Другие люди

Он знал, что любое сравнение с таким, как он, я сочту за оскорбление. До четырех часов время ползло не быстрее улитки.

Ростом мистер Брейди не вышел. На моем диване ему пришлось сидеть на самом краешке, чтобы его ноги доставали до пола. При личном общении он не казался таким страшным, как по телефону.

Фотографию он держал за верхние углы. К моему облегчению, я увидел, что Томасси полностью одет. А Франсина грациозна, как одалиска. [28] В фотографии не было ничего порнографического. Наверное, я ожидал увидеть их в пылу любовных утех.

28

От odalisque (тур.) — наложница в гареме.

Брейди опустил фотографию в карман.

— Я отдам ее вам, как только мы договоримся о наших действиях.

— Каких действиях?

— Большое жюри поддержало обвинение, выдвинутое прокурором против моего клиента, Гарри Козлака, и передало дело в суд. Он обвинен в том, что навязал себя вашей дочери. У меня имеется информация, свидетельствующая об обратном. Подождите, мистер Уидмер, возможно, прав он, возможно — ваша дочь. Но суть дела в том, что Козлак женат и у него двое детей. Если он сядет в тюрьму из-за жалобы вашей дочери, вы же не будете кормить его детей. И я не буду. Я не хочу, чтобы несправедливость чинилась по отношению к любой из сторон. Вы знаете, каким грязным может быть судебный процесс по обвинению в изнасиловании. И, поверьте мне, ради благополучия этих детей я полагаю себя вправе не стесняться в выборе средств. Я не думаю, что судья сможет выставить прессу за дверь. Через моего приятеля я уже договорился с «Дейли ньюс». Их репортер будет присутствовать на каждом заседании. Радио и телевидение также не оставят без внимания сенсационное судебное разбирательство с участием дочери известного адвоката.

— Чего вы хотите, мистер Брейди?

— Я хочу, чтобы завтра к вечеру вы позвонили мне и сказали, что ваша дочь отказалась от выдвинутых обвинений. У Канхэма упадет гора с плеч, если он услышит, что суда не будет. Все от этого только выиграют, не так ли? Я мог бы оставить вам фотографию и сейчас, я вам доверяю. Но, если вам не удастся убедить дочь, она может понадобиться мне на суде. Вместе с другими. Вы меня понимаете, не правда ли?

Я должен дать необходимые пояснения касательно моего характера, чтобы вы не думали, что мои колебания относительно следующего шага обусловлены личностными недостатками. Причину надо искать в другом — в наследственности. Я не пытался уклониться от военной службы во время войны, и хотя провел большую часть времени в штабах, не боялся принять участие в боевых действиях. В школе я часто ввязывался в драки. Когда кот Принсиллы, еще маленьким котенком, забрался на конек крыши и жалобно мяукал, не решаясь ни прыгнуть вниз, ни слезть обратно, я полез за ним, рискуя сломать не только руки или ноги, но и шею. Сами видите, опасность, с которой приходится сталкиваться в повседневной жизни, меня не пугает. Чего я пытаюсь избежать, так это затруднительных ситуаций. Телефонного звонка тому, кто может в ответ положить трубку. Общения с малознакомым человеком, перед которым за что-то приходится извиняться. А более всего необходимости принятия решения по вопросам, от которых я обычно стараюсь уходить. К подобным кризисам жизнь подготовила Принсиллу лучше, чем меня. Ей иной раз приходилось забывать про наследственность. И, однако, я не мог спрятаться в стенном шкафу, попросив ее поговорить с Франсиной вместо меня. А если говорить пришлось бы не только с Франсиной, но и с Томасси?

Потребовалась вечность, чтобы найти ее на работе. В конце концов меня соединили с каким-то американцем-негром, который произносил мою фамилию как «Уиммер» и несколько раз просил меня оставить свой телефон, чтобы потом Франсина перезвонила мне. Я же, как можно тактичнее, втолковывал ему, что я — отец мисс Уидмер и мне необходимо незамедлительно переговорить с ней. Наконец, я услышал в трубке ее запыхавшийся голосок.

Мне следовало заранее приготовить фразу, которую я собирался ей сказать, потому что внезапно из головы полезла куча вопросов, а потому я просто предложил ей как можно быстрее приехать ко мне.

— Папа, но я не могу, действительно не могу. У меня столько дел, что я и не знаю, когда сегодня уйду с работы.

На моем столе я держу стеклянный шар, размером с бейсбольный мяч, с сельским пейзажем внутри. Если потрясти шар, что я и делал, держа его в руке, внутри начинал падать снег на дом, амбар, миниатюрных животных. Когда я думал, мне нравилось смотреть, как падает этот искусственный снег.

— Папа, я не могу долго занимать телефон.

— Недавно тебя сфотографировали…

Секундная пауза.

— И что?

— Фотографию предложили мне.

— Шантаж?

— Ее принес адвокат, представляющий Козлака. Мы сможем увидеться?

— Я заеду за тобой после работы.

— Хорошо.

— Если у Джорджа будет свободное время, он сможет присоединиться к нам?

— Джордж?

— Томасси.

— Не следует ли нам обсудить все вдвоем?

— Секретов у меня нет.

— Есть же конфиденциальные темы, Франсина. Но поступай, как сочтешь нужным.

Она всегда принимала решение сама. Так что оставалось лишь гадать, приведет она Томасси или нет.

Глава 32 Томасси

Я уверен, каждого охватывает чувство неловкости перед встречей с человеком, первой после того, как ты переспал с его родственницей. Я мог бы обойтись без этого визита в контору Уидмера, но уж лучше кабинет, чем гостиная.

Я приехал после Франсины. Секретарь пригласила меня пройти. Уидмер сидел за столом, Франсина — на диване у противоположной стены. Я не знаю, о чем они говорили, но двадцать разделяющих их футов вибрировали от напряжения.

— Привет, Нед, — поздоровался я.

Он перегнулся через стол, чтобы пожать мне руку. Господи, обычно он выходил навстречу гостю. Теперь же он отделил себя массивным столом.

— Привет, Франсина.

Она помахала мне рукой, словно застенчивый ребенок. Да уж, похоже, до моего прихода в кабинете властвовала буря, с молниями и громом.

Я решил сесть в кресло неподалеку от Франсины, чтобы выманить Неда из-за стола. Может, подумал я, он соблаговолит разделить с Франсиной диван.

Я ждал, пока Уидмер возьмет инициативу на себя. Хотя бы на правах хозяина.

— В это время дороги, должно быть, забиты машинами.

Боже мой! Не погода, так транспорт.

— Да нет. Основной поток идет из города.

— Да, пожалуй.

Молчание так затянулось, что Франсина за это время могла бы испечь пирог.

— Ладно, — не выдержал я, — мы собрались здесь из-за Брейди.

— Фотография… — начал Уидмер.

— …не столь уж и важна, — закончил я за него. — Это всего лишь орудие взломщика, одно из нескольких. Вопрос в том, что делать с самим взломщиком.

— Один момент, Джордж.

Я посмотрел на Уидмера, а он продолжил, отведя взгляд.

— Брейди показал мне не просто фотографию. На ней были вы и моя дочь.

— Нед, минуло уже то время, когда у отца просили руку или иную часть тела дочери.

— Я это понимаю, — прозвучали его слова иначе: я это ненавижу.

— Мы собрались, чтобы поговорить о юридическом аспекте, так что следует обратить внимание не на запечатленных на фотографии мужчину и женщину, а на главную проблему: фотография использовалась для шантажа Франсины, с намерением заставить ее отказаться от обвинений. Нед, давай займемся Брейди. Если мы выиграем, у нас будет достаточно времени обсудить и второй вопрос. Если проиграем, полагаю, едва ли вообще будем разговаривать друг с другом.

Не могу точно сказать, вздохнул ли Нед. Мне очень хотелось, чтобы он выбрался из-за этого чертова стола.

— Хорошо. Брейди.

— Во-первых, Нед, я виноват в том, что Брейди заинтересовался этим делом.

— Как так?

— Несомненно, я — единственный, кому раньше доводилось иметь дело с Брейди. Он защищает Козлака только потому, что я помогаю Франсине. Денег у него, хоть пруд пруди. Нет отбоя от постоянных клиентов, так что такие, как Козлак, ему не нужны. Он с удовольствием раздавил бы меня, как в зале суда, так и вне его, и он умен. Для тех, кто пользуется такими методами, как он, обвинение в изнасиловании — прекрасная возможность продемонстрировать свое мастерство.