Другая. Книга 2

***

Лойтар почти весь день просидел у костра. Когда светлая эльфийка пошла за ведьмой, его брат и другой эльф кинулись за ней. Благо злобный комментарий Навиадоры «Ей сейчас не до вас» остановил их.

Поговорить нормально не удалось. Брат не находил себе места, кратко отвечая на расспросы о том, куда он пропал на долгие годы. Но все думали, что он мертв, так как за несколько десятков лет от него не было никаких известий. Говорить о себе Лойтару тоже не хотелось: он не доверял спутникам брата. Особенно, темному эльфу с зелеными глазами. От него веяло неприятностями похлеще, чем от эльфа — оборотня.

Когда Митра, та самая светлая эльфийка, привела ведьму, все более — менее успокоились. Но боль, отчаяние, страх и что — то еще, смутно ему знакомое, накрыло с головой, как только ведьма вернулась. Он сам забыл поставить блок в сознании, отчего его вампирская энергия ощутила столько всего и сразу.

И вот уже ближе к вечеру брат обратил на него внимание, оставив спящую ведьму на Митру.

— Надо поговорить.

Они отошли на такое расстояние, чтобы никто ничего не услышал.

— Почему они зовут тебя «Люциан»? — он спросил у него наконец. Не сразу, но это имя резануло его слух, когда он во второй или третий раз услышал от других. Непривычное имя, не эльфийское. И вообще не его.

— Теперь это мое имя, Лойтар.

Он не изменился. Спорить и говорить об имени, что дала им общая мать, — бесполезно. Пускай снова будет так, как он хочет.

— Я, конечно, рад, что мы встретились, — начал Люциан, не сбавляя шаг. Лойтар следовал за ним, ощущая напряженность и некую злобу по отношению к себе. Проклятие вампира, если до смерти ты был ментальным магом. Теперь без тяжелых блоков разума невозможно находится рядом с живыми и не совсем существами.

— Но как ты мог стать таким?!

Брат обернулся к нему. В его глазах было отвращение. Неприятно видеть подобное от того, с кем он вместе рос.

— Очень долгая история. Меня обратили против воли.

— Мм.

Он явно хотел поговорить на эту тему. Однако Лойтар понимал, что некогда отличные, дружеские отношения потеряны навсегда.

— И стал служить Алому Серпу?

— Не сразу. Мне пришлось.

Мать убили на его глазах, когда он отказался от задания. После пропажи главы Темной Тиары, Шаддара, которому он служил верно и долго, Ширана, Алая Королева, стала главной среди дроу. Ее методы правления оставляли желать лучшего, но многие темные поддержали ее. И чтобы Кейтарра и ее маленькая дочь не погибли от рук Алого Серпа, Лойтар согласился.

Как только он рассказал все это брату, понял, тот перестал настолько озлобленно смотреть в его сторону.

— И отродье этой суки ты притащил сюда?

Показалось. Точно, как он мог забыть: Люциан очень долго отходил от негативных переживаний. Ему проще строить из себя невесть кого, закрывая собственные душевные раны улыбкой.

— Навиадора должна была убить маленького наследника Темной Тиары, но не смогла. Она уже пошла против матери. Вряд ли вернется к своим.

— И ты ей веришь?

Лойтар не ответил. Он не верил эльфийке, потому что жизнь научила не доверять никому. Наверное, поэтому он почувствовал в ведьме что — то знакомое. Ему с трудом давалось осознание того, что при встрече Элеонора не разорвала его на части. Тогда в таверне он хотел запугать ее, все еще надеясь выполнить задание. И он бы ни за что не поверил, что она не помнит его, не помнит Эр — Рхиба, если бы не эмоции, волнами накрывающие его. Страх и отчаяние. Невыносимая боль. И неприятия происходящего, точно. Он понял, что именно не смог разгадать в мыслях ведьмы. Ее спутанное сознание походило на болото, вязкое, неприятное, глубокое и мрачное. Но ни одна мысль не была о нем, полубоге или о ком — то, кого она могла знать. Она действительно потеряла память. И Лойтар уверен, что это дело рук бога иллюзий.

Он поделился этим с братом, хотя и понимал, что тот вряд ли воспримет подобное. На удивление, Люциан согласился.

— Митра говорит, что это темная магия. Возможно, магия крови. Кстати, ты не знаешь, как снять этот ошейник?

И почему он так беспокоился за нее? Неужели успел послужить культистам вампиров, что проникся их верованиями в темную мессию? Но что — то подсказывало, что дело в другом.

— Не знаю. Скорее всего такой же сильный артефакт или магия крови.

— Черное стекло?

— Что?

— Ну, — Люциан помедлил. Он не стремился говорить о себе, а все искал способ спасти ведьму. Да бездна, почему вокруг него ярые фанатики этих кровожадных особей? Ни мать, ни отец Люциана не смогли переубедить его в том, что Арханна принесет пользу их миру. А уж верить в то, что эта слабая девушка, ее дочь, способна на нечто подобное — сущая глупость. И вряд ли бы он помогал ей, если бы не задание.

— Элен говорила о каком — то черном стекле. Возможно, это металл или еще что.

— Никогда не слышал, — отрезал Лойтар. Он видел, как брат беспокоится о ней, неужели он забыл, что ее истинная пара, самый беспощадный вампир за последние несколько сотен лет, все еще жив.

— Ты же знаешь, что она предназначена другому?

— Ага, — почему — то усмехнулся Люциан. — Скажешь снова про истинность и я тебя задушу до смерти. Ну или что там у вампиров.

Его лицо расплылось в теплой улыбке, но тут же сменилось на серьезное выражение.

— Веришь ты в Богиню или нет, а Кейтарра бы сейчас тебе подзатыльник дала, — он вновь усмехнулся, — но все это не случайно. Я, знаешь ли, отслужил в качестве раба и вампирами, и людям, и даже светлым. Но никогда не видел, чтобы одна девушка собрала вокруг себя стольких… тварей, — снова ухмылка.

Лойтар не мог подобрать слова, он даже не подумал, что брат пережил нечто подобное, как его забытым, но привычным движением хлопнули по плечу и притянули к себе.

Тепло, исходящее от живого существа, отозвалось в нем легким помутнением. Ощущения обострились, он уже слышал биение сердца, видел пульсирующие под кожей вены…Но Люциан быстро отстранился, вновь похлопав по плечу:

— Ты не привыкай только. Я не любитель говорить приятные вещи. Но я рад тебя видеть.

Они еще недолго побродили по ночному лесу, пока Люциан не замерз.

— Вернемся?

— Да.

Лойтар был безумно рад. Он уже забыл это чувство привязанности к кому — то. Он любил свою сестру, ее маленькую дочку, но потерянный и вновь приобретенный брат закрыл ту дыру в мертвом сердце, которую он так долго прятал от других.

К утру они собрались и двинулись в портальный город. Ведьма, проспавшая весь день и всю ночь, больше не смотрела на него, как на прокаженного. Да и он сам старался не вызывать у нее смешанные и тяжелые чувства. Он заметил, что светлая эльфийка чем — то поила ее и спросил, когда они остановились на следующий вечер недалеко от маленькой деревни.