Другой отличный миф

– Дротик убийцы!
– дивясь, определил Иштван, осторожно вытягивая снаряд оттуда где он парил.
– Ну, кто здесь такой озорной, чтобы пытаться отравить меня сзади?

Брокхерст вдруг сообразил, что он стал объектом внимания всех. Глаза его в страхе расширились.

– Нет! Я... Подождите! Иштван!
– он полуподнялся, вскидывая руку, словно защищаясь от удара.
– Я не... Нет! Не надо. Нее...

Это последнее было произнесено, когда его руки вдруг взлетели к его же горлу и приняли с силой душить его.

– Иээх...ууу... эээ....

Он упал спиной на лестницу и принялся неистово кататься туда-сюда.

– Иштван, - начал колеблясь, Хиггенс, - обыкновенно я не стал бы вмешиваться, но тебе не кажется, что сперва надо выслушать, что он хочет сказать?

– Но я ничего не делаю, - моргнул Иштван с видом оскорбленной невинности.

Глаза мои метнули взгляд в другой конец мезонина. Танда пригнулась там, закрыв глаза. Она, казалось душила невидимую личность на полу перед собой. С запаздалым пониманием я начал все больше и больше ценить тонкости работы тренированного убийцы.

– Ты ничего не делаешь?
– завизжал Хиггенс.
– Ну так сделай что-нибудь! Он же умирает!

С миг я думал, что это нелепое заявление снова ввергнет Иштвана в приступ смеха, но на сей раз этого не случилось.

– Ах, - вздохнул он.
– Все это так запутанно. Да, я полагаю, ты прав.

Он щелкнул пальцами, и Брокхерст перестал метаться и опять начал дышать, делая длинные неровные вздохи.

– Вот, старик, - предложил Ааз.
– Хлебни малость вина.

Он предложил Брокхерсту наполненный до краев графин и бес принялся с благодарностью пить большими глотками.

– Ааз, - строго сказал Иштван, - я думаю, что ты с нами не честен.

– Я?
– невиннно переспросил Ааз.

– Даже ты не мог бы вызвать без помощи столько безобразий. Так откуда же они происходят?

Он закрыл глаза и на мгновение обратил лицо к потолку.

– А-а!
– вдруг провозгласил он.
– Вот оно.

С другого конца мезонина раздался крик, и невидимые руки подняли Танду в поле зрения.

– Хиггенс!
– воскликнул Иштван.
– Еще один! Ну и ну, день полон сюрпризов.

Танда хранила молчание, когда ее левитировали к стулу на одном уровне с другими.

– Посмотрим теперь, - пробормотал про себя Иштван.
– Не упустили ли мы еще кого.

Я почувствовал внезапное давление невидимых сил и понял, что следующим буду я. Я отчаянно попытался придумать личину, но единственное, что пришло мне в голову, это Глип...поэтому его-то я и попробовал.

– Дракон!
– воскликнул Брокхерст, когда я появился в поле зрения.

– Глип!
– заявил я, отчаянно вращая глазами.

– О, ну это уже чересчур, - надулся Иштван.
– Я хочу видеть с кем имею дело.

Он рассеянно взмахнул рукой и личины исчезли...все до одной. Я стал собой, Квингли стал Квингли, Танда стала Тандой, бесы стали бесами, а девол - деволом. Ааз, конечно, остался Аазом. На личины явно объявили мораторий....большинством голосов одного - Иштвана.

Я подплыл к столу и присоединился к другим, но мое прибытие, в общем, не произвело впечатления из-за других событий.

– Танда!

– с восторгом воскликнул Иштван.
– Ну и ну! Вот так встреча, не правда ли?

– Лай себе на луну, Иштван, - вызывающе прорычала Танда.

Квингли переводил взгляд с одного на другого с такой скоростью, что я думал, у него отвалится голова или выскочат глаза.

– Ничего не понимаю!
– жалобно захныкал он.

– Заткнись, Квингли, - проворчал Ааз.
– Позже объясним.

– Это допускает, что будет какое-то позже, - фыркнул Фрумпель.

Я был склонен согласиться с ним. Атмосфера в помещении не носила больше даже подобия веселья. Все кончено. Мы проиграли. Мы все раскрыты и взяты в плен, а Иштван оставался сильным, как всегда. Чем бы ни было тайное оружие Ааза, оно явно не сработало.

– Ну, боюсь, что все хорошее должно кончаться, - вздохнул Иштван, осушая свой графин.
– Боюсь, что теперь мне придеться отделаться от вас.

Он казался искренне опечаленным, но я почему-то не мог найти сочувствия к его бедственному положению.

– Только один вопрос, прежде чем мы приступим, Ааз, - спросил он удивительно нормальным тоном.

– Какой именно?
– отозвался Ааз.

– Зачем ты это сделал? Я имею в виду, как ты мог надеяться побить меня с такой слабой бригадой?

Иштван, казалось, совершенно искренне недоумевал.

– Ну, Иштван, - протянул Ааз, - это вопрос мнения.

– Что это предположительно значит?
– с подозрением спросил Иштван.

– Я не "надеюсь", что мы сможем побить тебя, - улыбнулся Ааз.
– Я знаю, что мы можем.

– В самом деле?
– хохотнул Иштван.
– На чем же ты основываешь свою логику?

– Да как же еще? Я основываю ее на том факте, что мы уже выиграли, - невинно моргнул Ааз.
– Все кончено, Иштван, независимо от того, понимаешь ли ты это или нет.

ГЛАВА 24

"Одно лишь то, что вы побили

колдуна, еще не означает,

что вы побили колдуна"

Тот-Амон

– Ааз, - строго сказал Иштван, - приходит время, когда даже твой юмор становится вымученным.

– Я не шучу, Иштван, - заверил его Ааз.
– Ты потерял свои способности. Валяй, попробуй что-нибудь. Все, что угодно!

Иштван заколебался. Он закрыл глаза.

Ничего не случилось.

– Видишь?
– сказал Ааз.- Ты потерял свои способности, все до одной. И не проси взглядом помощи у своих подручных. Они все в одной лодке.

– Ты хочешь сказать, что мы действительно победили?
– выпалил я. Смысл того, что случилось, начал наконец доходить до меня.

– Совершенно верно, малыш.

Ааз вдруг нагнулся и хлопнул Фрумпеля по плечу.

– Поздравляю, Фрумпель!
– воскликнул он.
– Должен признаться, я не думал, что тебе удастся все это проделать.

– Что?
– моргнул девол.

– Я также рад, что это, очевидно, аннулирует наш долг тебе, продолжал, не останавливаясь, Ааз.
– Ты ведь не попытаешься теперь индессировать его, не так ли?