечеру. Мы на горке остались втроём. Лёньке мы немного мешались, и он захотел скатиться по другому склону, немного подальше. Мы со Стасом только съехали с горки, поднялись и хотели взбираться вновь, как вдруг услышали крик Лёни:
– Тётя Фира, дядя Стас! Смотрите, как я сейчас поеду!
Река, не особо широкая, зимой полностью замерзала. Но, в одном месте был подземный источник, он впадал в реку ниже уровня берега. Всё деревенские знали это опасное место: лёд там был относительно тонок, да ещё запорошен снегом.
– Лёня, не надо! – крикнула я, но было уже поздно. Он уже покатился со склона,
как раз туда, где лёд был тонким…
==========
Часть 29 ==========Резко затормозив ногами, Лёня не смог удержаться. Санки опрокинулись. Лёня вылетел из них, и оказался совсем близко от берега, лёжа на животе на заснеженном льду. Он приподнял голову, чтобы осмотреться. И, похолодев, услышал под собой противный и пугающий треск ломающейся ледовой корки.
– Лёня замри, не шевелись! Раскинь руки и ноги!
– я закричала, что было мочи. Рванулась к мальчишке вдоль по берегу. Карпов бежал за мной, я слышала за собой его дыхание. Надо было срочно спасать пацана! Промедление могло стоить ему, если не жизни, то здоровья, точно!
Мы подбежали, переглянулись. До Лёньки было всего каких-нибудь полтора метра, но лед под ним уже трещал! Взгляд Стаса сразу стал таким пронзительным и цепким.
Что делать?! В доли секунды мы лихорадочно соображали, прикидывали варианты. Нам соваться на лёд было нельзя – мы тяжелее: сами провалимся и Лёньку можем не спасти. Я обратила внимание на растущие рядом заросли ивняка. Там были довольно длинные прутья. Можно было попытаться вытянуть Лёньку из полыньи.
– Стас, ивняк выломать сможешь?
– Попробую!
– кивнул он.
И уже через несколько секунд принёс два длинных, прочных ивовых прута. Ступив на самый край берега, я взяла прутья, вытянув руку как можно дальше, крикнула:
– Лёня, попробуй дотянуться! Осторожно! Хватайся и держись крепко!
Карпов держал меня сзади за талию, удерживая равновесие, не давая мне упасть с берега.
Лёня, широко раскрыв глаза, не шевелился, смотрел на меня. Я приговаривала:
– Лёнечка, миленький! Ну, постарайся дотянуться!
Понимая безвыходность ситуации, он потихонечку приподнял руку, дотянулся и ухватился за оба прута. Стас в это время с силой, но аккуратно, дернул меня на себя. Я вцепилась в прутья, чтобы их удержать. Лёнька заскользил по ломающемуся льду, оказался у самого берега. Стас отстранил меня и вытащил племянника на заснеженный берег. Штаны на коленках у парнишки промокли от выступившей сквозь лёд воды, но в зимние ботинки вода не попала! Мы, облегчённо выдохнув, обнимали Лёньку на радостях. Он стоял и виновато смотрел, часто моргая своими синими глазищами, растерянно обнимая нас. Я тревожилась за его здоровье: парнишка промок, а на улице зима!
– Лёня, срочно домой! Бегом, чтобы разогрелся, как следует!
Мы осторожно достали Лёнькины санки со льда, подобрали свои и помчались бегом к дедушкиному дому. Лёнька , запыхавшись на бегу, заговорил:
– Дядя Стас, тётя Фира! Спасибо вам за то, что вытащили и… простите меня!
– За что?- я удивилась.
– За то, что не послушался. Дядя Стас, ты только бабуле не говори, ладно? А то она волноваться начнёт, опять с приступом сляжет!
– Ладно, Леонид! Не скажу. Только и ты, будь другом, больше так не делай! В незнакомом месте лихачить - безрассудно! Риск должен быть оправданным! И только тогда, это - героизм, а не очередная глупость. Ты меня понял?
– Понял, дядь Стас! Да я и сам сейчас понимаю, как ступил!
Карпов немного сбавил темп, и к дому уже подошёл спокойным шагом. Мы последовали его примеру. Я на пацана не сердилась, но меры нужно было принимать незамедлительно!
– В баню тебя надо! Прогреть, как следует. Дедушка, наверное, уже баню натопил, всё приготовил.
Когда мы прибежали домой , уже начинались сумерки. Узнав, что произошло, папа и мама были в шоке! Они волновались и переживали за Лёньку. Дедушка, услышав , что случилось, покачал головой: