Дружба народов

— Ва… Вася! — неуверенно ответил тот.

— Так, Вавася! Слушай сюда!..

— Не Вавася! Я просто Вася. Или, на худой конец, Василий! — обиделся следователь.

— Вавася ты! — нахмурился Кукушкин. — У меня тут Васей и Василиев знаешь сколько?! А Вавася у меня будет только один! Тебе не нравится, что ли?

— Ну ладно. Нормально… — смутился тот. — А оклад у меня будет?

— Будет! И бесплатные обеды будут! И в группу тебя возьмём! Или сделаем группу под тебя… — закидал его перспективами Кукушкин. — И даже следственное отделение сделаем… Из листьев и палок, с небольшим добавлением го… То есть, связующего раствора! А теперь пошли в мэрию и начинай работать!

Дневник Листова И. А.

Сто пятьдесят второй день. Бегущий от дел

— Странно это всё! — заметил Пилигрим, когда мы, наконец, сбежали обратно в свой лагерь. — Иваныч себя ведёт как-то очень ненормально…

— Тоже заметил? — кивнул я. — Вот и мне кажется, что странно… Даже для обычного Кукушкина — это как-то неестественно… Как будто всё человеческое его покинуло, а внутри поселился ещё один Кукушкин, версия два-ноль.

— Может, реакция на стресс… Ладно, что теперь будем делать? — поинтересовался Грим. — Сидеть в лагере?

— Я бы посидел, — признался я. — Несколько деньков. А то чего-то задолбался бегать по горам…

— Ты и в прошлый раз так говорил, — усмехнулся Пилигрим. — А потом взял и отправился в горы.

— На что это ты намекаешь? — сурово и с подозрением я уставился на соратника.

— Я намекаю на то, что не усидишь ты. Или тебе не дадут, Вано! — ответил Пилигрим. — Не можешь ты долго на одном месте сидеть. Физически не способен! День, может, два поделаешь свои топоры и намылишься в новый поход. Разве не так?

Я замолчал, потому что ответить было нечего. Всё так. Приду, проверю финансовые отчёты, а потом отправлюсь навстречу приключениям. Соберу команду, поищу полезные ресурсы, постараюсь заработать баллов… Может, где-то поблизости соль имеется? А может, найду медь — и даже узнаю её!

— Вано! — один из стражников на стене замахал мне рукой. — Вано!

— Пошли посмотрим, чего это они там… — проговорил я.

Вместе с Пилигримом мы устремились к площадке. Поднявшись туда, я посмотрел на стражника, а тот показал рукой на равнину. Я раньше особо не смотрел на наши пейзажи со стен. Не до того было: то работорговцы, то бестии, то тиранозад… А тут, оказывается, красиво!

Лента реки петляет среди желтоватой травы. Виднеется тёмная линия Страшной Пущи. Горы на горизонте скребут небеса своими лысыми вершинами.

А ещё по равнине, к городу, движется чёрная точка, которая очень напоминает пятящуюся задом бестию!

Я напряг глаза, но даже то маленькое увеличение, которое подарили нам роботы, помочь не смогло.

— Бинокль есть? — спросил я у стражника.

— Есть! Сейчас! — он потянулся к футлярчику на поясе и достал…

Ну да, формально это бинокль. А фактически из такого бинокля только сцену где-нибудь в театре можно увеличить, чтобы лица актёров разглядеть. Впрочем, насколько я помнил, биноклей в городе было четыре. Один большой — морской, для наблюдательного поста на вершине скалы. Второй — бронзовый, в духе восемнадцатого или девятнадцатого века. Он хранился на наблюдательном посту за Тропой Гигантов. И его пока не удалось найти, после гибели группы, решившей прорваться в город во время нашествия бестий.

Ещё два, более современные, но и более слабые, были взяты в качестве трофеев у работорговцев. Поэтому обычным стражникам Вити приходилось ограничиться тем, что было доступно. В общем, и театральный бинокль сойдёт…

— Спасибо! — я принял устройство, а затем всмотрелся вдаль.

Да, я не ошибся: задом к городу пятилась именно бестия.

Причины у неё на это были самые веские: в зубах она держала воротник куртки от комбинезона. А куртка была надета на человека, которого бестия тащила по земле. Причём, этот человек явно ругался и жестикулировал, размахивая руками и одной ногой. Почему одной, не знаю. Хотя логика подсказывала, что нет в нашем мире ничего удивительного: ну хочет человек одной ногой махать, и что? Хотя, скорее всего, он просто был ранен.

Самое неприятное заключалось в том, что ещё дальше, по следу бестии и человека двигалась группа серых гостей с гор. И вот они явно спешили не для того, чтобы предложить помощь своему сородичу.

— Спасибо ещё раз! — я вернул бинокль стражнику. — Грим, живо в лагерь! Поднимай людей!

Мы соскочили с площадки и рванули к воротам. В группу мы влетели через пять минут, а ещё через пять минут в сторону, где видели гостей, выдвинулись все наши, у кого имелось огнестрельное оружие. А заодно присоединился Хир-Си и его жена с луком… Как её там? Постоянно забываю…

Гость ругался не по-нашенски. Ругался, видимо, на своего питомца. А ещё, как я и догадался, с ногой у него было плохо. Её мало того, что сильно поломало, так ещё и погрыз кто-то…

Надеюсь, что не волочившая его бестия. Иначе выходит, что зверюга не ручная, а просто удивительно обнаглевшая: тащит добычу за собой, подъедая по пути. И даже не стесняется заявиться с подобным подходом к делу на нашу территорию!

Парень ругался, стонал, но его ручная (надеюсь!) бестия была неумолима, продолжая тащить хозяина в город. А стая была уже совсем рядом…

— Кострома, командуй!

— Да к хренам команды! Огонь!.. — рявкнула валькирия, вскидывая винтовку.

Я свою винтовку отдал Гриму (он стреляет быстрее), а сам взял револьвер. Поэтому просто стоял на одном колене, держа оружие в вытянутых руках. Из револьвера так далеко не пальнёшь: надо ждать, пока ближе подойдут. Зато первые выстрелы ружей и винтовки сразу напомнили бестиям, кто тут самый злой и агрессивный вид.

Парень-азиат, который до этого ругался и ничего вокруг не замечал, с удивлением уставился на нас. Его питомец удивляться не стал: он был слишком занят, старательно таща хозяина в город. А мы продолжали вести огонь по хищникам, посягнувшим на нашего собрата и наши границы.

Мне, к слову, так пострелять и не пришлось… Стая, потеряв три десятка особей, резко изменила направление и шустро скрылась в траве. А там их уже выслеживать бесполезно: прячутся они мастерски.

Спустя ещё пять минут мы добежали до азиата с питомцем, взяв транспортировку на себя. Парня водрузили на носилки, сделанные из двух копий и одного натянутого куска ткани.

— Говоришь по-русски? Спик инглиш?

Азиат покачал головой, но при этом выдал что-то в духе «угу» или «укуй». Видимо, вот такое у него «нет».

— Вано! — я показал ему на себя, а потом на него.

— Бату! — ответил тот после паузы, а затем прищурился: — Чи орос у-у?

— Вот, теперь в нашу орду ещё и Батый прибыл! — глубокомысленно почесал затылок Дунай. — А мы его совсем не понимаем…

— Ага… Совсем, как девятьсот лет назад… — добавила Кострома.

— А что он спросил? Я не понимаю, — заметил я. — Вы понимаете?

— Да чего там понимать? — удивилась Кострома. — Спрашивает, урус ты или нет.

— А можешь ему ответить… — начал я, но был прерван смехом валькирии: