Другая точка...зрения

– Станислав! Так, значит, я могу на тебя надеяться?

– Конечно, Маргарита Николаевна! Не беспокойтесь, всё будет сделано в лучшем виде!- он улыбнулся ей в ответ, - Всего доброго!

– До свидания! – соседка закрыла дверь.

Я поднялась по ступенькам:

– Привет, Стас! О чём это вы договаривались, если не секрет?

– Секрет, - сказал он, раскрывая свои объятия, - Здравствуй, родная!- нежно поцеловал меня в губы, открыл дверь ключом, завёл меня в квартиру.

– Стас, ну скажи! – заныла я.

– Нет, не скажу, - твёрдо ответил мне Карпов.

Я надула губы, отстраняясь от него:

– Ты мне не доверяешь?
– так и стояла в прихожей, не снимая куртки.

– Не в этом дело! Глаша, это не мой секрет и выдавать я его не стану. А, чтоб ты не мучилась от любопытства, скажу только, что нашей соседке нужна небольшая юридическая консультация. Я обещал помочь: свести её с нужным человеком. Ну, не дуйся!
– он ласково посмотрел на меня, приблизился вплотную:

– Раздевайся! – сказал с придыханием.

Начал медленно расстёгивать молнию на моей курточке, потом резко дёрнул вниз. Куртка мгновенно расстегнулась. Стас стянул её с меня, повесил на вешалку, не выпуская меня из объятий. За день я соскучилась по нему и происходящее меня завело. Закрыв от предвкушаемого блаженства глаза, я потянулась к нему за поцелуем:

– Стас, я хочу тебя!

Но, была смущена, услышав тихий, короткий смешок и его шёпот:

– Глафи-и-и-ра, не время сейчас! Я голодный, как волк. Ты сперва мужа накорми - напои, а потом с него супружеские обязанности спрашивай! – он уже хихикал довольно громко.

Я разочарованно открыла глаза, высказывая ему своё недовольство:

– Ну, вот! Такой кайф обломал! Ладно-ладно, Стасик! Я это тебе припомню! – и тоже рассмеялась, дотянувшись, чмокнула его в щёку.

Переоделась, прошла на кухню, заглянула в холодильник:

«Ого! Полковник-то мой опять расстарался: холодильник был полон!»

Я уже придумала, чем накормлю его. Ну, и себя любимую, не обидеть.

– Ой, Стасик! Скоро я тебя побалую чем-нибудь вкусненьким!

– Смиренно ожидаю! – откликнулся он, улыбаясь, - Помочь?

– Если тебе не трудно…

Вдвоём, подшучивая друг над другом и весело смеясь, мы быстро справились с готовкой. Потом, отменно поужинав, уселись на диван перед телевизором. Стас был доволен: совместное приготовление еды, а потом отличная вечерняя трапеза пришлись ему по вкусу. Однако, он был серьёзен, несмотря на улыбку на его живом, подвижном лице. Какое-то внутреннее беспокойство было в его необыкновенных, немного усталых глазах. Я обняла его, погладила по ёжику волос, глядя влюблёнными глазами, спросила:

– Стас, что тебя тревожит?

Карпов внимательно посмотрел на меня, как бы раздумывая: можно ли мне сказать то, что он знал. Потом признался:

– Сегодня следак из ГУВД меня к себе вызывал, пока на предварительную беседу. Вольский таки подал заявление на меня. Возможно, за превышение и рукоприкладство меня временно отстранят. Но, нужные люди на высоких должностях есть и у меня! Меня другое беспокоит: скоро нагрянут и к тебе. Выдержишь?

– Стас, выдержу! Ты только скажи мне, как себя вести и что конкретно говорить, чтобы тебе избежать незаслуженного наказания.

– А говори всё так, как было. Ты же не сможешь врать, поэтому не стоит и пытаться. И потом, тебе положена скидка: ты тоже потерпевшая сторона. Мои орлы подтвердят про отравление. Справки я все собрал.

– Ты у меня предусмотрительный! – я вздохнула, - Не переживай, ладно? Знаешь, меня больше тревожит, что Вольский сейчас на свободе. Ох, и учинит он в конторе расправу: поувольняет всех, на хрен!

– Глафира, не выражайся! – попенял мне Стас.

– Ну, Стасик! Прости, дурное воспитание сказывается!

Он усмехнулся:

– Не надо! Слышали бы тебя сейчас родители – точно обиделись бы. Ты воспитана в самых лучших семейных традициях.

– Я про влияние улицы, вообще-то!
– и улыбаюсь лукаво.

– А, это - таки, да! Улица на тебя повлияла очень дурно!- засмеялся полковник.

– А сам-то! Вон как выражался, я слышала!

– Когда?
– он удивлённо приподнял брови, после паузы добавил, - Глаша, это издержки профессии. С кем общаться приходится? Некоторые элементы только такой язык и понимают. Ну, и в сердцах иногда вырывается.

А, насчёт того, что этот хлыщ тебя уволит: даже не волнуйся! Ты сейчас не в том положении, чтоб переживать за своё рабочее место. Уволит, найдём тебе другую работу! – подбодрил меня Стас,.
– Да и он долго в вашей конторе не задержится!

– Почему?! – я округлила глаза.

– Копнул я под него: поглубже. Такой фрукт-овощ оказался! Как ты говорила : не тронь - не будет вонять . И точно! Чуть сам не увяз – столько там всего!- недобро усмехнулся Карпов.

– Ой, Стас! Боюсь я, не остановится он! – я всё-таки волновалась.

– Не боись, остановим! – уверил меня мой любимый мент, - Так, всё! О печальном больше не будем! Кто говорил, что меня хочет, а? – Стас ухватил меня, затащил к себе на колени, держал на руках, как ребёнка, - Желаю срочно приступить к выполнению супружеских обязанностей! – засмеялся он.

========== Часть 68 ==========

Начал целовать, расстёгивая на мне халатик. Его губы нежно прошлись по моему лицу, спустились ниже – на шею, потом на грудь. Я расстегнула и стащила с него ненужную рубашку, почти на ощупь, расстегнула ремень на его форменных брюках. Потом мои руки ласкали его плечи и спину. Страсть одолевала нас обоих. Я млела и таяла в его руках, отдаваясь ему, как в последний раз. Нам предстояли нелёгкие испытание, но я надеялась на лучшее. Потом мы вместе валялись на диване, отдыхая от любовных утех, ещё некоторое время нежно целовались под негромко бормочущий телевизор, потом переместились на кровать и уснули в обнимку. Было так хорошо, что все печали куда-то улетели далеко-далеко.

«Любимый мой, ты сейчас со мной, и мне больше ничего не надо!» - эта мысль была для меня как бальзам на душу…

А на следующий день ко мне на работу явился следователь.« Служба собственной безопасности» - почитала я у него в удостоверении. Немного неприятный. Худощавый, не старый ещё, мужчина в очках с тонкой оправой. Въедливый, дотошный, спокойный, как удав. Всё выспрашивал и пристально на меня таращился, записывал что-то в свою чёрную записную книжечку. Я откровенно ответила ему на все вопросы, без утайки. В конце нашей беседы, а это была именно пока ещё беседа, а не допрос, подытоживая, он спросил: