Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

— Я сегодня не в лучшей форме. Разъясни мне.

Бреслин сделал вид, что задумался. Жара и вонь будто затвердели и давили со всех сторон.

— Уверена, что хочешь это услышать?

— Ты же сам сказал, что хочешь мне кое-что сказать. Да. Я уверена и жду, что ты выложишь мне все, вместо того чтобы топтаться тут и говорить загадками.

Бреслин снова вздохнул.

— Хорошо, — сказал он, будто делая большое одолжение. — Значит, так. Ты в каждый контакт с людьми входишь, как будто перед тобой враг. Мы оба знаем, что в некоторых случаях ты имела для этого все основания, но даже когда никаких оснований нет, ты сразу становишься в боевую стойку. В такой атмосфере даже самый командный игрок дважды подумает, прежде чем с тобой поделиться.

Другими словами, это моя вина, что он скрывал улики от ведущего детектива.

— Говори уже. А если не собираешься этого делать, то пойду печатать свои записи.

Он смотрел куда-то мимо меня. Я даже не могла получить удовольствия, поглядев ему прямо в глаза. Он все мне скажет. Он просто умирает, как хочет рассказать. Только обдумывает, что стоит потребовать взамен.

— Конвей, ты понимаешь, о чем я? Просто скажи, что понимаешь.

— Да. Я сука. Но это я и так знаю.

Я шевельнулась, собираясь уйти.

— Ладно, — сказал Бреслин быстро. — Думаю, я достаточно узнал тебя за эти дни и могу предположить, что мы друг друга поняли.

— Как скажешь.

— Наш парень, Райли. Помнишь, он собирал записи с камер наблюдения в Стонибаттере?

Я замерла и отошла от двери.

— Прекрасно, — сказал Бреслин с чуть заметной улыбкой, означающей, что мы снова друзья. — Выяснилось, что наш Райли — парень толковый. Он прихватил записи за четыре предыдущие недели. Обычно записи хранятся месяц. После чего сидел до пяти утра с пальцем на быстрой перемотке.

Вот же скользкий ублюдок.

— Я очень надеюсь, что у него есть более чем веские причины, по которым я слышу это от тебя, а не от него.

— Да ладно. Сделай ему скидку, думаю, он просто до усеру хотел произвести на меня впечатление. — У Бреслина почти получилось удержать жирный самодовольный смешок. — Прослужи в отделе еще несколько лет — и новички будут для тебя стволы своих пушек гнуть.

Я поняла намек: если прослужишь здесь еще несколько лет.

— Что же он нашел?

— Вот тебе небольшое промо. Снял прямо с экрана, в реальности намного больше.

Он провел пальцами по экрану, нажал на кнопку и протянул телефон мне. Цвета размытые, но я бываю там достаточно часто, чтобы сразу узнать. "Теско" на Пруссия-стрит. И я узнала того, кто достал бутылку из холодильника и направился к кассе самообслуживания. Хрупкий профиль, наклон головы, неширокие плечи, плавные движения. Два дня назад я провела несколько часов, вглядываясь в его лицо.

— Рори Феллон.

— Он или его клон. И посмотри на это.

Бреслин наклонился и передвинул картинку на экране так, чтобы стали видны время и дата. 21:08, 14.01.2015. Две недели назад.

— Рори сказал нам, что в день их свидания он отыскал ближайший "Теско" на карте в телефоне.

— Именно. А еще утверждал, что никогда до этого не бывал в Стонибаттере.

На экране Рори вытащил сдачу из автоматической кассы и оглянулся. Миг он смотрел прямо в камеру. Его глаза, чуть размытые, большие и очень умные, смотрели прямо на меня.

— Но это только верхушка айсберга. Через несколько минут другая камера засекла его по пути к дому Ашлин, и такое повторялось трижды в течение последнего месяца. Камера зафиксировала его машину на Мэйнор-стрит в прошлый четверг, он покупал воскресную газету в лавке на углу одиннадцатого января, и он пил пиво в "Ханлонс" — пятого.

Рори извивался ужом, когда мы говорили о его походе в "Теско". Я думала, он дергается из-за того, что время не совпадает, а оказывается, все куда глубже. Рори не нужно было искать в телефоне магазины, он их наизусть знал.

— И надо учитывать, что в другие дни Рори мог не заходить в магазины и в таком случае не попал на камеры. — Бреслин забрал у меня свой телефон. — Так, говоришь, Рори относился к Ашлин слишком серьезно?

— Похоже на то.

— Вряд ли он разносил горячее питание пенсионерам Стонибаттера. Будь это что-то безобидное, он бы нам рассказал. Согласись, эта информация стоила того, чтобы я задержался на работе?

— С Райли у меня будет серьезный разговор, — сказала я. — А потом я хочу посмотреть все эти записи. А после этого притащу Рори сюда и узнаю, что он желает поведать на эту тему.

— Почему бы тебе не сказать "мы". Мы узнаем, что он желает поведать.

— Я прекрасно чувствую себя в единственном числе. Спасибо.

Брови Бреслина поползли вверх:

— В единственном числе? А Моран?

— Его нет.

— Ого. Ты оставила его одного трясти деревья, а? Я так и думал, что твое терпение лопнет.

— Моран прекрасно справится со всем сам. Ему не нужно, чтобы его держали за руку.

Бреслин с усмешкой разглядывал меня.

— Давно хотел сказать, что вы с Мораном не два сапога пара.

— Я тебя не спрашивала.

— Дай этому мальчишке десяток свидетелей, совпадение ДНК и видеозапись убийства, и он еще год будет возиться, выясняя, нет ли у этого негодяя утерянного в детстве близнеца, и не перепутали ли их свидетели, и не плюнул ли кто в ДНК, просто так, на всякий случай. Я не против. Есть случаи, которые этого требуют. Но это не про тебя. Ты любишь, чтобы дело было закрыто.

— Да. Люблю. Именно поэтому я хочу разобраться с Райли и посмотреть записи, а не беседовать тут за жизнь. Привет.

— Господи ты боже, Конвей, ты можешь хоть на минуту расслабиться? Я на твоей стороне. А ты продолжаешь вести себя так, будто я враг. Я не знаю, откуда взялась эта идея, но я хочу, чтобы ты выкинула ее наконец.

— Бреслин, я очень ценю то, что ты рассказал мне сейчас. Но я буду считать всех в этом отделе своими врагами, пока мне железно не докажут обратное. И я вполне уверена, что причины тебе ясны.

— О да. — Бреслин распахнул дверь и проверил коридор, там никого не было. — Я отлично понимаю. По правде говоря, я понимаю даже лучше, чем ты. Хочешь знать, что про тебя говорят?