Другая точка...зрения
Шрифт:
Я опять листала его паспорт. Смотрела на его фото. Какое-то официальное, строгое. А перед глазами у меня было его лицо: подвижное, с необыкновенными бездонными глазищами, с лукавой ухмылочкой на губах. Я легонько погладила пальцами его фотографию, вздохнула.
С тумбочки раздался писк мобильника. Я про него, со своим Карповым, даже и не вспомнила. Со своим?! А не много на себя берёшь? Стоп, не отвлекаться! Надо на звонок ответить.
Ого, четыре пропущенных! Кто там? Мама!
– Привет, мам!
– Доча, ты почему не отвечаешь, трубку не берёшь?! – голос сердитый, возмущённый.
– Мамочка, я мобильник
– А позвонить, как с работы пришла, не судьба?
– Мам, прости, я пришла вот только! – опять вру. Стыдно, но что поделать?
– А что случилось? – слышу беспокойство в трубке. Мама всегда за меня волнуется и переживает. Папа тоже, но он предпочитает это не выказывать. Повезло мне с родителями. Хорошие они у меня! Я их очень люблю. А уж они во мне души не чают.
– Мамуль, я после работы задержалась. Масик мой опять посреди дороги поломался. Пока его в гараж отбуксировала, долго провозилась, - отвечаю уклончиво, чтобы не волновать. И, при том, это - чистая правда.
– Я же говорила тебе: давно пора сменить эту древность! Ладно, на субботу-воскресенье у тебя какие планы?
Спохватываюсь: неужели я что-то пропустила?
– Вообще-то, эти выходные у меня заняты. А что такое, мамочка?
– Помнишь, мы хотели съездить все вместе к дедушке в Подмосковье? Надо проведать старичка! В эти выходные вряд ли получится. А вот на следующие - ничего не планируй, хорошо?
– Хорошо, мамочка!
– Так, дорогая моя, а что у тебя в эти выходные намечается? Ну-ка, рассказывай!
– Мам, я познакомилась с одним человеком…
– И ты молчишь, как партизан?! Кто он, где работает, где живёт? – мама напирала как танк!
– Мам, у нас с ним ничего нет. И, неизвестно, будет ли что-нибудь! Я сама ещё ничего не знаю…
Короче, окончание разговора с мамой получилось весьма смятым и сумбурным. Я выразила неудовольствие, что они с папой спят и видят, как бы поскорее меня выдать замуж. А торопливость хороша только в нескольких случаях. И, к тому же, у меня уже имеется горький опыт в общении с потенциальным женихом. Потому, замуж – для меня это дело второстепенное. В сердцах, я нажала отбой.
«Карпов. Как он там? Врач сказал, что всё хорошо. Ну, и хорошо, что хорошо!»
Да, Стас, конечно, оказался не тем, за кого себя выдавал, даже мама была согласна со мной, а особенно папа. Я будто чувствовала что-то наперёд : не стала их знакомить. Они знали о нём исключительно из моих рассказов.
Простите, моего бывшего жениха тоже звали Стас. Собственно, почему – звали? Он и сейчас живёт и здравствует. Иногда треплет мои нервы: звонит по телефону или является нежданно-негаданно ко мне , независимо от времени суток. Это называется у него «выяснять отношения». А выяснять-то нечего. Нет у меня с ним больше никаких отношений! Но, он этого не понимает. Да, наплевать на него!
А вот Карпов… Он совсем другой. Это было ясно, как день! Влюбилась я в него, что ли? Хм, а у него есть, что любить! Ой, пошлячка…
Ну, куда мне от него деться? Так и уснула с его паспортом на груди.
Утром проснулась раньше будильника. Посмотрела свой гардероб. Выбрала симпатичное трикотажное платьице. В таком не стыдно и Стасу на глаза показаться! Опять стоп! Это я, что, уже хочу ему понравиться? Блин, стыдоба-то какая! Чтоб я за мужиком бегала? Ох!
Еле-еле высидела на работе до вечера. Наскоро перехватив по дороге бутерброд с колбасой и горячий кофе, зажевала «Диролом».
Больница была недалеко, я бросилась туда.Только меня опередили! Когда я подошла к двери его палаты, увидела сидящую на стульчике у его кровати яркую, рыжеволосую красотку. Под накинутым на плечи белым халатом была форменная одежда. Сослуживцы, понятно. Только она, вдруг, положила ладонь на его плечо…
========== Часть 4 ==========
Я замерла, не отрываясь, смотрела на них.
«Была бы хоть маленькая щёлочка, чтобы услышать , о чём они говорят! Не дай Бог, это - его подружка!» Однако, дверь была плотно прикрыта. И я, пытаясь читать по губам, совсем не заметила, как за моей спиной выросла долговязая фигура. Сзади раздался вкрадчивый бархатный голос:
– Милая девушка! А Вас в детстве разве не учили, что подслушивать нехорошо?
– Я не подслушиваю! Здесь ничего не слышно! – тихо отвечаю ему. Его голос почему-то показался мне знакомым… Внезапно, меня как током ударило: это же его голос был там у гаражей! Перепутать я никак не могла. Я обернулась. Ба! Узнала я его. Да это же тот самый Глухарёв: мент, выдавший в Инет свои откровения про милицию-полицию! Моложавый мужчина, лет тридцати-тридцати пяти, с наголо обритой головой, стоял позади меня и широко улыбался. На его лице тоже были следы яростной схватки за гаражами. Если бы я его не знала, то, возможно, его улыбка могла показаться мне даже очень милой. Но, увы! Я уже была сердита на него за Стаса. Сделав строгое выражение лица, я назидательным тоном выдала ему:
– А Вас разве в детстве учили быть неблагодарным за помощь? Или учили добивать упавшего товарища?
– Так, стоп! Я не понял, ты это о чём сейчас?- его улыбка слетела с лица, голос стал грубее и громче.
– Отойдём? – я мотнула головой в сторону.
– Ладно, отойдём! – согласился он, сверля меня взглядом.
Мы сделали несколько шагов от палаты.
– Ну, говори! – он стоял напротив меня, пристально смотрел своими карими глазами. Глаза умные, цепкие.
Тут уж я сказала ему пару ласковых: про то, что нельзя так доводить человека, тем более, если это твой товарищ, сослуживец. Про неблагодарность и лицемерие, про хреновых друзей. «Если человек упал, помоги ему подняться! А не бросай в него свой камень из-за пазухи! Это из-за Вас Карпов чуть инфаркт не схватил!» - закончила я свою обвинительную речь.
Глухарёв стоял, оторопело моргая. Услышанное его изрядно покоробило. Потом он дёрнул кадыком, облизнул, в одночасье, пересохшие губы.
– Значит, действительно? – растерянно сказал он. Его глаза были печальны. Он вздохнул:
Я не думал, что так всё обернётся! Честно! Не предполагал даже. Я же думал, что ему всё по барабану. Что он от злобы своей на людей кидается. А у него, видимо, тоже край наступил! Как же я, дурак, сразу-то не понял?!
– он закусил губу, его глаза полыхнули огнём.
Сказал: «Мне с ним поговорить надо, срочно!» - решительно шагнул в сторону палаты. В его глазах читалась досада и раскаянье. Я остановила его, одновременно хотела узнать про ту рыжую:
– Погодите! Там женщина с ним сидит, разговаривает…
– Это Ира Зимина, наша бывшая начальница. После её ухода в судьи в Пятницком такая катавасия началась! Карпов, он же давно хотел её место занять. Вот и занял. Хлебнул начальствования. Отдел разваливается: никто с ним работать не хочет, боятся, бегут все. А одному-то ему не справиться.