Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

— Вон там, — подтвердила Джоанна.

— Другой детектив, — ответил я.

— О-о-о! — Ироничный взгляд. — Я так и знала, что вас выгонят.

— Иногда мы меняемся в процессе работы. Чтобы сохранить свежесть взгляда.

— А с кем они разговаривают?

— С Холли Мэкки?

— Мы же говорили вам, что они чокнутые.

Возбужденные, нетерпеливые, заинтригованные. Словно я единственное, что их интересует. Очень соблазнительное чувство, все к нему стремятся. Крис Харпер, наверное, хотел того же.

Там, наверху, в мастерской, Конвей прохаживалась вдоль окна — размашисто, расправив плечи.

— Да. Это Холли, — признал я. Конвей отгрызла бы мне голову; да к черту Конвей.

Судорожный вдох. Они стремительно переглядывались, но я не успел ухватить безмолвный диалог, как все закончилось.

— Она убила Криса? — ахнула Орла.

— О господи.

— А мы-то думали, это садовник Петушок.

— Ну то есть до сегодняшнего дня так думали.

— Но когда вы начали расспрашивать нас и их…

— Мы, конечно, знали, что это не мы…

— Но мы не представляли…

— Это Холли Мэкки?

Я бы рад был ответить. Увидеть, как приоткрываются рты и округляются глаза, поразить их; мужчина, щедро разбрасывающий ответы, как настоящий волшебник.

— Мы не знаем, кто убил Криса, — признался я. — Но изо всех сил стараемся выяснить.

— Но кого вы подозреваете? — Джоанна не отставала.

Холли, сгорбившаяся за столом, синяки под глазами, закушенная губа и еще что-то потаенное, подспудное. Может, Мэкки и был прав, когда не хотел, чтобы она заговорила. Может, он был прав и мне она все рассказала бы.

— Это не мое дело, — покачал я головой. Скептические взгляды. — Правда. Я не могу озвучивать предположения, пока не получу доказательств.

— Ну, — надулась Джоанна, — это нечестно. А нас просите…

— Ой, боже мой! — воскликнула Орла, прижимая ладошки к щекам. — Вы ведь не думаете, что это Элисон, правда?

— А где она?

— Ее арестовали?

— Нет, что вы, — успокоил я. — Она просто немножко перенервничала. Вся эта история с призраком Криса сильно на нее подействовала.

— Ну, знаете, она на всех нас подействовала вообще-то. — Это Джоанна. Ах да, я забыл отметить ее. Плохой мальчик.

— Разумеется, — быстро исправил оплошность я. — А ты его тоже видела?

Джоанна вспомнила, что надо бы испуганно вздрогнуть.

— Конечно, видела. Наверное, он вернулся поговорить со мной. Смотрел прямо на меня.

Я отметил: каждая девчонка, видевшая призрак Криса, готова была поклясться, что тот пялился прямо на нее, как под копирку твердили одно и то же. Он явился именно к ней, ему что-то нужно было только от нее.

— Я же говорила. — Джоанна вновь в образе скорбящей невесты. — Если бы он не погиб, мы вновь были бы вместе. Думаю, он хочет дать мне знать, что помнит обо мне.

— О-о-о… — протянула Орла.

Я повернулся к ней.

— А ты его видела?

— Бог мой, да! У меня чуть сердце не остановилось. — И для наглядности прижала руку к груди. — Он прямо как живой был. Клянусь.

— Джемма?

— Не знаю, — поерзала Джемма. — Я как-то не очень верю в привидения.

— Прошу прощения, — многозначительно произнесла Джоанна, — я что, по-твоему, не в себе?

— Я так не сказала. Просто говорю, что лично я его не видела. Заметила только тень в окне, мутную, как будто что-то в глаз попало. И все.

— Представь, на свете есть люди гораздо более чувствительные. И некоторые были гораздо более близки с Крисом. Знаешь, думаю, не очень важно, что ты-то там сумела разглядеть.

Джемма равнодушно пожала плечами.

— Он точно там был, — подтвердила Джоанна, обращаясь ко мне.

Я не совсем понимал, что она хотела этим сказать. Тогда, в гостиной, я готов был поклясться, что их ужас был неподдельным. Может, оно и начиналось как игра, чтобы выпустить пар, к примеру, но потом, как снежный ком, разрослось в нечто слишком серьезное и слишком подлинное, не поддающееся никакому контролю. Однако сейчас… эта дрожь, это испуганное лицо, не знаю… Может, маска, под которой бурлит истинное переживание, а может, насквозь фальшивая имитация. А может, они и сами не знают толком.

— Тогда появляется еще одна причина, по которой вам следует рассказать мне все, что вам известно, — заключил я. — Потому что этого хотел от вас Крис.

— Откуда нам может быть что-то известно? — Джоанна, голосом ровным и гладким, как целлофан. Я еще должен был заслужить откровенность.

Но у меня было решение. После того как Селена и Крис расстались, Джоанна для верности отправила своих преданных сторожевых псов в ночной дозор.

— Скажем, если некто, помимо Селены, встречался с Крисом по ночам, за пару недель до его смерти, то кто бы это мог быть?

Джоанна и бровью не повела.

— А что, кто-то был?

— Я сказал — если. У вас есть предположения?

Они переглянулись из-под ресниц. Допустим, страх и был подлинным, но сейчас от него следа не осталось. На смену пришло иное, вытеснившее все страхи. Ощущение власти.

— Вы скажите, встречался ли он с кем-то, а мы вам расскажем кое-что интересное.

Я уже говорил, что сразу вижу, когда мне выпадает шанс. Но иногда и видеть ничего не надо. Иногда вы просто чувствуете, как он неумолимо надвигается на вас, метеоритом мчится с небес.

— Да, встречался. Мы нашли их переписку.

Вновь обмен взглядами.

Джемма:

— Какую еще переписку?

— Сообщения, где они назначают свидания.

— Но без имен?

— Без. Это ведь была не одна из вас?

— Нет, — отрезала Джоанна. Не добавила: иначе она была бы по уши в дерьме. Мы и так услышали.

— Но вы предполагаете, кто это мог быть? — настаивал я.

И приготовился услышать: Холли Мэкки.

Джоанна потянулась, заложив руки за голову и дугой выгнув грудь.

— Скажите, а что вы думаете про Ребекку О’Мару?

Я даже не сразу понял, о чем она, а потом чуть само не вырвалось: что за хрень? Но захлопнул рот и принялся стремительно соображать — нельзя было ошибиться с ответом. Вслух сказал:

— Откровенно говоря, я о ней вообще не думал.

Россыпь лукавых перемигиваний, усмешки. Молодец, правильно.

— Потому что она такааая безобидная, — ехидно протянула Джоанна.

— Такая хорошая девочка, — вставила Орла.